пропало же еще ничего! — возмутился Семен.

— Не пропало — значит, пропадет,— категорически заявил Ахлюстин.— Без этого ты, Шлындаков, не проживешь. Насквозь тебя вижу.

— За что вы, Борис Федорович, меня так невзлюбили? — уныло сказал Семен.— Хоть увольняйся.

— Раз менять поведение не желаешь — пожалуйста, на все четыре стороны. Не держим.

— Спасибо, Борис Федорович. Очень тронут, но прошу дать время на размышление. Шутка ли — такой решительный шаг...

— Трепло,— уже беззлобно, скорее с досадой, повторил механик.— Завтра будь любезен с этой коробкой передач закончить.

— Да здесь еще работы на целую неделю,— взмолился Шлындаков, но Ахлюстин только раздраженно махнул рукой и направился в свою каптерку.

Семен огорченно сплюнул. До этих дней он не чувствовал к механику неприязни. Да и Ахлюстин относился к нему нормально. Но после скандала в кафе Ахлюстина словно подменили. Он стал придирчив и резок. Семену, конечно, это надоело.

«Ну, не нравлюсь, так наше вам с кисточкой,— размышлял он, обтирая замасленные руки.— Как-нибудь уж найдем место, где начальство по каждому пустяку воспитательную философию не разводит».

Он бросил ветошь и, решив все же объясниться, направился к Ахлюстину. Сколько можно нервы трепать!

Подойдя к каптерке механика, Шлындаков услышал за дверью возбужденные голоса. Механик распекал кого-то.

«Вот некстати,— подумал Семен.— Кто это ему опять под руку попался?»

В нерешительности он взялся за ручку и слегка припал ухом к двери.

Стук инструмента ремонтников и плотно прикрытая фанерная дверь затрудняли слышимость, но все же обрывки разговора Семен уловил.

— ...предупреждал, чтобы ты не смел сюда являться,— свирепел механик.

— ...не могу ждать. В пять поезд уходит. Срочная командировка. Надо ехать, или будут неприятности, уволят еще.

— И увольняйся! Может, ты зарабатываешь там большие деньги? — язвительно засмеялся Ахлюстин.— Похоже, ты, милочка, решил смыться!

— ...клянусь, что в командировку. И деньжат у вас хотел одолжить, чтобы маленько расслабиться в Перми.

— ...это ты умеешь. Деньжат потянуть, расслабиться,— с презрением повторил механик.

Шлындаков услышал шаги, скрип половиц в каптерке и, метнувшись за машину, присел. Сердце отчаянно колотилось.

Дверь каптерки чуть приоткрылась и закрылась вновь. Вторично подойти к двери Семен уже не решился.

«Надо срочно найти Яшку»,— даже вспотев от волнения, соображал он, сожалея, что Сергей, как назло, уехал.

В том, что в каптерке происходил разговор, связанный с какой-то не слишком порядочной историей, у Шлындакова сомнений не было. Чего-чего, а детективов он в свое время прочел предостаточно. «Вот вы, оказывается, на поверочку какой чистенький, дорогой товарищ механик,— ехидно усмехаясь, думал он, размашисто шагая в сторону штаба стройки.— Разговорчики водите темные, моя машина у вас сама ездит, а я неприятности из-за вас хлебаю».

Ему повезло. Соловейчик сидел, покуривая, на скамейке возле конторы и сосредоточенно изучал «Правила дорожного движения».

— Ха,— облегченно выдохнул Шлындаков и уселся рядом.— Ну и попереживал же я. Тут такое, понимаешь, приключение, а тебя, как назло, нет... К Ахлюстину явился один типчик...

Яков озабоченно смотрел на ворота гаража и размышлял. Рассказ Шлындакова заслуживал внимания. Надо сейчас же связаться с Плотниковым или Панковым. Телефоны, правда, были только в помещении конторы, но Яша надеялся, что сумеет переговорить без свидетелей и получить дальнейшие инструкции. В этот момент из гаража вышел парень в светлом плаще, и Шлындаков, цокнув языком, выразительно поглядел на Якова. Парень, помахивая портфелем, деловито направился к воротам. Яша понял, что бежать звонить Плотникову уже поздно.

— Сеня, посмотри за механиком,— почему-то шепотом сказал он, хотя неизвестный был довольно далеко.— Я попробую узнать, кто он такой, а там видно будет.

Шлындаков залихватски метнул окурок и снисходительно пожал плечами, как бы говоря: «Я свое дело сделал, а теперь ты сам соображай, что к чему». Яков дружески тронул Семена за руку и решительно зашагал к дороге.

Парень с портфелем стоял на автобусной остановке и, задрав голову, изучал расписание на прибитой к столбу табличке. Других ожидающих на остановке пейса не было. Это усложняло задачу: не хватало еще, чтобы парень обнаружил «наблюдателя», и Яков стал развязывать шнурок на ботинке. Мало-помалу у остановки собрался народ. Когда автобус показался из-за поворота, Яша вялой походкой двинулся к остановке. Посадка в переполненную машину была бурной, но Яша все-таки встал одной ногой на ступеньку. Протискиваясь вперед, вскоре оказался в середине салона. Парень в плаще, ухватившись за поручень, безразлично смотрел в окно. Автобус вкатил в городские кварталы и ехал теперь медленнее. Наступил час «пик».

План Соловейчика был предельно прост. Главный момент — встретить по пути работника милиции и попросить как-то проверить у парня документы. Только бы посмотреть и запомнить данные. Если этот тип собрался в поездку, то документы при нем должны быть обязательно.

Автобус ехал в сторону вокзала.

«Хуже, конечно, если он выйдет прямо на вокзале и поспешит к поезду,— подумал Яков, но тут же себя.успокоил: — Может, к лучшему. На вокзале и милиция скорее найдется».

Автобус остановился на привокзальной площади.

— Конечная,— объявил водитель.

Пассажиры двинулись к выходу. Вышел и Яков. Парень в плаще направился к зданию вокзала. Там его, судя по всему, уже ждали трое мужчин. Они обменялись рукопожатиями и, переговариваясь на ходу, пошли под арку, над которой висел указатель—«К поездам».

Мужчины вышли на платформу. Там стоял поезд и царила обычная предотъездная суета. Четверка не спеша двинулась вдоль состава. Остановившись у нужного им вагона, все четверо закурили.

— Отправление скоро? — спросил Яков у проводницы.

— Пятнадцать тридцать одна. Надо слушать объявления,— наставительно ответила она.

— А время московское? — зачем-то уточнил Яша, но проводница не удостоила его ответом.

И в этот момент Яша увидел среди головных уборов две милицейские фуражки. Сердце забилось так, что, казалось, окружающие должны были услышать. Едва сдерживая шаг, он направился навстречу форменным фуражкам. Это были курсанты милицейской школы, судя по нашивкам на рукавах — первокурсники. Они чинно прохаживались по перрону с милой девушкой в пуховом платке. Очевидно, провожали в путь-дорогу. Вот остановились, девушка, смеясь, протянула им руки.

Четверка мужчин стояла неподалеку, с усмешкой наблюдая сцену прощания. А Яков теперь смотрел на портфель, которым помахивал парень в плаще. Портфель притягивал к себе мысли Соловейчика, как единственный в эти минуты шанс.

Прозвучавшее по радио объявление об отправлении поезда стало для Якова сигналом к действию. Яша кинулся к парню в плаще и с силой рванул портфель. Парень буквально опешил от такой наглости, покорно отпустил его. Соловейчик метнулся