обалденный запах. Я дышу им и ощущаю как мое тело буквально плавится.

Я начинаю двигаться. Мои соски напоминают горошинки. Сейчас они скользят по его груди. И эти касания приносят мне волнительное наслаждение — по мне словно прокатывается электрическая волна. От этого даже губы подрагивают. Я немного приоткрываю рот, складываю вытянутые руки на его плечах. Я уже не совсем себя контролирую. Меня захлестывает первобытное блаженство. Мне нравится, что Даниил позволяет мне двигаться в своем темпе. Он просто смотрит на то, как я получаю удовольствие.

Я дышу чаще, в глазах плывет, я понимаю, что разрядка все ближе.

Тогда Даниил вцепляется в мои бедра и начинает долбиться в них. Я только коротко покрикиваю. Сильные яркие ощущения — это как раз то, чего мне не хватало чтобы дойти до обалденного оргазма.

Я наваливаюсь на мужа всем телом, сжимаясь вокруг его члена, пытаясь уловить все его движения. Дышу ему в шею. Даниил крепко держит меня руками и продолжает двигаться.

Я, уже не сдерживаясь, кричу, впиваясь ногтями в его спину. Мне удается продлить оргазм и тогда уже кончает он. Я чувствую, как его пальцы оставляют отметины на моих бедрах. Но это следы страсти — то, о чем приятно вспоминать.

Мы останавливаемся и какое-то время пытаемся восстановить дыхание.

Я благодарна Даниилу за то, что он служит мне опорой. Я вишу на нем и не хочу слезать. Мне нравится чувствовать его в себе.

Целую его плечо, лежа на нем головой. Даниил гладит меня по спине.

— Я рад, что мы все обговорили, — слышу я над ухом.

Я усмехаюсь. «Обговорили» — ну да.

Он помогает мне подняться на ноги.

— Алин, — Даниил останавливает меня, когда я уже готова идти в ванну. — Когда меня не будет рядом, пообещай мне, что не упустишь свой шанс.

— То есть? — я оборачиваюсь.

— Я начудил и эти проблемы я сам буду решать, а ты пообещай, что примешься за свои.

Молча смотрю на него.

— Скажи, что не вернешься к своему образу жизни.

Краска бросается мне в лицо.

— Алин, пообещай, что не дашь больше людям собой пользоваться, — смотрит мне в глаза Даниил. — Что будешь осторожной.

Я проглатываю слюну. У меня такое чувство, что он прощается. Мне очень нужен тот, кто будет в меня верить. Даниил берет мою ладонь и прикладывает к своему лбу.

— Ты добрая и нежная. По тебе видно, что тебе мало хорошего в жизни делали. Я захотел чего-то светлого. Волшебником думал для тебя стать. Не всегда в жизни выходит, как в «Алых парусах».

Я обхватываю его лицо руками и заставляю посмотреть себе в глаза.

— Я не дам тебя у меня забрать, — шепчу я.

Он улыбается.

Вечером звонит Лютов чтобы сообщить, что судебное заседание перенесли на завтра. Меня тревожат эти известия. Но Даниил спокоен как скала.

Утром мы отправляемся к зданию суда, и я думаю о том, что могла бы сделать для мужа. Может, я упускаю какой-то шанс?

У здания пресса.

Я замечаю Аню и Руслана в окружении людей нерусской внешности и сразу напрягаюсь. А еще я не вижу Лютова и мне становится совсем тревожно.

Глава 18

Мои опасения оказываются ненапрасными. Я отпускаю Даниила со стражей и останавливаюсь у дверей зала для того чтобы набрать Лютову. Мне кажется, происходит что-то неправильное, тревожное.

Но тут напротив меня встает Аня и я замираю. В холле почти безлюдно. Все, кто хотел, уже прошли в зал суда.

Я впервые вижу бывшую жену Даниила так близко. Мне кажется, у меня холодеют пальцы.

— Наигралась, кукла? — шипит Аня, вставая почти вплотную ко мне.

Я замечаю, что живот у нее стал просто огромным. Да она на сносях! Это обстоятельство заставляет меня напрячься еще сильней. Аня точно не в себе раз вместо роддома пришла на судебное заседание.

Я набираю воздуха в грудь, вспоминая слова Даниила: «Не позволяй себя обидеть».

— Отойдите, пожалуйста, — мой голос все еще звучит как писк испуганной мышки, и я ничего не могу поделать с этим, но все равно продолжаю: — Я не собираюсь с вами ни о чем разговаривать.

Тогда Аня хватает меня за волосы и притягивает руку к себе. Я взвизгиваю, глазами ища хоть кого-нибудь, то мог бы разнять или хотя бы увидеть нашу ссору. Но все уже разбежались. Аня как будто знала об этом.

— Ты его не получишь, — слышу я. — Слишком породистый мужик для такой посредственности.

Я слышала что-то про предродовой психоз. И сейчас мне кажется это он.

— И бабки вернешь с извинениями, — продолжает Аня. — Алин, вот ты напрасно думаешь, что дальше все будет так же мило. Сегодня был последний сказочный день. Я такую травлю устрою, на попятную сама пойдешь. И он, блин, получит как следует. Будет в самых мерзких условиях кантоваться, пока не попросит прощения. А подумаю, стоит ли помогать козлу?

Я с размаху даю Ане пощечину.

— Выпустила меня, гадина!

Я не и думала, что на такое способна. Аня отшатывается.

— С-сука!

И тут между нами словно вихрь оказывается миниатюрная фигуристая шатенка. Она расставляет руки в стороны.

— Разошлись!

Я задумчиво смотрю на явно недешевый деловой костюм шатенки. Эта женщина не похожа на местную служащую. На ней словно бы стоит печать лоска. Шикарные темные локоны собраны в строгий пучок. На носу очки. Губы подведены красной помадой. Она выглядит шикарно.

Я, пользуясь возможностью, отступаю к стене и поправляю свою прическу.

— Вам бы в роддом, — цокает языком шатенка, глядя на пол под Аней.

Я не сразу понимаю, что лужа на кафеле — отошедшие воды. Аня молчит. На ее лице я читаю страх и сейчас могу посочувствовать бывшей жене Даниила. Это страшно наверное понимать, что обида и месть настолько завладели тобой, что пришлось из-за них рискнуть здоровьем ребенка.

Шатенка тем временем хватает меня за руку и тащит в направлении выхода.

— Мила Лютова, — представляется она на ходу. — Я здесь затем, чтобы решить проблему.

Я следую за ней и только когда мы выходим на улицу понимаю, кто передо мной.

Мила открывает внедорожник брелком и предлагает мне сесть на переднее сидение. Я слушаюсь. И только оказавшись в машине понимаю, что обычно я более осторожна с незнакомцами.

Но Мила не внушает мне страха. Она прыгает на водительское место и резко сдает назад.

Меня вжимает в сидение. При этом я не могу оторвать взгляда от жены Лютова. Каждое ее действие отдает такой уверенностью,