– Вольно, стрелки! – козырнул Егоров. – Продолжайте заниматься своим делом, господин прапорщик.

– Вольно! – продублировал команду егерям Курт. – Все разойдись! Василий, Яков, вам к мишень подойди и пометить на ней весь последний отстрел, – приказал он своим помощникам. – Всем остальным заниматься с ружий.

– Ну как тут у вас с отстрелом? Чем порадуешь? – спросил своего главного оружейника Алексей.

– Да, у меня есть чем вас радовать, господин полковник, – кивнул тот. – Прошу пройти, – и подвёл к навесу, под которым на дощатом настиле поблёскивали маслом ряды ружей и пистолей. – Помимо наш оружий, получивший повреждений в прошлый год, полковой интендант, секунд-майор Рогозин, навезти ещё куча всякий битый железо. Мы всё перебрать, хорошо поработать и вот, – обвёл рукой он стоявшее оружие. – Пять десяток и ещё три – это фузея. Правда, только два десятка с егерский короткий ствол, весь остальной пехотный. И ещё четыре штуцер. Три наш и один привезти господин секунд-майор. Кроме того, мы починить два десятка пистоль, несколько тесак и сабля. Теперь вести отстрел весь огнестрельный оружий. Разрешите? – спросил он, увидев прибежавшего с мишенного поля Афанасьева.

– Да, да, конечно, работайте, – кивнул Алексей. – Ты тут, Курт, хозяин, смотри сам, чтобы дело не стояло.

– Говори, – кивнул тот подпрапорщику.

– Первая мишень – тут и тут пробоины, – Афанасьев показал расчерченную мелом дощечку. – Почти по самому центру попали, между дырками едва ли с полпяди будет. Вторая мишень – одна пуля вниз на целый аршин ушла, другая даже ещё чуть ниже и правее. И вот третья мишень, в ней все пробоины почти в центре, на две пяди левее яблочка. А так-то вполне кучно, одна пуля подле другой легла.

– Первая и третья фузея в куча ко всем годным ставь, – распорядился прапорщик, – вторая на доработка. Господин полковник, чтобы вам не скучать, мы показать, как работать доведённый до ума зажигательный пуля. Если вы, конечно, не быть против.

– Да я только за, показывай, – улыбнулся Алексей. – Ну вот, Митрий Александрович, и вам доведётся своими глазами увидеть работу той самой особой зажигательной пули, про которую я вам только недавно рассказывал.

– Очень интересно, – кивнул тот, – буду только рад увидеть её в деле.

По команде главного оружейника дюжина стрелков схватили пару деревянных щитов, три соломенных чучела, ещё какой-то хлам из старых корзин и поволокли всё это на мишенное поле.

– Вашблагородий, сто! – крикнул уже с него Крылов. – Тут ставить али ещё немного пройти?

– Ещё сто, капрал, и потом ставить! – откликнулся Шмидт. – Пусть их высокоблагородий сам глядеть, что никакой поддавки здесь нет.

Стрелки прошли на обозначенную шестом отметку в две сотни шагов и там, рядом с ним, расположили всё принесённое.

– Фурьер Мальцев, капрал Ковалёв, капрал Крылов – на огневой рубеж! – скомандовал Курт, когда стрелки вернулись с поля. – Подпрапорщик Афанасьев, выдать каждый по три патрон с зажигательный пуля! Заряжай!

Защёлкали полки ударных замков, зазвенели шомпола, и унтера доложились, что они готовы к стрельбе.

– По указанной цели огонь! – И один за другим хлопнуло три выстрела.

Прошло пару секунд, и вдали показался дымок. Затем ярко вспыхнуло одно из соломенных чучел, и зачадила дымом корзина.

– Ковалёв, ты хорошо стрелять? – крикнул Курт. – Твой щит совсем не гореть!

– Ваше благородие, господин прапорщик, – обиженно пробасил Кудряш, – да я в самую его середину влупил, вона даже и отсюда вижу, что дымок идёт. Там щиты эти совсем мокрые, из-под дождя-то их заранее не убрали. Скользкие они, раскисли совсем.

– Шайсе! – выругался Шмидт. – Прошу прощений, господа офицеры.

– Не переживай, Оттович, – подбодрил его Алексей, – так даже лучше, пусть будут боевые, а не тепличные условия. Давай-ка вы следующие залпы все по этому щиту сделайте, вот и проверим, как наша зажигательная смесь при плохой погоде и сырости работает?

– Гуд, тут есть смысл, – согласился тот. – Вести огонь без команда на свой счёт и прицел в левый щит, – приказал он стрелкам. – Приступать!

Унтера перезарядились и послали пули туда, куда им было приказано. Затем последовала быстрая перезарядка, и снова зазвучали выстрелы. Уже после первого общего залпа щит зачадил, и на нём показался небольшой огонёк. После второго залпа он чадно задымил, а потом ярко вспыхнул, выбрасывая чёрный столб дыма.

– Ну вот, а ты переживал, – усмехнулся Алексей. – Видишь, как хорошо эта пуля работает?

– Да, работать, – согласился Курт. – Только при сырой погода цель нуждаться в большой концентраций горючий вещества. А это не всегда возможно, если подразделений малый. Придумать бы пехотный оружий, который будет метать зажигательный гренад далеко, там объём для жидкость очень хороший. Да и простой разрывной гренада, если её метать за пара сотен шагов, может стать очень хороший оружий. Вот о чём я сейчас много думать, господин полковник.

– Ну брат, это ты уже замахнулся на оружие под названием гренадомёт, – улыбнулся Егоров. – Давай-ка мы пока с этой войной разберёмся, а уже потом в поместье хорошенько обмозгуем, что тут можно будет сделать?

– Да, хорошо, – кивнул прапорщик. – У меня тоже совсем мало время, а технический заданий для этого, как я уже видеть, очень большой. Нужно сначала добиться виктория в этой войне и вернуться к мирная жизнь. А вот по зажигательный пуля, точность выстрела мы суметь поднять до самый обычный, «хитрый» пуля. Две, даже две с половиной сотни шагов можно вполне уверенно ей стрелять. Даже и три, для умелый стрелок, но только из обычный, гладкий фузейный ствол. Винтовальный ствол такой нагрузка на внутренний стенка очень не любит, он забиваться продукт горений и у него получаться огромный износ. Штуцер слишком дорогой оружий, чтобы его портить такая пуля.

– Ну, значит, так тому и быть, – согласился Алексей. – Будем стрелять зажигательными только из фузей. Оттович, ты наш разговор на той неделе помнишь? – спросил он оружейника и покосился на стоящего рядом Толстого.

Тот перевёл взгляд на майора и, поняв, что от него хотят, утвердительно кивнул:

– Так точно, у меня всё готово, гер полковник.

– Никита, беги сюда! – обернувшись, Алексей позвал стоящего у обрыва рядом с Мазуриным вестового. – Да не свети ты до времени, – буркнул он, пряча переданный свёрток за спиной.

– Команда отборных стрелков, становись! – рявкнул Афанасьев, а Шмидт уже шагал к полковнику с новенькой фузеей в руках и широким ремнём с нацепленными на нём кобурами.

– Вот тут оно и правда лучше будет, чем за хмельным столом, – проговорил с напускной серьёзностью Егоров. – Господин премьер-майор, – повернулся он к ничего не понимающему Мите. – Вы проявили особую воинскую доблесть и пролили свою кровь в бою, сражаясь в рядах нашего особого полка. Не отступили и не ушли