– Давайте жить одним днем, – предложила Анна Николаевна.

– К Андрюхе бы надо съездить, – заметил Вася. – Он же наверняка до сих пор сидит на даче у Кости…

Мы все переглянулись. Васе из дома выходить нежелательно. Можно было отрядить Ивана Петровича, но одного его посылать тоже нежелательно, потому что они с Андреем могли бы тут же найти общий язык на почве любви к зеленому змию и Иван Петрович застрял бы на даче на неопределенное время. То есть на пару с Иваном Петровичем надо было кого-то посылать (дяде Ване ехать в любом случае – как единственному мужчине). Выбор мог пасть на меня (в первую очередь) и на Ольгу Николаевну (во вторую).

– Если сегодня, то только Ольга Николаевна, – заметила я. – Ведь у меня же на восемь назначена встреча в «Жар-птице».

– Интересно, что тебе предложат? – спросил Иван Петрович.

Я считала, что это будет какая-то переводческая работа с французским. Именно так я поняла из вчерашнего разговора.

– Я поеду, – заявила Ольга Николаевна. – Может, ты, Марина, завтра с утра работать уже начнешь. А я давно за городом не была. Поехали, Ваня. Прогуляемся.

Художник Вася объяснил Ольге Николаевне и Ивану Петровичу, как добраться до нужного дома, и даже нарисовал план. Соседи собрались выехать на следующий день, поутру, а я начала готовиться к вечернему выходу в свет.

2 июля, четверг, вечер

Ровно в восемь я вошла в ночной клуб «Жар-птица», правда, с черного хода. Во-первых, мне так было удобнее: пересекла двор – и порядок, а делать крюк было лень. Во-вторых, я не привыкла ходить по таким заведениям, что, конечно, являлось главной причиной.

Всей нашей квартирой мы выбирали мне наряд. По мнению старушек Ваучских, совпавшему с моим собственным, нужно было выглядеть строго, но стильно. Я остановилась на маленьком черном платье, волосы убрала наверх, наложила чуть-чуть косметики, плюс шестисантиметровый каблук. Ольга Николаевна горестно покачала головой, заметив, что в нашей квартире не имеется маленького дамского пистолета, который бы поместился в сумочку. Очень мог бы мне пригодиться: ведь иду в «логово». Если у охранников Валерия Павловича автоматы были короткоствольными, то отобранный нами пистолет, наоборот, оказался весьма внушительных размеров.

– Вы ничего с твоим Андрюшей из внутреннего содержания тех гробов не прихватывали? – строго посмотрела на Васю Ольга Николаевна, все еще надеясь меня чем-нибудь снабдить в дорогу.

– Нет, – покачал головой художник. – На хрена нам патроны? А стволов там не было. – Вася помолчал немного и добавил: – По крайней мере, не было, когда мы внутрь заглядывали.

Да, маленький дамский пистолетик совсем не помешал бы. Когда у меня на шее висел автомат, я чувствовала себя уверенно. И когда за пояс заткнула этот здоровый пистолет – тоже. Не знаю, конечно, успела бы им воспользоваться, но для поднятия боевого духа было бы очень кстати.

– Ты, может, хоть ножичек какой возьмешь, Марина? – предложила Анна Николаевна, как и остальные жильцы, принимавшая живейшее участие в моей экипировке.

– У нас же только кухонные! – воскликнула я. – Да и что я с ним делать-то буду?! И меня же пригласили для обсуждения условий возможной работы! А я вооружаюсь, словно партизанка, засланная во вражеский тыл.

Хотя именно так оно и могло случиться. Мы еще не знали, чего хотели от меня Стрельцов и компания.

Анна Николаевна открывала по очереди все ящики кухонных столов и рассматривала имеющиеся в доме ножи. Навязчивая идея меня вооружить ее не оставляла. И тут Иван Петрович вспомнил, что у одного из ларьков, где он обычно толкует с мужиками, один из них частенько предлагает бандитские ножички – такие, в которых при нажатии кнопочки выскакивает лезвие.

– И что ты молчал?! – повернулась к нему Анна Николаевна. – Марина идет неизвестно куда, нам ей дать с собой нечего, мы тут все головы ломаем, а он только сейчас, видите ли, вспомнил. И вообще, давно надо было закупить на всю квартиру. Вся страна вооружается, а мы чем хуже?

Насчет «всей страны» я сомневалась, но, судя по сообщениям в сводках ГУВД, телерепортажам и газетным снимкам, определенные слои (в частности, в нашем городе) были экипированы последними достижениями технической мысли человечества. Как, впрочем, и всяким старьем тоже – в зависимости от материального достатка.

Иван Петрович выразил готовность прямо сейчас отправиться за ножом. Ольга Николаевна заметила, что одного его к ларьку отправлять нельзя: застрянет, а Марине (то есть мне) уже выходить скоро; поэтому старушка выразила готовность составить компанию Ивану Петровичу. Тот нехотя согласился. Вперед выступил Вася и попросил дядю Ваню прикупить в дом чего-нибудь на его вкус, потому как сидеть в квартире скучно, а так они хоть с Иваном Петровичем скоротают вечерок, пока меня ждут из логова.

Сережка увязался за бабой Олей и дядей Ваней. Ему было интересно принять участие в покупке ножа – оружия для мамы, отправляющейся на боевое задание. Откровенно говоря, мне такие хлопоты казались излишними, но забота соседей все равно была приятна.

Иван Петрович также умудрился купить у ларька ящик белой плитки – кто-то из мужиков продавал, потому что не хватало на бутылку. А нам как раз для хозяйства надо. Изначально дядя Ваня хотел прикупить пару или даже тройку ножей – для нескольких жильцов нашей квартиры, – но вынужден был ограничиться одним и ящиком плитки – взятых с собой денег на большее не хватало. Следовало также оставить на бутылку. Да и ножами мужик торгует каждый день, чего не скажешь про плитку. Вася обещал мне расписать одну на пробу, пока я буду ужинать с врагами трудового народа, – чтобы я не горевала по поводу разбитой печи.

Ножик прекрасно поместился в мою сумочку. Иван Петрович велел перед выходом потренироваться вынимать оружие. По мнению жильцов, у меня получалось очень здорово. Может, призвание? Может, я зря столько лет отдала не той работе? Мне также велели, если что, орать, не жалея голосовых связок. Наши тут же возьмут автоматы и прибегут меня спасать. На родную милицию никто не рассчитывал.

* * *

За дверью ночного клуба стоял охранник, предупрежденный о моем возможном появлении.

– Вы сегодня без автомата? – с улыбочкой осведомился он.

«Наблюдал, что ли, вчера за происходящим во дворе? Или сотрудники «Жар-птицы» только и говорили обо мне сегодня?» – потешила я себя мыслью.

Я отрицательно покачала головой. Охранник осмотрел мою стройную фигуру в узком черном платьице, под которым не скроешь ни одного дефекта – как, впрочем, и оружия. Не знаю уж, что его интересовало больше – мое тело или наличие на нем чего-то убойного, но, пожалуй, молодой человек остался доволен увиденным. В сумочку он не заглянул – возможно, понял, что в нее пистолет не засунешь, а про бандитский нож он, видимо, не подумал. Мой облик как-то не вязался с ножом.

Охранник проводил меня в кабинет, где за уже накрытым столом сидели Стрельцов и еще один из вчерашних господ (самый молодой). Мужчины встали, приложились к моей ручке. Приятеля Стрельцова звали Игорем Леонидовичем Волконским.