чего здесь? Делаешь…

Мое удивление было искренним. Во-первых, с момента, как смылся из Зеленух, уже часа три прошло, даже больше. Если Наташка меня догоняла, то, скажем прямо, немного вяло шел у нее этот процесс. Во-вторых, какого черта она вообще тут стоит? Со своим велосипедом. Нервирует и без того взволнованный организм. Мой, естественно. Ей то что волноваться. У нее с родителями такой проблемы нет.

— Я… Ну … — Девчонка замялась, переступая с ноги на ногу, а потом выпалила одной фразой. — За тобой приехала. Боялась, не успею. С билетами сейчас не просто, но вдруг по закону подлости всё-таки купил. Ты же упрямый. Или ещё, что придумал. Фантазия у тебя … богатая.

— А-а-а-а-а-а… Смотрю, ноги сбила, пока бежала. Да, купил. Представь себе. У всех сложно, а я купил. Вот. Жду.

Можно было бы, конечно, сказать правду. Зеленухи в моей жизни остаются если не навсегда, то до осени точно. Но задел самолюбие момент, что Наташка вроде бы и прибежала за мной, а ушло у нее на это полдня. Не иначе, крюк через столицу делала. Это как понимать? Типа, положилась на судьбу? Догоняла, но не быстро? По мне, если человек действительно нужен, уж поторопилась бы. А это вроде нужен, но не совсем.

Стою, значит, весь такой из себя король, морда кверху, сам думаю, хоть бы не спросила, скоро ли поезд, и когда планируется прибытие с моим последующим отбытием. Потому что, хрен его знает, по какому расписанию они тут вообще бывают, эти поезда. Может, ходят раз в неделю. Не удивлюсь, если вообще раз в месяц. Хотя, из Москвы меня очень даже быстро спровадили. Начну врать, спалюсь, снова буду выглядеть идиотом. Наташка, к счастью, копаться в моих словах не стала. Ее, судя по всему, волновало другое.

— Тогда я рада, что успела. Сомневалась, но решила, найду, поговорю. Несколько раз за ворота выходила и возвращалась.

— Вот и сидела бы на месте. Чего говорить? Все сказано.

И опять стоим, молчим, смотрим друг на друга. Просто сцена из любовной мелодрамы. Осталось, чтоб на заднем фоне заиграла какая-нибудь романтичная музыка, а потом мы побежали навстречу друг другу и слились в страстном поцелуе. Можно тоже без слов. Я — вообще не против. Поцелуев, имею в виду. Хоть что-то приятное произойдет за все это время.

— Жорик, просить хочу. Не уезжай. Ты нам нужен. Правда. С твоим появлением все как-то изменилось. Понимаешь?

— Конечно, понимаю. Угораете теперь каждый день над городским придурком. Что ж тут непонятного. Никто толком ничего не объяснит, не подскажет. Все время попрекаете, типа ничего не знаю, не умею. А я с хрена то должен это знать и уметь. Нет. Надоело. Возвращаюсь в Москву.

Сделал умное, суровое лицо, подхватил чемодан, который при виде Наташки поставил рядом с ногой, и пошел к вокзалу. Конечно, без чемодана, оно бы выглядело серьезнее. А то, как дурак с писаной торбой, мечусь со своими вещами по всей станции. Хорошо отец уехал. Его сейчас тут только не хватало. Спиной чувствовал, Наташка не двигается с места. Наблюдает. Ждёт.

Решительным шагом приблизился к ступенькам, поднялся, дёрнул ручку. Планировалось, что войду внутрь, громко хлопнув дверью. По крайней мере, в моем представлении, это выглядело именно так, солидно, по-мужски.

Ага. Сейчас! Дернул еще раз, сильнее. Конечно же дверь оказалась закрыта. Как иначе. Походу, тетя Нина на время своего обеда постаралась. Вот засада. Что ж все через задницу Теперь ещё лучше картина. Стою перед закрытой дверью вокзала с чемоданом в руке. Сомневаюсь, будто это выглядит брутально.

— Жорик. — Наташка, походу, решила, орать на всю площадь неразумно, и двинулась в мою сторону. Слава богу, без транспорта. А то мы и правда, отличная парочка были бы. Я с чемоданом, она с велосипедом. — Ну, хватит тебе обижаться. Нам же надо футбольный матч провести. Для отца это очень важно. Очень. Да и когда ещё такое интересное событие произойдет. Сам говорил, будет… как это… круто. Да. Будет круто. Весело. Мы с девчонками очень хотим твою задумку с командой поддержки воплотить. Сидим же в своей деревне, ничего такого не видим.

Я резко развернулся, спустился со ступенек и подошёл к Наташке почти в притык. Мы в итоге теперь стояли так близко, что я видел тонкий темный ободок ее радужки и немного расширившийся зрачок.

— Только из-за этого пришла?

— В смысле… — Девчонка растерялась от моего напора и попыталась сделать шаг назад.

Походу, ей было все-таки волнительно. Я ухватил Наташку за предплечье, чтоб не могла отдалиться. Потом, подумав буквально секунду, бросил чемодан на землю, черт с ними, с вещами, затем второй рукой сделал то же самое. В таком положении, при желании, мог потянуть ее к себе и обнять. Искушение, кстати, было огромное. Еще этот ее взгляд, наглый, насмешливый. Сейчас, правда, больше испуганный.

— В прямом. Пришла только из-за игры? Из-за отца? — Решил брать быка за рога, хоть и хреновое в моем случае сравнение. Задать вопрос открыто.

Наташка несколько мгновений смотрела мне прямо в глаза. Молча. А потом тихо ответила.

— Нет, не только. Но это ничего не решает, говорить мы об этом не будем. И все же очень прошу, не уезжай.

Ещё, блин, заявляет, будто я упрямый. Да сама, как баран на горной дороге, раскорячилась. Ни туда, ни сюда. Очевидно, ее ко мне тянет, но Федькина тень маячит призраком за спиной, и девчонка, так понимаю, из чувства долга, в силу порядочности, делает вид, будто между нами ничего не происходит и ничего не может быть. Нет уж. Сама прибежит. Я об эту стену головой долбиться не собираюсь. Вообще, если что, имею собственнические наклонности. Делить никого ни с кем не привык. Бегать тоже больше ни за кем не буду.

— Возвращайся домой. Уезжаю сегодня, решено. Игру как-нибудь сами проведёте.

Разжал пальцы и отодвинулся от Наташки, давая ей свободу действий.

— Иди. — Повторил снова, на тот случай, если кому-то здесь не понятна серьезность ситуации.

Девчонка набрала воздуха в грудь и открыла рот, собираясь спорить, может, опять уговаривать.

— Иди, говорю!

Наташка сначала всхлипнула, ну, или что-то типа того. Правда, допускаю, это, на самом деле, был звук бешенства. Хотела она меня задушить, а не заплакать. Но про слезы думать приятнее. Потом крутанулась на месте, и потопала решительно в сторону велика, который прислонила к забору прежде, чем пойти за мной.

Схватила свое транспортное средство с такой яростью, будто это оно во всем виновато, перекинула ногу, крутанула педали,