В баре повисла мертвая тишина. Каждый старательно делал вид, что не прислушивается к перепалке.

Гриффен отхлебнул еще немного кофе и поставил чашку на стол.

— Ты не прав, Грис-Грис, — сказал он. — Я пригласил тебя не для того, чтобы угрожать. На самом деле я только хотел, чтобы ты знал: Гриффен — твой новый лучший Друг.

Грис-Грис нахмурился.

— С чего ты взял? — усомнился он.

— Все просто, — пожал плечами Гриффен. — Между ней и тобой — только я.

Пока он говорил, Валери встала со стула у стойки бара и, схватив Грис-Гриса за грудки, с силой припечатала его к стенке.

— Слушай, ты, малявка! — зашипела она ему в лицо. — Мне начхать, будешь ты платить или нет, работать сам по себе или с нами. Но если… еще хоть раз… надерзишь моему брату… если услышу, что болтаешь почем зря, как и раньше… лично, пинками под твой тощий зад прогоню по Бурбон-стрит. В обе стороны. Понятно?

Валери слегка его встряхнула.

— Я спросила, все понятно?

— Гм… Вал, — вступился Гриффен. — Трудно ответить, если нечем дышать.

— Может и кивнуть, — не оборачиваясь, отрезала сестра.

Грис-Грис изловчился и согласно покивал.

— Отлично, — сказала Валери и опустила его на пол. — Так и знала, что прислушаешься к разумным доводам. Эй, Джамбо! Как дела?

Она скользнула на место у стойки и вернулась к стаканчику с выпивкой.

Грис-Грис разгладил одежду и бросил взгляд на спину Валери.

Никакой реакции.

Затем посмотрел на Гриффена.

Тот пожал плечами и состроил рожу.

Наконец Грис-Грис круто развернулся и покинул бар; Джамбо невозмутимо вышел следом. Как только дверь закрылась, разговор в баре тут же возобновился, чуть громче прежнего.

Гриффен шумно выдохнул полной грудью. Даже не заметил, как задержал дыхание.

— Пожалуй, все прошло удачно, — резюмировал он, откинувшись на спинку стула. — Я почти готов как следует приложиться к стаканчику. А ты?

— Сей момент, — отозвался Джером. — Ты во время перепалки ничего необычного не заметил?

— Гм, и тебе показалось? — удивился Гриффен. — Я решил: наверное, оптический обман.

— Э-э-э… а что видел ты?

— Когда Вал, подняв Грис-Гриса в воздух, пригвоздила его к стенке, — ответил Гриффен, — такое впечатление, что она выросла дюймов на шесть-восемь, пока читала ему нотацию. Сейчас все в норме… значит, зрение подводит?

— Коли так, то и меня подводит тоже, — сказал Джером. — Правда, говорил я о другом.

— О чем?

— Пока она управлялась с Грис-Грисом, и к ней было приковано всеобщее внимание, ты выпустил колечко дыма.

— Я… что?

— Выпустил колечко дыма, идеально круглое. Затем оно рассеялось вытяжкой.

Гриффен посмотрел на друга.

— Разыгрываешь?

— Смейся-смейся. Лучше взгляни-ка невзначай на свою правую руку.

Гриффен опустил взгляд на руку, в которой держал чашечку с кофе.

В глазах будто поплыл туман… видение быстро исчезало. Лишь на призрачный миг вся рука была покрыта жесткими чешуйками.

Гриффен заметил, что апартаменты для него и Валери хоть и считались убежищем временным, но нравились ему все больше и больше. Поначалу его озадачивало, что рядом нет соседей. Он спросил почему, и последовал простой ответ.

Всем комплексом зданий владел Мойс. Он использовал апартаменты, чтобы иногда устраивать в них игры в покер, если требовалась секретность, которой так не хватало гостиничному номеру. Они также служили пристанищем для залетных картежников-кутил — идти на уступки вынуждала конкуренция с казино. Новый Орлеан — не Лас-Вегас, однако казино «Харра», которое открылось относительно недавно, буквально под боком у Кэнел-стрит, заставляло местную публику свыкаться с новыми порядками.

Комплекс зданий располагался очень удобно, на маленькой улочке параллельно Декатур, недалеко от Квартала. Череда мелких лавок, особенно подержанных книг, скромные ресторанчики, магазины с одеждой известных марок и ширпотребом. Даже круглосуточный бар для местных, «Уголок Гарри». Чуть дальше находилась площадь Джексон-сквер, где развлечений, и самых разных, было видимо-невидимо.

Комплекс впечатлял. В начале девятнадцатого века его, как и популярный бар-ресторан «Пэт О'Брайен» на улице Сен-Петер в сердце Квартала, спроектировал и построил один и тот же человек. У входа часто останавливались экипажи, кучера давали передышку мулам и потчевали пассажиров историей достопримечательности, Гриффен слушал и запоминал.

Он заметил, что ему не только уютно, но и спокойно на душе, словно временный дом был под защитой Квартала. Старые кирпичные стены комплекса и неутихающий вихрь активности за ними расслабляли Гриффена.

Низкий проезд для карет за неизбежными чугунными воротами вел в открытый двор, который представлял собой густые сады, окруженные тремя одно- и двухэтажными зданиями с апартаментами. Весь второй этаж извне опоясывала балконная галерея, позволяя живущим в апартаментах наслаждаться видом двора.

Именно там однажды утром, в ранний час, и пребывал наш герой. Порой, совсем нежданно, юноши впадают в странное расположение духа. Он вернулся домой, покинув клубы с музыкой и тягучими людскими толпами, но, переступив порог, вдруг обнаружил, что спать еще не хочет. Отметив чистое небо и свежий, не нагретый полуденным солнцем воздух, Гриффен не стал смотреть DVD или читать, свернувшись калачиком, а взял стул и вынес его на балкон, решив насладиться утром.

Увы, но книжка его не захватила. Гриффен купил ее неподалеку, в лавке «Старая книга», но, как только открыл дома, сразу понял, что когда-то уже читал этот роман, переизданный под новой обложкой и другим названием.

То и дело отвлекаясь, он краем глаза вдруг отметил движение во дворе. Это был кот… нет, два кота, царственно ступавших по дорожке между клумбами.

Этих (а может, и похожих) котов Гриффен и раньше встречал во дворе, но никогда не обращал на них внимания. Они обычно держались в стороне, а если кто-то и пытался их позвать, бежали прочь или прятались в кусты.

На сей раз, наблюдая за ними, Гриффен вспомнил, что говорил ему дядя Мэл про контроль над животными. Он отложил импульсивно книжку и спустился во двор, чтобы выяснить, нет ли в словах дяди хотя бы доли истины.

Однако по дороге Гриффен вдруг понял, что о контроле ничегошеньки не знает. Остановившись метрах в шести, он уставился на котов.

Плевать они хотели.

Поразмыслив, он решил сосредоточиться и что-нибудь им внушить.

— Кис-кис.

(Достаточно простой приказ.)