Не желая сыпать ему соль на раны рассказом о том, что Захир поручил ей еще одну работу, а также показывать Джейку, что у нее нет ни малейшего желания покидать Кабуядир, она медленно подошла к нему.

— Я пока не могу уехать. Я здесь ради работы и доведу ее до конца. Кроме того… — Джина улыбнулась. — Я по-настоящему хочу увидеть это сокровище.

— Что ж, удачи тебе. Но как твой отец? Он не будет волноваться?

— Это тебя не касается. Мятежников усмирили. И я всерьез советую тебе не сообщать моему отцу, что на меня напали. Я говорила тебе, что в последнее время он чувствовал себя неважно.

— Конечно, это на твое усмотрение…

— Именно так.

— Ладно, мне уже пора. Меня ждет упряжка, чтобы доставить к канатной дороге.

— Счастливо. Мне жаль, что твоя поездка закончилась вот так. Передавай приветы на работе. Скажи, что я вскоре выйду на связь и отчитаюсь, как продвигаются дела. — Джина слегка коснулась губами его щеки.

Джейк отвел глаза:

— Что ж… Ты, наверное, считаешь меня ужасным трусом?

Неожиданно поняв, что сочувствует ему, Джина отрицательно покачала головой:

— Только ты знаешь, что для тебя лучше, Джейк. Не мне тебя судить.

— И все-таки, Джина… Шейху просто сказочно повезет, если он сможет соблазнить тебя… Сказочно. — Неловко улыбнувшись, он стащил тяжелый чемодан с кровати и вышел.

Джина не видела Фариду все утро, поэтому продолжала работу над каталогом одна. Теперь, выйдя в сад прогуляться и подышать свежим воздухом, она обнаружила сестру Захира сидящей на той же самой скамье, где они встретились несколько дней назад. Еще не поздоровавшись, она увидела, что настроение у Фариды неважное. Прекрасные цветы, скульп туры, фонтаны и голубое небо над садом навевали спокойствие и умиротворение, но по грустным глазам женщины становилось ясно, ей это не помогало.

— Джина, прости, что не присоединилась к тебе сегодня утром. Мне нужно было о многом подумать. Как ты себя сегодня чувствуешь? Надеюсь, у тебя больше ничего не болит? Если синяки тебя беспокоят, я могу опять намазать их той мазью.

— Не беспокойся, я себя прекрасно чувствую. — Она рассеянно дотронулась до шифонового шарфа на шее. — Не возражаешь, если я посижу с тобой?

Ее собеседница чуть подвинулась на скамейке, едва заметно улыбнувшись:

— Конечно нет.

Уголком глаза Джина заметила дворцового телохранителя в темной джелабии и традиционном головном уборе, наблюдающего за ними из-под арки, ведущей в другую часть сада.

— Что случилось, Фарида? Ты такая грустная сегодня.

Молодая женщина вздохнула:

— Я сделала ошибку, взяв тебя вчера на рынок. В результате на тебя напали, а теперь еще и Захир разгневался на меня. Я боюсь, что оттолкнула его своим проступком.

Джина машинально потянулась к тонкой руке Фариды, лежащей на коленях, и мягко пожала ее.

— Я не думаю, что ты можешь чем-нибудь оттолкнуть брата. Он беззаветно любит тебя. Если он и винит кого-то в случившемся, то самого себя.

Миндалевидные глаза Фариды расширились от удивления.

— Но откуда ты знаешь?

Джина встревожилась. Ей следовало быть осторожнее, высказывая свое мнение о человеке, известном как «его величество». Она решила не рассказывать, что получила информацию от него лично.

— Я просто рассуждаю, вот и все. Впрочем, я могу точно сказать, что ты — самый важный человек в его жизни. Трудно править целым королевством, нести ответственность за принятие огромного количества важных решений. Твой брат серьезно относится к своим обязанностям. И его печалит, когда дела идут не так.

— Все верно. — Фарида вглядывалась в глаза Джины. — Я очень надеюсь, что не обижу тебя этими словами, Джина, но я заметила, что моего брата особенно заботит твое благополучие. Он беспокоился о тебе не как о человеке, нанятом на работу, а как о ком-то близком. Я ошибусь, если предположу, что между вами может быть что-то… большее, чем чисто деловые взаимоотношения?

Прятаться было некуда.

Она задумалась, глядя в сторону. Капелька пота скатилась по ложбинке между грудей.

— Я уже встречалась раньше с твоим братом, когда была в Кабуядире в первый раз. Это случилось три года назад. Тогда меня пригласили составить каталог собрания редких книг миссис Хусейн. В тот день я узнала, что моя мать заболела и попала в больницу, и должна была лететь домой на следующее утро. У Хусейнов был праздник по случаю выпускного их племянника, и я случайно встретилась в саду с Захиром. Я была расстроена, а он утешил меня. Тогда я не имела понятия, кто он. Так бывает раз в жизни.

Взгляд Фариды выражал все большую заинтересованность.

— В общем, перед тем, как расстаться, я пообещала, что вернусь, как только маме станет лучше. Когда он позвонил мне в первый раз, я твердо намеревалась так и поступить. Я едва могла думать о чем-то другом, кроме него. Но потом мама умерла… Отец за одну ночь превратился в старика, и я видела, что он нуждается во мне. Когда я рассказала ему о Захире, он умолял меня остаться в Англии, не бросать карьеру и быть поблизости. Ему казалось неосмотрительным и безответственным мое решение уехать так далеко к мужчине, которого я едва знаю. Он беспокоился за меня. Его аргументы казались такими убедительными, что я начала задавать себе вопросы: а хочу ли я этого на самом деле? Кабуядир стал казаться сказкой, мечтой, а Англия — суровой реальностью. И я не вернулась.

— Как мой брат воспринял твои слова? — Голос Фариды был тихим и взволнованным.

— Он… — Джина вздрогнула от боли. — Он был очень расстроен.

— Три года назад у нас умер отец. Захир стал шейхом. Я помню, что он тогда замкнулся, ушел в себя, словно оберегал свою душу от новой боли. Я думала, он стал таким из-за смерти родителей. Как же получилось, что ты снова приехала сюда сейчас, три года спустя?

— Я сменила работу. Меня взяли в аукционный дом. К нам обратились из дворца и попросили прислать кого-то… — Джина виновато покраснела, вспомнив, что ей нельзя упоминать «Сердце отваги», истинную причину ее приезда в Кабуядир. — Кого-то, кто мог бы провести исследование и составить каталог дворцовых сокровищ. Я испытала шок, обнаружив, что Захир и есть шейх.

В смятении от внезапно охвативших ее эмоций, которые она отчаянно пыталась скрыть, Джина вскочила. Фарида последовала за ней. У нее был задумчивый вид.

— А сейчас? — напрямик спросила она.

— О чем ты?

— Захир не предлагал тебе наконец соединиться?

Джина в замешательстве опустила глаза. Ну почему все должно быть так мучительно сложно? Как она могла рассказать сестре своего возлюбленного о том, что в будущем он видит ее только в качестве любовницы?

— Нет, не то чтобы…