— Твое тело считает иначе?

Она кивнула.

— Я знаю, каково это, — медленно произнес Саид.

— Ты вообще ничего не чувствуешь?

Саид не задумался, прежде чем ответить.

— Люди рождаются с эмоциями, — сказал он. — С желаниями. Меня лишили этой способности в раннем возрасте. — Перед его внутренним взглядом снова мелькнула Сура, в белом платье и с вуалью на лице; она кричала, пока ее силой усаживали в машину. — Иногда мне так сильно хочется вернуть эту способность, которая у других просто… есть… Все чувствовать тяжело, но не чувствовать ничего — еще тяжелее.

На глазах Хлои выступили слезы. Она не ожидала такого честного признания.

— Но ты же можешь…

— Меня готовили в солдаты, Хлоя. Я ношу в себе чужие мечты. Защищаю ожидания, жизни других. Для моих собственных места не остается. Человек в моем положении не может заботиться о своей жизни, иначе он не сможет делать то, что должен. Не может хотеть. Нуждаться. Любить. Меня переучили. Весьма эффективно.

— Как? — шепотом спросила она.

— Когда я поддавался желанию, мне причиняли боль. Когда я реагировал на боль, причиняли еще больше. Пока наконец я не научился ничего не показывать.

— О нет… Саид, не могли же твои родители такое позволить!

— Меня воспитывали не родители, а дядя. И хотя сейчас его методы ужасают, не могу не признать, что в конечном счете они спасли мне жизнь. Я бы не пережил плен, если бы не такая подготовка. А если бы она закрепилась лучше, я вообще не оказался бы в плену.

— Расскажи мне, — сказала Хлоя.

Он хотел рассказать ей, хотя сам не знал почему.

— Мы проезжали густой лес на пути к вражескому лагерю, чтобы спасти пленных солдат. Это должна была быть секретная операция. Без потерей с обеих сторон. Алик Васин составлял тактический план, а он никогда не ошибается.

— Что произошло?

— Я провалился. Увидел, как двое солдат пытаются изнасиловать женщину, и вышел из укрытия, чтобы их остановить.

— Остановил?

— Больше они ничего не смогут сделать, — сказал Саид мрачно. Он не жалел о том, что с ними сотворил. И никогда не пожалеет.

— Что произошло потом?

— Нас заметили. Многих из моих людей убили. Еще больше взяли в плен, в том числе и меня.

— А женщина… она спаслась?

— Да. — Саид медленно кивнул.

— Ты сделал то, что должен был. Что сделал бы любой порядочный человек.

— Но я не должен быть порядочным человеком, любимая. Я должен быть солдатом. Смотреть на картину в целом. Делать то, что причиняет наименьший вред. Я не сделал этого из-за чувств.

Хлоя покачала головой:

— Ты не мог поступить иначе.

— Должен был.

— Уверена, та женщина так не считает.

— А женщины, чьи мужья не вернулись домой из-за моего решения?

Хлоя опустила голову:

— Я не знаю.

— Такова моя жизнь, Хлоя. Такие решения мне приходится принимать. Поэтому мне нужно было стать сильнее; стать человеком, который руководствуется логикой, а не чувствами.

— Но как же то, что ты хочешь?

— Я даже не знаю, что хочу.

— Должна же у тебя быть цель, видение будущего!

— Я всегда думал, что умру на поле боя. И представить не мог, что Рашид умрет раньше. Это должно было случиться со мной, а не с ним.

— Но ты тоже человек, Саид.

— Я символ, — ответил он. — Как был мой брат, как будет Аден. Но у меня другой смысл. Я не глава государства, не его сердце. У меня не может быть слабостей. Я — сила. Безжалостное возмездие. Защита. Под этим ничего нет. Это и есть я, и если я потерплю неудачу, то же случится со страной. От чувств мало пользы, Хлоя; ты знаешь это лучше многих. Конечно, есть искушение. Но подумать только, сколько боли могут причинить страсти. Что они сделали с твоей семьей.

Хлоя медленно кивнула:

— Я знаю. Я…

— Тогда, шесть лет назад, меня взяли в плен. Я пробыл там год, прежде чем Алик Васин нашел меня и освободил. Меня пытали. Триста шестьдесят пять дней. Каждый день. Пытались меня сломать. Узнать секреты Аттара. Сломить Аттар. Только одно меня спасало: пустота. Глубокая пустота внутри меня, на том месте, где у другого были бы страхи и боль. Я смог принять пустоту и выдержать. Она меня спасла.

А теперь она же его убивала. Хлоя это чувствовала. Ощущала тьму у него внутри. Не понимала, как он еще дышит. Ему удалось то, что она пыталась сделать. Сама Хлоя спряталась в книгах, в науке и логике, но не сумела полностью избавиться от чувств. Она ограничила свои отношения, держалась подальше от мужчин и секса. Но так и не потеряла жажду связи. Любви.

— Саид, мне так жаль…

— Не надо, — сказал он. — Мне не нужна жалость.

— Тогда что тебе нужно? — спросила Хлоя. Его боль терзала ее саму. Она чувствовала все, что не мог чувствовать он, и это ее убивало. Неудивительно, что он предпочитал пустоту. — Что тебе нужно?

Саид прикрыл глаза.

— Не знаю.

— Как ты можешь не знать?

— Это было не важно. — Он снова открыл глаза.

— Но ведь… Было же что-то, чего ты хотел. Любовницы…

— У меня были любовницы, — подтвердил Саид. — Вопрос в том, хотел ли я их. А вот ты… — Саид поймал ее локон. — Могу представить, как мужчина забудет с тобой обо всем. Расскажи мне о своей жизни. Как вышло, что ты и Тамара выросли в таких разных обстоятельствах? Она говорила о своем детстве с радостью.

— Тамара на десять лет старше меня. Ее мать ушла от нашего отца, не стала терпеть. А моя все ему позволяла. Снова и снова. Позволяла избивать ее до потери сознания, потому что не могла вынести разлуку. Он держал ее в плену, обещая удовольствие, такое же сильное, как боль.

— Поэтому ты злишься, когда я к тебе прикасаюсь. — В этот момент Саида переполнял гнев за то, что с ней случилось. Ей нельзя было это видеть. Она была невинным ребенком. Она не заслуживала этого.

— Я злюсь на себя, — прошептала Хлоя; надлом в ее голосе разрывал Саиду сердце. — Ведь я могла бы пойти по ее пути, Саид. Позволить мужчине контролировать мое тело. Вот почему ты в чем-то прав. Безопаснее ничего не чувствовать. Я всегда испытывала эмоции, но никогда…

— Никогда — что? — хрипло спросил он.

— Всегда пыталась подчинить тело разуму, — сказала она. — Не поддаваться… страсти.

Темный жар вспыхнул у него в душе: ему нужно было попробовать ее страсть. Помочь ей освободиться. Оказаться в ее руках. Желание было таким сильным, что Саид не мог ему сопротивляться. Хоть раз оказаться в плену чувств! Его охватило желание. Он взял Хлою за подбородок и наклонился к ней.