Тут Самсон, спавший между собаками Мэтта, решил, что ему срочно нужно внимание хозяйки, и втиснулся между Пенни и Мэттом. Они засмеялись.

– Сейчас мой мир – это овцы, кроличьи норы и мокрые собаки, – весело произнесла Пенни. – Ах да, есть еще лошади. И знаешь что, Мэтт Фрейзер, я абсолютно счастлива. Бретт и Фелисити могут забирать себе все, что у меня было до этого.

Следующая неделя была ознаменована работой – и невероятным счастьем. Мэтт увещевал Пенни притормозить немного после стрижки, но она не видела в этом смысла и летала, как на крыльях. Под ее руками дом засиял. Скоро должны были привезти новую мебель. Она по-прежнему готовила, но теперь на ее попечении были всего четверо мужчин, и она бы справилась, как говорится, одной левой.

Она научилась ездить верхом – они с Мэйзи поладили. Вместе с Мэттом Пенни загоняла овец, слушая попутно его рассказы о выведении породы или о родившихся недавно ягнятах. Было видно, что он невероятно гордится своими владениями. Девушка научилась различать овец и хмурилась, завидев сорняки, потому что помнила рассказы Мэтта о том, как трудно содержать пастбища в надлежащем состоянии.

Потом они начали обрабатывать овец обеззараживающими средствами, и Пенни забыла, что такое домашняя работа. Они жили на супе и бутербродах, потому что главным образом были в полях, и она училась правильно держать инструменты, мыть овец и многому другому. По ночам она возвращалась с поля грязная и уставшая и падала, измученная, в постель. С Мэттом.

Впервые они сделали это сразу же после пикника, и ночь была волшебной. Пенни поняла, что напрасно столько времени опасалась. Теперь Мэтту достаточно было улыбнуться – и ее сердце пело. Он прикасался к ней – и тело ее оживало. Конечно, Пенни понимала, что это не навсегда. Мэтт – по-прежнему ее начальник, платящий ей бешеные деньги, что она затребовала. Но по ночам все менялось. Ночи принадлежали всецело им, и можно было не думать о будущем и ничего друг другу не объяснять. В объятиях Мэтта Пенни забывала обо всем – о скверном характере отца, предательстве Бретта, несчастьях матери. Здесь ее любили – по крайней мере, это было похоже на любовь, а большего Пенни не ожидала. Она не задавала Мэтту вопросов о том, что думает он, и он молчал. Для них обоих говорить о будущем было тяжело. Они жили настоящим.

* * *

Они почти закончили обрабатывать овец от паразитов, и Пенни вынуждена была признать, что никогда в жизни так не веселилась.

Она стояла в воротах, отделяя уже обработанных животных от остальных – дерево, упавшее на ограду загона, спутало им все карты, – пока собаки не без участия Самсона помогали загонять овец в стойла. Неподалеку стояли Рон и Харв, а рядом с ними – Мэтт, проверяя все на всякий случай еще раз. Это была командная работа, и Пенни чувствовала себя прекрасно. Через час все будет готово, и они с Мэттом пойдут домой, чтобы вместе провести вечер.

– Что смешного? – послышался голос Мэтта, и, подняв глаза, Пенни увидела, что он улыбается ей.

Харв, перехватив их взгляд, произнес:

– Эй вы, прекратите.

Итак, люди в команде начали считать их парой. И это… радовало.

– Я просто подумывала о том, не спеть ли мне песню, – с достоинством отозвалась Пенни. – Будем как пираты – петь и гонять овец. Хэй-хо!

– Ага, и потом собирать их по всей долине, – сказал Рон, улыбаясь.

Пенни была так счастлива, что с трудом удержалась от пения. Взглянув на Мэтта, она увидела его улыбку, в ней гордость и что-то еще. Что-то, от чего перехватывало дыхание. И тут зазвонил телефон. Момент был испорчен.

Их конвейер разбился. Рон заменил Мэтта, Пенни принялась более медленно выпускать овец.

Команда продолжала работать, но Мэтт ушел, чтобы поговорить с кем-то наедине. А потом вернулся… и не нужно было ничего говорить. Пенни по его лицу поняла, что все изменилось.

Закончив работу, Мэтт взял коня и отправился обследовать дальние стада. Он делал это каждый вечер, но сегодня поехал один и задержался. «Мне нужно время подумать», – сказал он Пенни, и она с тяжелым сердцем отправилась в дом.

Она успела сходить в душ, переодеться, приготовить ужин и даже поесть. И как всегда, вышла на веранду, но ее мучило дурное предчувствие. Почему Мэтт, поговорив по телефону, вернулся с таким лицом?

Наконец он пришел, вытащил бутылку пива, взял тарелку из духовки и вышел на веранду к Пенни.

– Все в порядке, – коротко бросил он.

Пенни промолчала, зная, что он не говорит ей всей правды. Она обняла Самсона. Ожидая Мэтта, она помыла пса, и он теперь благоухал, снова став маленьким белым пуделем, и выглядел вполне нормально. Хотя… что значит «нормально»? Разве ту жизнь, которой они жили раньше, жизнь до Мэтта можно назвать нормальной?

– Очень вкусно, – сказал он, и, поглядев на него, Пенни забеспокоилась еще сильнее.

– Сосиски и картошка, простоявшие на подогреве больше часа? Не думаю, что очень вкусно.

– Ты всегда хорошо готовишь. – Он пожал плечами и попытался улыбнуться. – Ты прекрасна.

– Что случилось?

Мэтт не ответил и не подошел к Пенни, как делал всегда. Он сидел в тени на диване и молчал. Что-то произошло – что-то страшное?

– Мэтт? – спросила она.

Он поднялся и подошел к перилам. Постоял, глядя в ночь, и наконец произнес:

– Пенни, Лили приезжает.

– Это же хорошо – разве нет?

– Неподходящее время, но да, хорошо.

– Почему время неподходящее?

– Не думал, что она приедет так скоро. – Мэтт помедлил. – Честно говоря, вообще не думал, что она приедет.

– Так почему сейчас они решились?

– Днем мне звонила Дэррилин. По-видимому, прошлым вечером Лили и дружок Дэррилин поругались. Этот ее Рэй – охотник, и по всему дому у них лежат его трофеи. Он недавно съездил в Африку и привез с собой пару голов – а Лили… Дэррилин говорит, что она сказала что-то резкое, и Рэй ее ударил. А потом они ушли, оставили Лили одну, а она взяла ножницы и бритву и побрила все головы животных.

– О! – Пенни едва удержалась от смеха. А девочка-то не лишена чувства юмора.

– И Рэй хочет, чтобы она уехала прямо сейчас. Сейчас каникулы, но они не хотят даже ждать начала семестра. А Дэррилин… я вообще сомневаюсь, что дочь ей нужна. Она родила ее, чтобы получить мои деньги. Так что она сейчас улаживает вопросы со школой, но на время пришлет Лили ко мне. Возможно, сейчас она сажает ее в самолет.

Я заберу ее в Аделаиде и привезу сюда. Ненадолго, правда. Дэррилин перебирает школы – несомненно, ищет ту, что подороже.

– Я поняла… Мне нужно ехать.

– Нет, – произнес он, но по его глазам Пенни поняла, что права.

– Нам было хорошо, – произнесла она, вставая и ставя Самсона на землю. – Но я тебе тут не нужна больше. Лили понадобится твое безраздельное внимание.