– Усыпи её, надо попробовать ещё раз.

Когда она отрубилась, я кивнул капитану на выход и вышел вместе с ним.

– Из пятисот имён, что вы дали мне, шестьдесят четыре – завербованные агенты. А вот эти трое, походу, пошли на добровольное сотрудничество. Как я понимаю. Это малая часть списка. Мне нужен анализ всего окружения этих людей и ещё дополнительные списки, пропустите это через главный компьютер. Допуск я вам сейчас выдам. Это, конечно, раскроет моё присутствие, но положение критическое. На мой вопрос о количестве завербованных агентов, она прореагировала на цифре больше ста пятидесяти. Вы представляете, что будет, если все спящие агенты активируются по какому-то сигналу? Они просто откроют допуск диверсантам ко всей станции и проведут ряд атак. Готовьте группы по захвату агентов. Используйте глушилки во время задержания и усыпляющий газ. Они не должны подать сигнал тревоги. Часть агентов могут быть активными, – отдал я распоряжения.

Вернувшись через двадцать минут с новым списком к спящей Мелисе, я дал указания привести её в чувства. В этот раз она сразу пришла в себя и, на миг напрягшись, расслабилась, поняв, что по-прежнему привязана.

– Зачем ты это делаешь со мной, я ведь люблю тебя, почему ты мне не веришь, ты решил избавиться от меня таким способом? – начала она гнуть свою тему, и я опять чуть не поплыл от её слов, но быстро вернул контроль над собой.

Развернув список, я начал зачитывать его, напрягая все свои способности. Когда я зачитал его до конца. То выделил все фамилии, на которые она прореагировала и решил зачитать их ещё раз, чтобы убедиться в своей правоте.

Когда я его дочитал, она поняла, что мне удалось назвать всех её агентов и, яростно закричав, попыталась вырваться из удерживающих её ремней. Через несколько минут она успокоилась и произнесла:

– Ты думаешь, что победил, но ты ничего не знаешь. Всех вас будут преследовать, куда бы вы не отправились. Агентов ещё много, и вы всех не найдёте. Вы ещё услышите об Ордене, он всех вас уничтожит. Сказав это, она внезапно выгнулась в страшном крике и через несколько секунд опала на столе.

Медик дёрнувшийся к ней, посмотрел на монитор и сказал:

– Она умерла.

Я подошёл к ней и долго смотрел на неё. Чувства переполняли меня и искали выход. Противник нанёс мне удар в самое слабое моё место. Я опять попал под удар близкого человека, и опять тот меня предал. По моей щеке покатилась слеза, и я, резко развернувшись, направился к выходу, но на пороге внезапно застыл на секунду. Потом вернулся обратно к столу и резким движением выдернул свой плазменный пистолет и, поднеся его к её голове, нажал на курок. От выстрела её голова дёрнулась, и в виске образовалась маленькая дырочка, а что стало с другой я смотреть не стал и, развернувшись, покинул комнату. Допускать ошибку и оставлять за своей спиной подобного противника в живых я не собирался, кто знает, что там у неё внутри, может, она оживёт через час, а сюрпризы мне не нужны.

Я шёл по коридору, ничего не видя перед собой. Чувства, что бурлили во мне, требовали выхода, понимая, что в любой момент могу сорваться, я набрал капитана Стэна:

– Мне срочно нужно поквитаться с противником, где ближайший ко мне враг?

– Но я получил приказ командования отстранить вас от операции и направить в тыл под охрану. Ваша жизнь ценнее, чем вся станция, вместе с людьми.

– Капитан, ты ещё хочешь войти в мой Род? Тогда скидывай координаты, а разборки с командованием оставь на меня.

– Сектор, в котором прорыв в семи минутах от вас, я скинул путеводитель, но там десант в тяжёлых скафандрах, вам их не остановить… – недослушав капитана, я отключил его и. ускорившись, понёсся по коридорам, отталкивая редкие посты охраны, которые пытались встать на моём пути. Через три минуты я на огромной скорости ворвался в зал, где шла яростная перестрелка с отрядом десанта, который в данный момент сдерживали только автоматические турели. Места опасные для меня внезапно стали подсвечиваться красным цветом, а безопасные места зелёным. Я, уклоняясь от частых выстрелов, ускорил своё собственное время и в два прыжка перешёл к бегу по стене. В обычном состоянии это невозможно, но, используя скорость, у меня это получилось, противник прореагировать на это не успел, и я, не получив ни одного попадания, спрыгнул прямо в группу из десятка десантников, укрывшихся за бронированным, переносным щитом, за которым они прятались, ведя огонь через специальные бойницы. Когда я выхватил вибронож, не знаю, но, ещё приземляясь, уже нанёс удар сверху вниз в самого старшего офицера. Вонзив нож в шлем и практически перерубив его на две половины. Приседая и делая круговое движение ножом, я подрезал ноги у двух стоящих рядом солдат, после чего сделал кувырок в сторону и воткнул нож в грудь следующему противнику, слегка провернув его по плоскости для расширения раны. Тут я почувствовал опасности сделал кувырок, а следом ещё два. То место, где я стоял вместе с тяжелораненым десантником, разнесло на мелкие осколки от выстрела скорострельной плазменной пушки. Попав в зал, я её не заметил, так как стрелок в специальном усиленном экзоскелете прятался в глубине коридора, из которого сюда проник десант. Ждать, когда меня нашинкуют в мелкие кусочки, я не стал и, прыгнув в обратную сторону, стараясь ускориться ещё больше побежал по дуге к новому противнику. Невзирая на то, что я пробегал мимо ещё живых десантников, этот маньяк, не переставая стрелять, переводил ствол орудия вслед за мной. Краем глаза я заметил, как тела десантников в тяжёлых скафандрах вместе с их бронированной преградой разлетаются на мелкие куски. Как мне показалось, мощь этой пушки была избыточна для подобных операций. Но времени рассуждать у меня не было. Следуя по зелёным островкам и стараясь избегать красных зон, я нёсся вперёд. Включив экзоскелет на максимальное усилие, ещё на бегу, я, прыгнув на противоположную стену, оттолкнулся, и сделав кувырок в воздухе, перепрыгивая непрерывную струю плазменных снарядов, следующую практически вплотную ко мне. Приземлившись на пол, я оттолкнулся от пола и гигантскими прыжками достиг противоположной стены и, спружинив от неё, опять совершил прыжок вдоль пола, а не по дуге, как до этого. Как я и ожидал, стрелок задрал дуло пулемёта слишком высоко вверх и опять промахнулся, я же не дал ему возможности исправить его оплошность. Вскакивая с пола, я воткнул в него свой нож прямо в колено и перерезал сервопривод экзоскелета, надеясь, что энергии в нём ещё хватит на несколько ударов. От этого он моментально припал на колено, но тяжёлая пушка тянет его в сторону, и я, перехватив его левую руку, повисая на ней и упираясь в пол, довернул её в сторону туннеля, из которого он вышел. Боец прекратил стрелять, когда весь туннель с десантниками, которые там прятались, превратился в кровавое месиво. Не давая ему опомниться, я ударил ножом в батарею, которая виднеется сбоку, и чудом успел отдёрнуть руку от сильного разряда, похожего на плазму, который вырывался из неё и поджарил стрелка заживо. Всё это время я ощущаю эманации боли и смерти, которые наполняют меня радостью. Месть, мне сейчас нужна именно она.