ужасающем великане, что напал на мирный город и занимается грабежом людей на дорогах, распространились по всему Северному Королевству. В дополнение к этому, панику усиливали внезапно появившиеся люди, которые клялись, будто это именно их ограбил тот самый великан на пару с маленькой девочкой. И за несколько следующих месяцев количество таких людей сильно увеличилось. Все они принадлежали совершенно разным сословиям, и если барону по имени Брюлон, которому принадлежали те земли, слова простолюдинов казались не слишком достоверными, чтобы их вообще замечать, то голоса более влиятельных персон до него все же добирались. Впрочем, верить в них он все равно не собирался.

— Какое-то массовое помешательство, — прокомментировал он очередную поступившую жалобу о великане.

Хоть барон и не был уж очень толст, его по праву считали обладателем самых больших в Северном Королевстве щек. В остальном он был не особо примечателен, разве что парики выбирал не по моде. Находился он тогда в своей резиденции, в гостиной на втором этаже особняка вместе с женой и другом семьи — графом Стотсом, долговязым мужчиной лет сорока пяти.

— Надо сказать, разговоров об этой напасти столько, что на простое помешательство это не похоже, — сказал граф Стотс.

— На что вы намекаете? Что большой и ужасный великан, напавший на никому не сдавшийся город и грабящий людей на дорогах, существует?

— Почему вы уверены, что это не так, дорогой? — поинтересовалась жена — миловидная дама, которая, в отличие от мужа, все свое убранство выбирала соответственно моде.

— Потому что я еще не сошел с ума. Задайте себе пару вопросов. Зачем великану грабить людей? Он что, собирает деньги на раздачу долгов? Почему он не убивает этих якобы бедных людей, а просто грабит? Ценит жизнь, что ли? Что за мелкая девчонка с ним ходит? Дочь? Почему она тогда не великанша? Вопросов множество, а ответ в голову приходит только один — чушь все это.

— Кто же тогда разрушил тот город, позвольте спросить? — задал вопрос Стотс.

— Разрушил! Пф… Да там всего-то пары домов не стало. В мире что, мало всяких природных катастроф? Пускай будет ураган, например.

— И этот ураган был такой своеобразный, что особо пристальное внимание уделил городскому банку? Жадный, по всей видимости.

— Прекратите так глупо шутить… — махнул на него барон Брюлон. — И так голова болит. Я вам скажу вот что: эти разговоры — просто повод потребовать компенсацию. У меня! Всем известно, что мои деньги не дают покоя людям. И я их прекрасно понимаю. Что уж там, они мне самому покоя не дают! Поэтому, если бы была хоть маленькая вероятность, что угроза существует, я бы сделал все, чтобы ее устранить. Уверяю, самое громадное чудовище, которое досаждает нашему любимому Королевству, — это слухи.

И он, устав от разговоров о великане, которые преследовали его весь последний месяц, поднялся со стула и отправился в свои покои.

— А вы что думаете? — спросил граф Стотс у жены барона, когда они остались одни. — Стоит нам бояться?

— Я обычно оставляю подобные раздумья мужу. Но как-то неспокойно за дочь и брата… Видите ли, Брюлона приглашали на ужин в Красную усадьбу — это где-то в трех днях пути. Сам он ехать не хотел и вместо себя послал Присциллу с Молюйсом. Они уже едут обратно, но сердце у меня отчего-то не на месте. Все-таки не стоило им уезжать так далеко в такое время…

— Беспокоитесь из-за великана? — уточнил он.

— Почему обязательно из-за него? — смутилась она. — На дорогах можно много бед найти. Бандиты всякие. Или ураган начнется…

Экипаж с дочерью барона тем временем находился примерно в полудне пути от резиденции. Погода стояла жаркая, и семнадцатилетняя Присцилла не переставая обмахивалась большим зеленым веером. Граф Молюйс, что сидел рядом, тоже страдал от жары; иногда он поворачивался к племяннице и просил:

— Присцилла, родненькая, махни и на меня пару раз.

Когда они проезжали мимо леса, кони вдруг замедлились и стали озираться по сторонам. Раздраженный кучер ударил по ним хлыстом, однако с места они не сдвинулись.

— Чего такое там происходит? — утомленно поинтересовался Молюйс, и в этот момент из леса вышла маленькая девочка. Она встала прямо перед лошадьми и крикнула кучеру:

— Дальше вы не поедете.

— С чего бы? — нахмурился кучер и взглянул в сторону леса, ожидая увидеть там бандитов. Сначала он никого разглядеть не сумел. Затем холм, что находился за деревьями в небольшом отдалении, стал подниматься и постепенно превратился в огромную фигуру. Когда перед ними предстал великан, кучер потерял дар речи, а Присцилла и граф Молюйс, которые видели все из окна, в ужасе раскрыли рты.

— Выходите, встаньте рядом с каретой, — громко сказала Мия, и они беспрекословно выполнили приказ.

— Прошу, не губите! — взмолил Молюйс, не отводя взгляда от великана.

— Не будем, если вы отдадите все деньги и драгоценности, что у вас есть.

— Мы отдадим все, только не трогайте нас, — согласился граф. — Вы обещаете, что не тронете?

— Кому вы сдались? — усмехнулась Мия. — Мне старый хмырь с малолеткой и кучером ни к чему.

Эти слова явно задели честь гордого графа, и он тут же разозлился, да так, что даже страх перед великаном не смог сдержать его гнева:

— Да вы хоть знаете, кто я такой!

— Очень интересно послушать, — хмыкнула Мия.

— Шурин барона Брюлона, граф Молюйс! А это — дочь барона Присцилла! Если вы не отпустите нас, вы рискуете столкнуться с праведным гневом барона, которого я вполне могу назвать своим дорогим братом!

Мия удивленно взглянула на графа. Оценив качество его одежды, наряд стоявшей рядом девушки и помпезный вид кареты, она сделала вывод, что перед ней действительно могут стоять шурин и дочь барона.

— А знаешь… — сказала она. — Дорогой не только твой брат, но и ты.

Поняв, что совершил большую ошибку, выдав себя, граф поджал губы и посмотрел на племянницу жалобным взглядом. Присцилла, в свою очередь, отвела глаза к небу.

Даже когда все драгоценности, что были у пленных, оказались у Мии в кармане, она не спешила их отпускать. Приказав им вернуться в карету, она отправила кучера на лошади в резиденцию барона за солидной суммой выкупа.

«Повезло так повезло» — думала довольная Мия. Такой удачи она давно не встречала. С тех пор как они напали на Верхние Холмы, а в слухи о ней и великане верило все больше людей, она перестала появляться в городах, боясь, что кто-нибудь может ее опознать. Из-за этого пришлось отказаться от старой схемы ограблений рыночных покупателей и сосредоточиться на проезжавших близ леса повозках и экипажах. Хотя