рекам, спускались с гор, выходили из глухой тайги. Увидевшие лик Кангзы описывали его портрет в подробностях: мол, врагам пришлось связать богатыря спящим (так как он в десять раз больше обычных людей) и приставить к его телу лестницу, чтобы закрепить узлы. История эта завершилась анекдотом: портрет богатыря Кангзы оказался иллюстрацией из книжки о приключениях Гулливера. Забавный случай этот рассказан в сборнике, вышедшем к 70-летию Г. Н. Потанина в 1909 году.

* * *

То ли нам так везет на людей, то ли работает формула мороз плюс солнце, но все горожане, встретившиеся нам в этот день, оказываются людьми открытыми и отзывчивыми. Потерявший шапку Олег Смирнов возвращается в новой: кто-то из фанатов подарил ему свою.

— Всем буду хвалиться, что Алюляй в моей шапке снимается! — заявил фанат.

В сумерках мы отправляемся на Караульную гору, где расположена часовня Параскевы Пятницы, изображенная на банкноте номиналом в десять рублей. Красноярск светится огнями и ластится к путешественникам как сытый и довольный кот.

Глава 18. Придорожная харчевня

«Мы задаем тон».

Е. Анфимова (из интервью)

Мы сидим в придорожной харчевне за крепко сбитым столом, укрытым истертой локтями, но чистой клеенкой. За окном — дорога, бесконечная как эволюция. Подперев голову ладошкой, Женя Анфимова ждет заказ, смотрит на дорогу и ни к кому конкретно не обращаясь, произносит:

— Мечтаю поехать в Путораны…

Путораны — это затерянный мир в центре Сибири, плато величиной с Великобританию, малодоступное и безлюдное. Там сходятся полярная пустыня, тундра и тайга с множеством озер и рек. Лето там совсем короткое: реки вскрываются ото льда в конце мая — начале июня, а начинают вновь замерзать уже в сентябре. К зиме водопады превращаются в ледопады — невероятные и удивительно красивые сооружения природы из замерзших рек, лишившихся стока воды с вершин.

— Я узнавала, как туда попасть, — добавляет Анфимова, не отводя взгляда от окна. — Это не так уж и сложно.

Солнечный луч, собрав пылинки с оконного стекла, неожиданно падает на Женино лицо, и в ее очках отражается дорога за окном харчевни. Я вспоминаю легенды о диких эвенках, которые не спускаются с плато и не выходят к цивилизованным местам, разговаривают на языке, отдаленно напоминающем язык современных эвенков, и не состоят на учете ни в одном российском паспортном столе. Говорят, они служат проводниками по тайным тропам Путоран.

Наша жизнь полна намеков на грядущие события, просто мы не замечаем, как будущее приглядывается к нам, прежде чем стать настоящим. Так случилось у Жени с Тотальным диктантом.

— Дело было на втором курсе журфака НГУ в две тысячи четвертом, — вспоминает Анфимова. — Я жила в «десятке», а на первом этаже общежития собирался Демклуб. Там было несколько залов для самостоятельной работы студентов. И общий душ у нас был на первом этаже. Идешь в душ, заглядываешь в зал, а там что-то кипит, что-то обсуждают. Так я и заглядывала, но заглянуть поглубже не решалась, сильно стеснительная была. Любопытство взяло верх, и я спросила у Лены Шкарубо, чем они занимаются. От нее и узнала про диктант. Мол, ребята хотят просто по-фану его написать, весело-полезно провести время и проверить себя. «Надо же, — подумала я. — Все стараются забыть диктанты и сочинения как страшный сон, а ребята этими вещами развлекаются, круто!» А потом меня отчислили, я пошла работать, все отошло на второй план. Когда восстановилась в универе через год, диктант уже писали. Все мои одногруппники были участниками, и с тех пор я о нем знала, следила за новостями.

Оставив намек, Тотальный диктант вернулся в жизнь Анфимовой в 2017-м.

— Я решила устроить саморазвитие через практику, — продолжает Женя, — и запустила большой фотопроект. И во время съемок у нас восстановилась связь с чудесной Ксюшей Эрдман (мы были знакомы еще в университете, но мои отчисления и сдвинутые приоритеты ослабили контакты, к сожалению). Она и предложила мою кандидатуру в штабе для съемки первого Тотального путешествия, за что ей моя бесконечная благодарность.

Играя словами (любимое занятие филологов!), между Красноярском и Кемерово мы повышаем Женю в ее профессиональном чине от фотографа до фотокняжны.

Из чата автопробега:

Снимает Женя все подряд

(и строя кадр, и машинально).

О ее фото говорят:

— Евгениально!

Наша работа в пробеге дискретна, она состоит из авралов и пауз, и только работа фотокняжны непрерывна: «Я не хочу пропускать во время следования ни одной минуточки, поэтому у меня не получается спать в машине. Я все время смотрю, глазею: наша страна интересная, красивая — ее стоит разглядывать!» У Анфимовой нет пауз, ее рабочий день заканчивается под утро, когда на компьютере отобраны, обработаны и выложены для пользования последние фотоснимки.

Из чата автопробега:

Анфимова (3:20 утра): «Юлечка, на всякий пожарный стукни ко мне в 312-й, когда проснешься. Я ложусь, боюсь будильник проспать!»

Женя — единственный человек, который проехал от начала и до конца два Тотальных путешествия: в 2018-м из Новосибирска во Владивосток и в 2019-м из Владивостока в Таллин.

— Самое главное в пути, без чего нельзя? — переспрашивает она красноярских тележурналистов. — Конечно же, я скажу, что это фотоаппарат. Нет фотоаппарата — нет пути: вот такая у меня логика! Хотя на самом деле… важное, без чего нельзя… наверное, это команда. Потому что в одиночку такое не провернуть абсолютно.

* * *

Мы сидим в придорожной харчевне, в маленькой соседней комнатушке продавщица (она же повар, она же официант) готовит нам еду. Женя смотрит в окно на бесконечную дорогу и думает о Путоранах. Кто знает, может, отсюда начинается для нее дорога в затерянный мир загадочного плато… Как когда-то со случайно заданного вопроса начался Тотальный диктант.

Глава 19. Красноярск — Кемерово (530 км)

Маршрут: Ачинск (1641 г.) — Мариинск (1698 г.) — Кемерово (конец XVII в. — нач. XVIII в.). Время в пути: около семи часов.

Наши водители изъездили страну вдоль и поперек, они гоняли машины на Крайний Север и жаркий юг, на ближний запад и на Дальний Восток, они работали на чемпионате мира по футболу. Тотальное путешествие водители совершили дважды: сначала пригнали машины из Нижнего Новгорода в Приморье, затем поехали с Тотальным диктантом из Владивостока в Таллин, а оттуда вернутся обратно на Нижегородский автозавод. Сибирь оказалась превосходным полигоном для проверки новых автомобилей.

— У нас более ровные дороги, — говорит журналистам в Иркутске Александр Жуков. — А здесь подъемы да спуски, за Иркутском и вовсе