Я не могу поверить – и с этой позиции меня не свернут и заключения археологов, которые не являются исследователями легенд, – что у ориньякского искусства не было многовековой культурной родословной. Расценивать их как непосредственный результат менталитета дикарей, как мне кажется, невообразимая нелепость. Никакие дикари сегодня не создают искусства столь совершенного по своей технике. Наоборот, некоторые направления в современном европейском искусстве кажутся мне более родственными варварскому ремеслу, чем тонкому вкусу ориньякского и мадленского человека. Какой творческий дух не восхитится головой лошади из Лас-Эспелунджеса, глиняным бизоном на стенах Тюк-д'Одубер или навьюченным быком из Альтамиры? Сравните их черты, их динамичность с деревянной неподвижностью древней египетской живописи или с грубостью ранних итальянских мастеров, и вы увидите искусство, наполненное жизнью и, очевидно, проистекающее от людей, настроенных на истинный реализм, ощущающих ценность вдохновения, ухвативших и изобразивших реальность в свете некоего идеала. Разве это дикари! Позвольте нам поостеречься от таких слов в описании этих древних скульпторов и живописцев, чтобы последующие поколения дали более справедливую оценку их художественным достижениям и в полной мере смогли понять красоту их культуры, опровергнув наши поспешные представления!

И если это древнее искусство так высоко ценится всеми прославленными исследователями эстетики, можем ли мы отрицать, что с берегов Атлантиды пришла невиданная дотоле культура, как уверяет нас Платон, выразитель идей гораздо более почтенной культурной традиции? Что в конце концов мы знаем о Древнем мире, что оправдывает наше недоверие к древнему, глубоко укорененному в традициях утверждению, столь часто повторяемому в наиболее почтенных хрониках, что в период, почти превосходящий человеческое воображение, высокоразвитая цивилизация, от которой произошли все прочие культуры, сияла, мерцала и подобно солнцу в затмении бросала свой, увы, уже тусклый свет на темные места нашей планеты? Если мы не можем обнаружить никаких материальных доказательств этой цивилизации – это не потому ли, что она погребена на дне Атлантики? Но мы конечно же в состоянии проникнуть в ее тайны, исследуя последние осколки ее культуры в Европе, Африке и Америке, появившиеся внезапно и не имевшие там никаких корней. Атлантида живет и в памяти поколений, убеждающих нас в ее существовании.

Из рассказа Диодора Сицилийского, а также из повествований Платона мы немного можем узнать о царской династии Атлантиды. Платон ручается, что такая династия действительно существовала, но ничего не говорит об именах ее представителей, за исключением сыновей Посейдона: Атласа, Гадира, или Эвмела, Амфира, Эвемона, Мнесея, Автохтона, Эласиппа, Местора, Азаэса и Диапрепа. В других мифах Атлас представлен сыном Иапета и Клемены, братом Прометея и Эпиметея – титанов, с которыми он вступил в войну против Зевса. Побежденный главным божеством эллинов, он был вынужден держать небеса на своих плечах и голове. Согласно Гомеру, он и вправду держит длинные колонны, распирающие небо и землю. Судя по всему, он похож на персонажа мексиканской мифологии, которого вслед за профессором Эдуардом Селером теперь назвали бы «небодержателем», то есть на одного из духов, поддерживающих крышу мира. Эта идея, вероятно, появилась из веры в то, что гора Атлас в Африке, как и многие другие высокие горы, поддерживала небесный свод.

Другие мифографы, как мы уже видели, представляют Атласа мудрым астрологом, монархом, впервые научившим людей науке гадания по звездам. Гора Атлас не была, конечно, единственной.

Мы можем найти горы с подобным названием в Мавритании, Аркадии и на Кавказе. Плеяды, гияды и геспериды были дочерьми Посейдона. Эвмел, или Эвмолп, также известный как Гадир (имя которого связано с Кадисом и Гибралтарским проливом, древним Fretum Gaditanum), считался основателем элевсинских мистерий, о которых мы расскажем позднее. Об Амфире, Эвемоне и Мнесее мы не находим никакого упоминания в классической мифологии. Имя Автохтон просто обозначает «абориген», но необходимо отметить, что оно обычно применялось греками по отношению к древней расе пеласгиицев, история которых, как говорит Валтерс в своем «Классическом словаре», «может быть сопоставлена с историей басков в Испании и кельтов в Уэльсе». Они действительно были проводниками культуры на всей территории Греции. Эласипп, Местор и Азаэс были также неизвестны классическим источникам. То же самое можно сказать и о Диапрепе. Мы должны, однако, помнить замечание Платона, что эти имена жрец Саиса произнес по-египетски, а уже после этого их эллинизировал Критий, поэтому не стоит надеяться, что в них осталось что-нибудь от первоначального звучания.

На этом мы заканчиваем изучение Платона. Диодор рассказывает, что Уран был первым царем атлантов. Уран был греческим богом Неба и отцом титана Иапета, библейского Иафета, Океана, Циклопа и многих других мифических персонажей, включая гигантов. Его наиболее знаменитыми атлантидскими детьми были Базилея, имя которой просто означает «царица», и Рея, или Пандора. Атлас, Сатурн и Геспер также упоминаются как его потомки. Атлантида же становится созвездием Плеяд. Некий Юпитер, который не является одноименным богом, становится царем атлантов, сместив своего отца Сатурна при помощи титанов.

Ясно, что мифическая история Атлантиды каким-то образом связана с обстоятельствами войны между богами и титанами, занимающей столь важное место в греческой мифоистории и искусстве. История титаномахии – божественной войны между титанами – рассказывает нам, что Уран, первый правитель мира, бросил своих сыновей, Бриарея, Коттиса и Гиеса, так называемых гекатонхейров, или сторуких, в Тартар вместе с циклопами – «созданиями с круглыми глазами», гигантскими пастухами Сицилии. Гея, его жена, возмущенная этим поступком, подговорила титанов восстать против отца. Они сместили его и возвели на трон Крона. Но Крон, в свою очередь, заточил циклопов назад в Тартар и женился на своей сестре Рее. Уран и Гея предсказали ему, что он и сам будет свергнут своими собственными детьми, поэтому он проглатывал их сразу же после рождения, всех, кроме Зевса, которого его мать скрыла в пещере на Крите. Когда Зевс возмужал, он дал своему отцу зелье, которое заставило его извергнуть из чрева всех проглоченных детей, и они восстали против Крона и правящих титанов. Гея предсказала победу Зевсу, если он сможет вызволить циклопов и гекатонхейров из Тартара. Так он и сделал, титаны были побеждены и сами брошены в Тартар.

Мы находим таким образом, что одни и те же персонажи были связаны и с войной богов и титанов и в то же время с Атлантидой. Совершенно ясно, что Диодор фактически примеряет историю и персонажей войны богов и титанов к истории Атлантиды. Какие у него были основания для этого? Он мог сделать так, только опираясь на некую существовавшую тогда легенду. Конечно же он не сам придумал рассказ о войне титанов, хорошо известный за столетия до него. Кажется разумным предположить, что легенда на самом деле рассказывала о большой войне в Атлантическом океане. Боги, как думали греки, происходили с Запада. Оттуда пришли знания и культура. Циклопы и титаны также связаны с Западом: первые с Сицилией и средиземноморскими островами, последние – с другими островами. Помпоний Мела заявляет, что титан Альбион, сын Посейдона, древний бог-покровитель Англии, был братом Атласа и помогал ему вместе с Иберием, богом Ирландии, сражаться за Западные врата Геркулеса. Альбион – то же, что Элба, от которой Шотландия берет свое древнее название – Олбани. Таким образом, существовала определенная раса титанов, связанных с Атлантикой, и если Альбион и Иберии могут быть идентифицированы с Британскими островами, то разумно предположение, что и Атлас тоже был некогда божеством-покровителем некой западной земли в океане, с которой миф постоянно соединяет его имя.