Хотя Колб, Фелдер и Флеминг предлагают три разные модели стилей обучения (а есть еще и множество других), в двух моментах ученые полностью единодушны. Во-первых, очень немногие люди, если таковые вообще найдутся, всегда используют один и тот же учебный стиль; каждый из нас в определенных условиях прибегает к разным стилям. Во-вторых, большинство людей от природы склонны к какому-то одному стилю и первым делом применяют именно его. В ходе обучения мы можем использовать сочетание зрительных, слуховых и кинестетических процессов, да в придачу еще письмо и чтение; но обучение, как правило, начинает давать наилучшие результаты, когда преподаватель использует стиль, наиболее комфортный для нас. Например, если вы визуал, ваш разум может блуждать во время лекции непонятно где – до тех пор, пока преподаватель не начнет при объяснении материала рисовать на доске. Вот почему одним ученикам кажется, что учитель дает слишком много устного материала, а другие считают, что он излишне полагается на разные графики и схемы. Вас никогда особенно не интересовал такой предмет, как история? Вполне вероятно, это объясняется тем, что ваш основной стиль обучения визуальный, но ни один из ваших учителей так и не сумел помочь вам «увидеть» прошлое человечества, хотя это и возможно. У вас не хватает терпения для реализации проектов, предполагающих работу руками? В таком случае, может, вы лучше всего обучаетесь посредством чтения или записи, но никогда не думали о том, чтобы, прежде чем приступать к практическим экзерсисам, досконально изучить лежащий в их основе процесс.

Многие из нас хотели бы обнаружить в себе талант к поэзии, графическому дизайну, составлению сложных коктейлей и к миллиону других дел, но избегают этого только потому, что их единственная попытка научиться окончилась полным фиаско. Продавец, продавший вам видеокамеру, тщетно пытался втолковать вам, как она работает, хотя вам нужно было просто купить аппарат. Подруга хотела научить вас вязать и сразу вложила вам в руки спицы, даже не попытавшись вначале объяснить основные приемы. Если первый опыт обучения новому делу не сочетался с предпочтительным для вас стилем обучения, то вы наверняка получили лишь малую его толику.

Недавно приятель рассказал мне о своей дочери, студентке факультета журналистики, изучающей, помимо всего прочего, такой предмет, как статистика. Девушка была настолько травмирована опытом изучения математики в средней школе, что отложила обязательный университетский курс по статистике на самый последний момент. На первое занятие по предмету она пришла, охваченная ужасом, так как была уверена, что ей суждено испытывать его весь следующий семестр. Однако преподаватель по статистике и не думал бомбардировать студентов уравнениями и теоремами. Вместо этого он рассказывал любопытные истории практического применения статистики в разных жизненных ситуациях. И девушка, которую Ричард Фелдер, скорее всего, отнес бы к интуитивным учащимся, увидела четкую взаимосвязь между рассказами преподавателя и математическими вычислениями, без которых его истории не имели бы смысла. И впервые после школы она поняла, что лежит в основе математического процесса. Это не побудило ее отказаться от выбранной ранее карьеры журналиста, чтобы получить докторскую степень в области вероятностно-статистических числовых моделей, но она перестала бояться занятий по статистике и даже преуспела в этой дисциплине.

Чтобы полностью раскрыть свой потенциал, нужно первым делом определить свой стиль обучения и использовать его, для того чтобы попробовать себя в как можно большем диапазоне интересующих вас дел и занятий. Как только вы поймете, что ваш способ познания мира является одним из важнейших компонентов самих знаний, вы сможете применять его для освоения стольких дисциплин и предметов, сколько способна нарисовать ваша фантазия.

Неспособность школьного образования учитывать индивидуальные стили обучения детей может иметь весьма серьезные последствия. Подтверждение тому служит «эпидемия» синдрома дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ). Не поймите меня неправильно. Я вовсе не считаю, что таких явлений, как СДВГ, нет в природе. Специалисты в области здравоохранения давно признали существование данного психического расстройства. Меня приводят в смятение темпы роста числа детей с этим диагнозом. В 2007 году – по оценкам родителей – этим расстройством страдали 10 процентов детей, или 5,4 миллиона детей в возрасте от четырех до семнадцати лет. По сравнению с 2003 годом число выросло на целых 22 процента. С 1997 по 2006 год показатель диагностированных случаев СДВГ увеличивался в среднем на 3 процента в год, а с 2003 по 2007 год – в среднем на 5,5 процента. Отличная новость для фармацевтических компаний! По данным компании IMS Health, специализирующейся на сборе и распространении информации о мировом фармацевтическом рынке, в 2010 году американские врачи выписали 51,5 миллиона рецептов на препараты для лечения СДВГ на общую сумму 7,42 миллиарда долларов, то есть произошло увеличение на 83 процента по сравнению с соответствующим показателем 2006 года (4,05 миллиарда долларов).

Существуют ли реальные причины для столь быстрого и уверенного роста этого заболевания? Возможно. Одним из факторов специалисты считают режим питания, в частности массовое потребление пищевых продуктов, подвергшихся технологической переработке (пастеризации, стерилизации), и подслащенных напитков. Другой вероятный фактор – маниакальное увлечение цифровой культурой. Проводя много часов перед монитором, человек, как правило, быстро и постоянно меняет фокус внимания и одновременно выполняет целый ряд задач, поэтому ему трудно сосредоточиться на чем-то одном. Но если эти два фактора можно признать причиной неуклонного увеличения числа диагнозов СДВГ с определенной долей вероятности, то существуют два других, несомненно имеющих к этому отношение.

Сегодня, когда синдром дефицита внимания и гиперактивности стал общепризнанным явлением – о нем все знают и много говорят, – стоит ребенку принять скучающий или рассеянный вид, как чья-нибудь рука тут же тянется за бланком для рецепта на соответствующее лекарство. Иногда это оправданно, но в большинстве случаев нет. Целый ряд исследований в этой области убедительно показал, что СДВГ весьма часто диагностируют на основе минимального медицинского обследования.

Многие дети скучают и проявляют беспокойство или рассеянность на уроках вовсе не из-за СДВГ, а просто потому, что они дети, а также потому, что им и правда кажется довольно скучным то, что их заставляют делать. Американская комедийная актриса Филлис Диллер сказала, что первые двенадцать месяцев мы учим ребенка ходить и говорить, а потом двенадцать лет – сидеть и молчать. Стоит ли удивляться, что для многих детей это слишком трудная задача, ведь у малышей поистине огромный запас физической энергии и сильнейшее желание побыстрее исследовать окружающий мир.

Я часто спрашиваю родителей, у детей которых диагностировали СДВГ, постоянно ли их чада испытывают трудности с концентрацией внимания. Оказывается, вовсе нет. Если ребенок занимается тем, что ему действительно нравится, он может оставаться сосредоточенным часами, его трудно оторвать от занятия; причем это может быть что угодно – от сочинения музыки или стихов до работы с животными или проведения химических опытов. Когда ребенок находится в своей стихии, делает то, к чему у него есть призвание, не наблюдается ни малейших признаков СДВГ. И если бы родители, учителя и другие заинтересованные лица поняли бы, что понятие интеллекта и обучения гораздо шире, чем принято считать, и действовали бы соответствующим образом, я уверен, что многие диагнозы предполагаемого СДВГ тут же были бы отменены.