Верена замерла на месте, даже сердце у нее замерло на один удар. Прислушавшись, она явственно разобрала шаркающие звуки, как будто кто-то в тапочках пинает невидимую пыль.

«Должно быть, это лорд Маунтджой, — в панике подумала девушка. — Он не ложился спать, подстерегая меня, а теперь идет, чтобы встретиться со мной один на один!»

Верена какое-то время стояла, напуганная, посреди камбуза. Наконец она набралась храбрости прокрасться к двери и выглянуть в коридор. Там никого не было.

Всю дорогу до каюты девушка бежала, оставив на кухне свой стакан воды.

* * *

Около половины седьмого Верена оставила всякую надежду уснуть. Она поднялась с койки и посмотрела на себя в зеркало. Глаза опухли, и под ними красовались черные круги. Кожа была бледной.

«Как хорошо, что никто не ждет от меня изящного вида, — думала девушка, вновь покидая каюту и направляясь на камбуз. — Сегодня я благодарна, что я всего лишь шеф-повар, а не леди, которой постоянно оказывают внимание».

Придя на место, Верена взяла с полки меню и просмотрела страницы.

«Увы, у меня недостаточно фруктов, чтобы сделать салат или compote[42], а я так хотела приготовить сегодня на завтрак что-нибудь особенное».

Девушка в отчаянии захлопнула меню. Ее ничто не вдохновляло.

Но тут в комнату вошел Пит. Парень зевал, волосы его были совершенно растрепаны, и вообще, вид у него был такой, будто он, в буквальном смысле, упал с койки.

— Привет, Жан. Боже, как сегодня гудит голова!

Его черные глаза «с чертенком» опухли, а когда он подошел ближе, Верена услышала запах кислого эля и табачного дыма.

— Фу! Пошел прочь, — сказала девушка, сморщив нос, — от тебя ужасно пахнет!

— Ну-ну, пожалей парня. Я умираю от жажды. У тебя не осталось того лимонада, что ты делал вчера?

Верена открыла буфет с продуктами и заглянула внутрь. Посередине одной из полок стоял кувшин, накрытый муслиновой тканью. Внутри грустно плавали лимоны.

Пит взял кувшин, налил себе огромный стакан и опустошил его за считанные секунды.

— Знаешь, чего бы мне сейчас хотелось? — сказал он, вытирая рот рукавом. — Тех забавных сладких рулетов, которые бывают у вас в Европе.

— Ну конечно! — воскликнула Верена. — Merci, Пит, merci beaucoup! — Она подбежала к парнишке и обняла его.

— Тпру! Спокойно, — отпрянул в ужасе Пит.

— Прости, я должен объяснить, — бросила через плечо девушка, доставая с полки муку и дрожжи. — Я не знал, что приготовить его светлости на завтрак, а ты навел меня на мысль.

Пит улыбнулся и вышел из камбуза с выражением замешательства на лице.

«У меня достаточно времени до того, как проснется его светлость, — подумала Верена, пытаясь поместить тесто в теплую духовку. — Сегодня утром он будет есть свежие круассаны и бриоши[43]. В буфете есть варенье, и еще можно будет подать сыр с ветчиной — parfait[44]!»

Вскоре камбуз наполнился аппетитным запахом выпечки.

Пришел Артур, на лице которого был написан восторг.

— М-м, пахнет как завтрак, которого стоит дожидаться, — сказал он, жадно принюхиваясь. — Что ты печешь, Жан?

— Это круассаны и бриоши, formidable, non[45]?

— Что бы это ни было, пахнет оно чудесно.

Верена достала из духовки первый поднос бриошей: они были золотисто-коричневыми и очень аппетитными.

Внезапно почувствовав себя довольно голодной, девушка не устояла перед искушением — вытащила одну горячую булочку из формы и бросила в рот.

— Ай-яй-яй! — вскричал Артур, состроив недовольную гримасу. — Я расскажу его светлости, что ты пробуешь его продукты перед ним.

Верена с Артуром разразились добродушным смехом, но веселое настроение мгновенно улетучилось, когда дверь камбуза внезапно распахнулась и на пороге появился лорд Маунтджой.

— Ах, так вот где ты прячешься! — взревел он, обыскав своими глазами-бусинками камбуз и уставившись на перепуганную Верену. — Думал, что только осмотрюсь вокруг, но не смог не пойти на запах.

Он подошел к подносу с горячими бриошами и взял одну булочку, жадно засунув ее в свой красногубый рот.

Верена и Артур будто приросли к полу. Конечно, ни он, ни она не могли укорить лорда Маунтджоя за его грубое поведение, поскольку не были ему ровней.

Верене сделаюсь дурно, бриошь, которую она только что съела, быстро превращалась в ком у нее в желудке.

— Очень вкусно, — произнес лорд Маунтджой, не сводя глаз с Верены. — Так где, говоришь, ты обучался?

— Под… под Орли, — запинаясь, проговорила Верена, напуганная его пристальным взглядом.

Наступило долгое молчание, во время которого лорд продолжал сверлить ее взглядом.

— Шикарно, — объявил он, отряхивая с усов крошки, и с этими словами покинул камбуз.

— Чудной он какой-то, — заметил Артур, вытирая лоб, — и, похоже, ты не слишком ему нравишься, Жан. Вы встречались до этого?

Верене противно было говорить неправду, но она была вынуждена это сделать.

— Non, — ответила она, понурив голову. — Я не знаю этого человека.

— Что ж, не хотел бы я попасть к нему в немилость, — продолжил стюард, — и он вовсе не такой джентльмен, как может показаться.

— Почему ты так говоришь?

Артур понизил голос и с заговорщическим видом подошел ближе.

— Хотя я ненавижу сплетни среди слуг, — начал он, — все-таки слышал, что лорд Маунтджой иногда ведет себя по-хамски. — Понизив голос до шепота, он продолжил: — Поговаривают, что он… э-э-э… скомпрометировал одну юную леди в Бате. Ее репутация, естественно, была загублена, и ей пришлось уехать в Африку, чтобы стать миссионеркой. Ну, что скажешь?

Верена не знала, как лучше ответить. В конце концов, это были всего лишь толки слуг, но в то же время она понимала, что в них гораздо больше, чем крупица, правды.

Девушка пренебрежительно пожала плечами.

— Не знаю, правда это или нет, но этот лорд Маунтджой… мне от него, как вы говорите, не на себе?

— Хочешь сказать, не по себе? — глубокомысленно кивнул Артур. — Да, согласен, скользкий тип. И все-таки маркиз его друг, и мы уже не в первый раз берем его на борт. Во время последнего плавания от него не было покоя. Он делает вид, что не узнает меня, но я его знаю. О, да!