– Меня к телефону? – изумился я.

Тео кивнул и поманил меня в здание.

С трясущимися коленями я побрёл за Тео. Класс с любопытством провожал меня глазами.

Кто бы мог мне звонить, да ещё посреди урока? Дональд или Анна железобетонно дождались бы обеда. Разве что случилось что-то важное… У меня по спине побежали мурашки…

В коридоре Тео всучил мне телефон и оставил меня одного.

– Да, алло? – сказал я в трубку.

На том конце раздался тихий смех.

– Звучишь совсем не по-геройски, – произнёс мужской голос, который я тут же узнал.

Эндрю Миллинг. Почему он звонит на школьный телефон, а не на мой мобильный? Чтобы вся школа знала о его покровительстве?

– А как звучат по-геройски? – спросил я.

– Самоуверенно. И голос не дрожит.

Я собрался объяснить, что боялся услышать дурные вести, но вместо этого пробормотал:

– Я не герой.

– Это ты так думаешь. А я считаю, это чертовский успех – расправиться с волками.

– Они не нападали больше двух.

– Скромность не всегда добродетель, Караг! – вдруг резко заявил Миллинг. – Держись за свой успех.

– Ладно, – со смешанным чувством согласился я.

Откуда он, интересно, узнал о ночной дуэли? Допустим, некоторые педагоги слышали о ней – но кто из них напрямую общается с Миллингом? Мне обещали не докладывать о дуэли директрисе, но не Миллингу. Или это кто-то из учеников? Но кто из них может знаться с таким, как Миллинг? С оборотнем горного льва!

– Как бы то ни было, я очень доволен твоими успехами в школе, Караг, – снова заговорил Миллинг в трубке.

– Спасибо, сэр.

Ой, ошибка!

– Просто Эндрю, – тут же поправили меня на том конце. – Предлагаю встретиться завтра вечером в семь в моём ресторане, в «Сьерра-Лодж». Надо кое-что обсудить.

Таким тоном отдают приказы, а не приглашают на ужин. Выбора у меня не было.

– Как я туда попаду, Эндрю?

– Если школа не предоставит тебе водителя с автомобилем, я пришлю за тобой своих людей. Ну, до завтра.

Я растерянно выключил телефон. Рядом со мной возник мистер Элвуд.

– И кто это был? – Айсидор потребовал телефон. – Если этот Эндрю твой друг, попроси его, чтобы звонил тебе вечером. Я не терплю, когда во время моих уроков…

– Это был не школьник. Это взрослый. Его зовут Эндрю Миллинг и…

Второй раз за день учитель онемел и остолбенел.

– Ты знаком с Эндрю Миллингом?! – И у мистера Элвуда в глазах промелькнуло что-то такое, чего я раньше не замечал. Что-то вроде уважения. Что же будет, когда он узнает, что Миллинг пригласил меня на ужин? Элвуд сглотнул. – Ладно, – заговорил учитель вдруг неожиданно дружелюбно, – отнеси телефон мисс Кристалл и возвращайся в сад. Будем работать над твоей техникой превращения. И чем скорее, тем лучше.

Я кивнул и побрёл в кабинет директора. При мысли о встрече с Миллингом мне стало как-то не по себе. Чего ему от меня надо? Может, завтра я наконец узнаю, зачем я ему понадобился.

Последним уроком в этот день было звероведение, и миссис Паркер, как всегда, спутала меня с другим учеником.

– Ты вообще знаешь, что едят барсуки в дикой природе? – обратилась она ко мне. – Ты-то наверняка привык к сэндвичам и шоколаду. Но это, мальчик мой, еда не натуральная!

– Откуда мне знать, что едят барсуки, я же не барсук! – возмутился я, за что получил строгий взгляд и плохую оценку в чёрный блокнот.

Мне в голову закралась хитрая мысль: не превратиться ли в пуму у неё на глазах, не запрыгнуть ли к ней на кафедру одним махом? Может, запомнит наконец, что я за зверь.

– Кто бы говорил, – хихикнул рядом со мной Лерой. – Сама коробками скупает в супермаркете собачий корм. Пока никто не видит.

– Фу! – фыркнула Берта позади нас.

Миссис Паркер обернулась на звук и через очки впилась глазами в девочку-гризли:

– Ах да, пропитание медведей-гризли. Берта, ты имеешь представление, как накопить жировой слой на зиму в Йеллоустоунском заповеднике? Это вопрос выживания – знать время и место всех пикников.

– Пикники, – ухмыльнулась Берта. – Звучит здорово. И что там дают?

– Пиши! – миссис Паркер указала на Бертину тетрадку. – С начала мая до июля в реках вокруг Йеллоустоунского озера нерестится форель. Сейчас в сентябре в горах – мотыльки, их тебе придётся выкапывать между камнями. Если повезёт, несколько десятков тысяч в день твои.

– Мотыльки? – расстроилась Берта.

– Очень сытные, – невозмутимо подтвердила мопсиха.

– Я вообще не стану спать зимой, – воспротивилась девочка-гризли, – мне необязательно! Мои родители никогда не впадали в зимнюю спячку.

– Правильно. Потому что не могли запасти достаточно еды, – объяснила Паркер. – Медведи в зоопарке тоже не спят зимой – их круглый год отменно кормят. Но ты не просто медведь – ты оборотень. И даже когда ты человек, тебе надо достаточно питаться осенью и зимой. Тебе нельзя недоедать. Любая диета в человеческом облике – и знаешь, что будет?

Берта побледнела. Нет, она совсем не худенькая и наверняка уже пыталась сидеть на диете.

– Я усну и больше не проснусь?

– Ну, не то чтобы не проснёшься… Это уж слишком драматично. Проснёшься через пару месяцев – только, жаль, Рождество проспишь.

Со звонком я собрал вещи.

– Пошли в домик на дереве на берегу озера? – предложила Холли. – Потусуемся. Лучше места не придумать. По деревьям ты лазать умеешь. Дориан с нами.

– Иду, конечно! – обрадовался я.

Дом на дереве понравился мне с самого начала. Но забраться в него не было времени.

– Нам могут помешать только второкурсники, они иногда тоже там тусуются, – размышляла Холли.

– Тогда бежим!

И я схватился за рюкзак – но меня задержала миссис Паркер.

– А ты, оказывается, приятель Эндрю Миллинга? – засмеялась она.

– Ещё какой, – подтвердил я небрежно. – Он любит пум вроде меня, знаете ли.

– Правда? Так ты… Ты пума?

– Угадали!

Видимо, мой наставник обеспечил мне в школе полное уважение. Что ж, спасибо ему за это!

Я зашёл к нам в комнату бросить вещи и нашёл там сияющего от счастья Брэндона. Он получил посылку от своего дядюшки.

– Зефир! – мычал он. – Обожаю зефир!