Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Девушка опрыскала бутоны водой, схватила лопату и рядом вырыла небольшую ямку, а затем взяла в руки куст нового вида роз, который был выращен на заказ специально для Богини Порядка. Бутон был двух цветов. Плавным градиентом они переходили друг в друга. Половина бутона цвета морской глади, а вторая словно сиреневый летний закат. Селена аккуратно закопала корни, взяла лейку и полила новый вид роз. Она любовно провела пальцами по лепесткам и мечтательно улыбнулась. Когда Ниалл вернется, он будет совсем другим. Он станет как прежде — любящим Повелителем Света. И тогда увидит подарок сестры, расплывется в ласковой улыбке и станет, наконец, счастливым.
Глава 7. Обсидиановый жемчуг
Мужчина с копной спутанных каштановых волос поправил повязку на плече и скривился от резкой боли, которая подобно яркой вспышке света ослепила его. Кусок тряпки, что он прикладывал к боку окрасило рубиновой кровью. Рубашка на груди разорвана и спускалась по коже, блестящей от капелек пота, точно лохмотья. Кое-где зияли дырки от ожогов, а штаны, спущенные на бедре, держались только на добром слове, ведь кожаный ремень пришлось повязать как жгут, удерживая кровь на месте и не позволяя ей течь со скоростью бурной горной реки. Зияющие края раны чернели, будто превращали их в мертвую плоть. С поверхности поврежденной кожи вверх тянулся туман.
Мужчина мученически застонал от боли и попытался вылечить себя магией, но что может противопоставить обычный маг тысячелетнему Богу? Мысленно проклиная Адриана, он с ноги выбил деревянную дверь, что покосилась от времени. В нос тут же ударил запах трав и затхлой пыли. Из окна, занавешенного только грязной тряпкой, тянулись серебристые лучи полной луны. Крысы, завидев полоску света от уличного фонаря, заверещали от страха и разбежались в разные стороны. Мужчина плюнул, в васильковых глазах огнем едва промелькнул страх, но тут же потух, скрываясь за маску безразличия. Он вошел внутрь и брезгливо толкнул дверь, захлопывая ее.
— Какие же секреты ты скрываешь, чертово отродье Тьмы? — рыкнул мужчина и носком ботинка пнул аккуратно задвинутые стулья.
Деревянные сидения разлетелись в разные стороны, кое-где отвалилась спинка. Тотчас завоняло сыростью и из-под обломков в разные стороны побежали мелкие жучки. Мужчина скривился, он дернулся, чтобы раздавить ботинком бегущих насекомых, но охнул от резкой боли. Кровь из раны в боку хлынула, окропляя собой повязку, а затем с глухим стуком закапала на пол, окрашивая грязные доски рубиновой краской. Мужчина прошел дальше, толкнул плечом ближайшую дверь и очутился в спальне. Большой книжный стеллаж и стол с кипой бумаг тут же бросился в глаза и он расплылся в улыбке. Синеглазый плюхнулся на стул, брезгливо откинул от себя насквозь пропитанную кровью тряпку и старательно оглядел каждый лист, особо не заботясь, испачкает ли что-то в грязи и крови. Когда он дошел до последней бумаги, брови его поползли вверх, а рот слегка приоткрылся в изумлении.
— Вот это находка! Я подожду тебя, Хаосов птенчик! С таким козырем в руках я наконец стану могущественным!
Мужчина засмеялся, точно умалишенный, рухнул на пыльную кровать и тут же погрузился в сон, а рубиновая кровь так и продолжала мерцать в полумраке лунного света, лишь черные края раны зловеще источали дым.
Ниалл распахнул глаза, не сразу соображая где находится. Лазурный взгляд потихоньку сфокусировался и он увидел перед собой Персефону. Девушка распустила волосы и выглядела сейчас подобно ангелу, сошедшему со страниц детских книжек. Как она могла родиться пустой, если вся ее внешность кричала об истинной силе, которой она должна была обладать — о силе Света? Поначалу, когда маги еще не смешивали свою магию между собой, три фракции отделяли друг от друга определенные признаки во внешности. У Хаоса это были черные волосы и серые глаза, у Света платиновые локоны и ледяной взгляд, Порядок же мог похвастаться русыми кудрями, а радужка была двух цветов: либо сиреневая, либо синяя. В Персефоне же все кричало о силе Света. Быть может, поэтому Ниалла так тянет к ней и в роду девочки они были?
Персефона пошарила в рюкзаке Ниалла и вытащила из него недопитый чай и немного еды. Рот Бога тут же наполнился слюной. Он поднялся, разминая затекшие конечности. Персефона, услышав шорох, улыбнулась и протянула еду.
— Хочешь?
Ниалл хотел. Только его тело бессмертно. Ничего страшного, если пару дней он поголодает. Смертное тело Персефоны не может долго выдержать без еды.
— Ешь, — приказал Ниалл, — и потом будем думать как вытащить Арфу.
После завтрака девушка тоскливо окинула взглядом артефакт. Когда Арфа позвала, Персефона тут же шагнула в яркий белый свет, сроднилась с ним и очутилась в самом сердце Хрустальной пещеры. Она думала: все, артефакт сейчас запоет, но он молчал. Тогда Персефона скинула с себя шубу. В пророчестве говорилось: нужно пролить жемчужные слезы. Как это понимать, девушка не знала. Она думала — просто заплакать. Только вот слезы не шли, пришлось замерзнуть настолько, чтобы они сами потекли по щекам. Не помогло. В таком состоянии ее и нашел Ниалл.
— Ну как же вытащить эту Арфу? — простонала Персефона и поскребла ногтями по льдине. Ниалл тоскливо обернулся. В сводах пещеры царил полумрак, только Арфа светилась зеленоватым свечением. С потолка падали крупные капли воды и медленно шлепали о льдины, издавая яркий звук, точно хрусталь разбивалась.
— В пророчестве говорилось…, — начал Ниалл, но девушка его перебила:
— Я знаю о чем говорилось в пророчестве! — она достала из кармана шубейки смятую бумагу и разгладила страницы.
— Ты…Когда успела? — недовольство в голосе Ниалла заставило Персефону подмигнуть ему.
— Думаешь, я тебе доверяю?
— Следовало бы! — холодно воскликнул Повелитель.
Он вырвал из ее рук бумагу и прочел пророчество вслух.
— Жемчужные слезы…Что это значит? — задумчиво спросила Персефона.
— Искренность, — ответил Бог. — Наивысшая искренность мага.
У Персефоны была идея получше. Таинственный мужчина, которому она спасла жизнь, достал для нее листок с заклинанием, которое поможет заставить Арфу петь. Осененная догадкой, девушка полезла в свой рюкзак, что, словно удачное стечение обстоятельств, так любезно прихватил с собой Ниалл. Она выудила скомканную бумажку, развернула ее и пригладила на льдине страницы. Повелитель Света заинтересованно смотрел на ее манипуляции. Он опирался на ледяную