Здесь и убили Марселена. Оба полицейских заглянули внутрь. Посреди хижины стоял огромный котел, каким в деревнях пользуются при приготовлении пойла свиньям. Здесь он был наполнен какой-то коричневой смесью, и в нем кипятились сети, чтобы предохранить их от действия морской воды.

Старые паруса, должно быть, служили Марселену подстилкой. По углам в беспорядке валялись горшки с краской, бидоны с машинным маслом и керосином, железный лом, старые весла.

— Другим тоже случается здесь ночевать? — спросил Мегрэ у рыбака.

Тот равнодушно поднял голову.

— Иногда в дождь здесь ночует старый Бенуа.

— А если нет дождя?

— Тогда он предпочитает ночевать на свежем воздухе, в разных местах. Иногда в бухточке или на палубе парохода, иногда на скамейке на площади.

— Вы его сегодня видели?

— Недавно он проходил вон там.

Рыбак указал на тропинку, которая шла на некоторой высоте вдоль берега моря и с одной стороны была обсажена соснами.

— Он был один?

— Мне показалось, что вскоре к нему присоединился господин из «Ковчега». Тот, что носит полотняный костюм и белую фуражку.

Рыбак имел в виду Шарло.

— И он прошел обратно?

— Да, примерно с полчаса назад.

«Баклан» по-прежнему казался белым пятнышком в лазури, но теперь это пятнышко уже отчетливо отделилось от берега. Множество лодок усеивало море, одни стояли неподвижно, другие медленно плыли, оставляя позади себя светящийся след.

Как и накануне вечером, Мегрэ с м-ром Пайком спустились в гавань, прошли по молу и машинально глянули на мальчонку, пытавшегося поймать морского угря с помощью коротенькой удочки.

Когда они достигли лодки голландца, Мегрэ заглянул в нее и был удивлен, увидя там Шарло, беседовавшего с де Грефом.

М-р Пайк по-прежнему молча следовал за комиссаром. Ожидал ли он чего-то, что должно было произойти? Пытался ли угадать мысли Мегрэ?

Они дошли до конца мола, повернули обратно и снова прошли мимо «Цветка любви». Шарло все еще был там.

Трижды они промерили стометровый мол и только на третий раз увидели, как Шарло вышел на палубу яхточки, простился и ступил на доску, служившую сходнями.

Мегрэ с м-ром Пайком были совсем близко от него.

Они чуть не столкнулись. В этот час автобус из Жьена должен прибыть в Йер. Люди, приехавшие на похороны, выпьют по рюмочке, а потом отправятся в морг.

— Вот так встреча! А я вас сегодня все утро искал.

— Как видите, я не покидал острова.

— Вот об этом мне и нужно с вами побеседовать. Я не вижу никакой необходимости задерживать вас здесь. Кажется, вы говорили, что приехали сюда только на два-три дня и остались из-за смерти Марселена. Инспектор счел нужным задержать вас тут. А я возвращаю вам свободу.

— Благодарю.

— Прошу только предупредить, где я смогу вас найти в случае, если вы мне понадобитесь.

Шарло, куривший сигарету, задумчиво посмотрел на кончик ее.

— В «Ковчеге», — наконец ответил он.

— Значит, вы не уезжаете?

— Сейчас нет. — И, подняв голову, он посмотрел в глаза комиссару. — Вас это удивляет? Кажется, вам это Даже неприятно? Но, надеюсь, мне это дозволено?

— Не смею вам мешать. Признаюсь, мне только любопытно, что заставило вас изменить первоначальное намерение.

— Профессия меня не очень связывает. Не так ли?

У меня нет ни конторы, ни завода, ни торгового дома.

Нет ни рабочих, ни служащих, которые бы меня дожидались. А здесь так хорошо! Разве вы не находите?

Он и не пытался скрыть иронии.

По дорожке к гавани спускался мэр, по-прежнему в длинной серой блузе, толкая перед собой ручную тележку. На обычных местах уже стояли зазывалы из «Гранд-отеля» и почтальон в форменной фуражке.

«Баклан» теперь дошел до середины пролива и через четверть часа должен был пристать к берегу.

— Долго вы беседовали со старым Бенуа?

— Увидев вас сейчас возле хижины, я сразу подумал, что вы меня об этом спросите. Вы, конечно, будете допрашивать старика. Я вам не могу помешать. Только хочу заранее предупредить, что он ничего не знает. Во всяком случае, я в этом, кажется, убедился, а ведь понять его язык не так уж легко. Быть может, вам в этом смысле больше посчастливится.

— Вы пытаетесь что-нибудь разузнать?

— Возможно, то же, что и вы.

Это был почти вызов, хотя и брошенный добродушно.

— С чего бы вас это заинтересовало? Марселей говорил с вами?

— Не больше, чем с другими. Он всегда со мной немного робел. Ведь ни одна шестерка не чувствует себя свободно с паханом.

Сейчас придется объяснить значение слова «пахан» м-ру Пайку, который, видимо, отложил его про запас в какую-нибудь клеточку мозга.

Мегрэ тоже вошел в игру, говорил небрежно, легкомысленным тоном, словно бросал ничего не значащие слова.

— Скажите, Шарло, вы знаете, почему убили Марселена?

— Я знаю примерно столько же, сколько вы. И, поверьте, делаю, вероятно, те же выводы, но с другого конца.

Шарло улыбался, щурясь от солнца.

— Жожо говорила с вами?

— Со мной? Разве вам не сказали, что мы ненавидим друг друга, как кошка и собака.

— Вы спали с ней и чем-то ее обидели?

— Она не захотела. Как раз это-то нас и разделяет.

— Я только думаю, Шарло, не лучше ли вам вернуться в Пон-дю-Лас.

— Благодарю за совет, но я предпочитаю оставаться здесь.

От «Северной звезды» отделилась шлюпка. Можно было различить силуэт Морикура, садившегося на весла. Он был один. Видимо, как и другие, торопился к приходу «Баклана», чтобы получить на почте свою корреспонденцию.

Шарло, наблюдавший за выражением лица Мегрэ, казалось, в то же время наблюдал и за его мыслями. Когда комиссар посмотрел на лодку голландца, он бросил:

— Странный парень. Однако не думаю, чтобы это был он.

— Вы имеете в виду убийцу Марселена?

— От вас ничего не скроешь. Учтите, что убийца сам по себе меня не интересует. Но во всех случаях, кроме драки, никого не убивают без причины. Не так ли? Даже тогда, и особенно тогда, когда этот человек заявляет каждому встречному, что он друг комиссара Мегрэ.

— Вы были в «Ковчеге», когда Марселей говорил обо мне?

— Все там были. Я имею в виду тех, кто интересует вас в данное время. А у Марселена, особенно после того как он выпивал несколько стаканов, был достаточно пронзительный голос.