— Дашка, — просипел в трубку стажер, старательно изображая из себя умирающего лебедя. — Сегодня — никак.

— Что значит «никак»? — напористо спросила девица. — Ты что, хочешь, чтобы я осрамилась перед Стасом? Я — твой куратор, ты — мой ученик. Изволь слушаться!

— Дашка, я буду твоим самым послушным учеником, — взмолился Валентин, — но попозже. Сейчас — никак!

— Все-таки нахрюкался. И не стыдно? Как можно на поминках…

— Так это уже после поминок, — начал фантазировать пройдоха. — Я ж два года друзей не видел. Мы потом в кабачок с ними зашли и…

— И помянули дополнительно, — вздохнула понятливая Дашка. — Ладно, пей рассол. Сегодня, так и быть, занятия по облегченному варианту. До конца дня пройдешь троллей, эльфов, гоблинов и гномов. Завтра утром проверю.

— Тебе бы в инквизиции работать, — простонал юноша.

Из недр трубки до него донесся легкий смешок и короткие гудки.

— Вот не было печали.

Валентин прошлепал к окну, вскрыл замаскированный под подоконником сейф и вытащил из него солидный талмуд, выданный ему Абрамом Гедеоновичем под честное слово. Слово, правда, было подкреплено подпиской о возмещении убытков в размере астрономической суммы за любую порчу или, не приведи Господи, потерю. Валентин почесал затылок, затолкал талмуд назад и решительно сдернул с полки Энциклопедию сверхъестественных существ Кирилла Королева.

— Обойдемся ширпотребом. — Стажер кинул книгу на компьютерный столик и поспешил обратно в ванную комнату завершать туалет.

Приведя себя в порядок, Валентин поглотил легкий завтрак, состоящий из омлета и чашки кофе с бутербродом, после чего начал собираться в дорогу. Привычно застегнув на себе кожаные ремни, он выдернул из ящичка компьютерного столика пистолет, засунул его в кобуру под мышкой и натянул на себя сверху просторную джинсовую куртку, замаскировав оружие.

— Так, что мне еще с собой потребуется? — Юноша похлопал себя по карманам. — Удостоверение здесь, ключи от квартиры здесь, мобильник… вроде все…

Взгляд его упал на игрушку. Повинуясь импульсу, стажер взял ее в руки и, присмотревшись внимательней, заметил, что задняя дверца «ауди» висит уже на одной петле, свесившись так, что край ее коснулся постамента.

— Надо все-таки с тобой разобраться… — Юноша затолкал игрушку в целлофановый пакет, закинул туда же энциклопедию. — Ну, теперь точно все.

Он еще раз похлопал себя по карманам, и как только рука нащупала мобильный телефон, понял, что кое-что все-таки забыл. Чтобы Дашка так просто оставила своего ученика в покое до завтрашнего утра? Да ни за что! Стажер переключил все звонки с городского телефона на свой мобильный и поспешил к выходу.

Добравшись до стоянки, Валентин приветственно махнул рукой сонному после ночной смены охраннику, запрыгнул в свою «ниву», кинул пакет на переднее сиденье рядом с собой и завел мотор.

— Итак, разберемся сначала с Пашкой. Тут главное — на моих предков не нарваться. Обязательно затащат к себе и начнут приставать с расспросами.

Внезапная смена профессии папу и маму Валентина напугала, и они до сих пор пребывали в шоке. До армии Валентин жил с родителями на другом конце города рядом с тридцать девятой школой, которую он заканчивал вместе с Бахметьевым. Его друг жил в соседнем подъезде того же дома со своими дедушкой и бабушкой, которые воспитывали его практически с младенчества. Родители Пашки погибли в авиакатастрофе, когда ему было всего три года. А вот теперь и он за ними ушел… Стажер тряхнул головой, отгоняя горькие мысли, и повернул ключ в замке зажигания.

— Ладно, навестим дядю Влада и тетю Машу. Надо подбодрить стариков, а заодно кое о чем расспросить.

Машина тихо заурчала, плавно вывернула со стоянки и, набирая ход, понеслась в сторону центра города.

Дорога до родного дома много времени не отняла. Через двадцать минут он уже был на месте. Взлетев на третий этаж, юноша немного помялся у двери, мысленно прикидывая, что скажет предкам Пашки, а затем, решившись, надавил на кнопку звонка и с удовлетворением услышал шаги в прихожей. Кажется, ему повезло. Они дома. Дверь открылась.

— Тетя Ма…

Валентин замер. На пороге перед ним стояла абсолютно незнакомая женщина в домашнем халатике.

— Вы к кому? — спросила она.

— К тете Маше… э-э-э… к Марии Николаевне Бахметьевой.

— Она здесь не живет.

— То есть как не живет? — опешил Валентин. — А ее муж, Владислав Васильевич, дома?

Женщина отрицательно покачала головой:

— Эту квартиру купила я. Бахметьевы здесь с прошлого года не живут.

— А вы не могли бы мне сказать, куда они переехали?

— Нет.

— Почему?

— Потому что не знаю точного адреса.

— Но если вы купили ее у Бахметьевых, то…

— Я приобрела эту квартиру через риэлторскую контору и ваших Бахметьевых ни разу в жизни не видела. Правда, я слышала от соседей, что они купили себе дом где-то на Волынинских двориках…

— А где это?

— Ну что вы… — укоризненно протянула новая хозяйка квартиры, — это же новая рамодановская Рублевка.

— Меня два года в Рамодановске не было.

— Тогда понятно. Волынинские дворики недавно организовали. Там сейчас такая стройка развернута!

Элитный поселок. Двадцать километров от Рамодановска. Дорогу на Новолипеево знаете?

— Конечно.

— Ну вот. Не доезжая двух километров до Колонтаевки, это деревня такая…

— Я в курсе.

— Вот не доезжая ее — увидите этот поселок, а уж который там дом занимают ваши знакомые, извините, не знаю.

— С этим я теперь и сам разберусь, язык до Киева доведет. Спасибо вам большое.

— За что?

— За информацию, — улыбнулся Валентин.

— Не за что. Удачи вам, молодой человек, — улыбнулась в ответ женщина и даже дружелюбно махнула ручкой вслед прыгавшему через две ступеньки вниз Валентину.

Солнце было уже высоко, когда он наконец добрался до Волынинских двориков. Строящийся элитный поселок развернулся посреди соснового бора вдоль берега живописного лесного озера. К поселку от основного шоссе была проложена аккуратная асфальтовая дорожка, по которой медленно ехал юноша, внимательно разглядывая богато отделанные коттеджи. Часть из них еще строилась, где-то только начинался нулевой цикл, а кое-где уже завозили мебель и готовились отпраздновать новоселье. Дом родителей Пашки оказался в самом конце поселка. Валентин сразу понял, что у цели, увидев окружающий двухэтажный дом невысокий деревянный забор из штакетника с калиткой, закрывающейся на обычную деревянную щеколду. Пашка именно так и описывал свой будущий дом: без высоких каменных заборов и цепных псов. Все как в обычной деревне. Около калитки стоял навороченный джип, из недр которого бухала музыка, распространяясь по округе через распахнутые настежь двери, а со стороны дома до Валентина донеслись взволнованные голоса дяди Влада и тети Маши, спорящих о чем-то с тремя амбалами, головы которых Валентин мог лицезреть над палисадником прямо с водительского сиденья. Стажер притормозил около джипа, неспешно покинул машину, одернул куртку, заодно поправляя под мышкой кобуру, и двинулся на голоса. Первое, что ему бросилось в глаза, когда он вошел во двор, — амбалы были одеты довольно респектабельно. При пиджачках, галстуках. Около них стояла худосочная личность в не менее респектабельном костюме с дипломатом в одной руке и кипой бумаг в другой. Дед Пашки, азартно размахивая руками, что-то доказывал громилам, снисходительно смотревшим на него как солдат на вошь. Валентин аккуратно прикрыл за собой калитку.