Напарник глянул на него искоса, явно посчитав, что это недостаточная компенсация, но промолчал об этом.

— Спасибо. Лия, сможешь идти или тебе нужно еще немного посидеть? Нам пора навестить

Дайша.

Я медленно, не делая резких движений, встала с кресла.

— Готова.

— Вы все-таки подумайте над моим предложением, — добавил Танцор, наблюдая за нашими сборами.

— Обязательно, — ответила я, надеясь, что возвращаться на этот склад мне больше не придется никогда.

Меня разбудили ласковые поглаживания. Я повернулась, поерзала, наслаждаясь приятным мгновением, пробормотала:

— Хватит, Ас, — и наконец-то открыла глаза.

На краю кровати сидел вовсе не медведь-северянин. В самом деле, от него сложно было бы ожидать настолько нежных прикосновений. Нет, это был Дайш, который смотрел на меня карими, почти черными глазами и втирал в мою почерневшую кожу желтоватую мазь.

Дрему с меня смело за мгновение. Я резко села на кровати, чуть не опрокинув баночку с лекарством.

— Дайш? Что ты тут делаешь?

Он поправил банку, властным движением вернул меня на подушку и продолжил обрабатывать мою руку.

— Пришел тебя лечить. А ты кого ждала?

Я промолчала. Не дождавшись ответа, Дайш продолжил:

— Асгер привел тебя домой. Помнишь?

Мне оставалось лишь покачать головой. Воспоминания расплывались примерно на полпути от склада. Тогда мне стало совсем плохо, хотя особняк нанимателя находился недалеко от доков.

Меня клонило в сон, колени подгибались от слабости. Наверняка напарнику было ничуть не лучше, чем мне. Где же он взял силы, чтобы дотащить меня сюда?

— Он принес тебя на руках, — растолковал Дайш. — Чуть душу из Эно не вытряс, требовал разговора со мной. Сказал, что тебе нужно срочное лечение.

— Да…

С тех пор мне определенно стало лучше. Кожа на руках все еще была темной чуть выше локтя и немного зудела, но болезненные ощущения исчезли. Выглядело все так, будто я провела слишком много времени на солнце, а не заразилась какой-то колдовской дрянью.

Стоп. Не могло же оно так быстро зажить? К тому же Дайш не успел нанести мазь на обе руки.

Спохватившись, я выглянула в окно. Там непроглядной пеленой висел ночной мрак, в комнате были зажжены свечи. Прошло полдня, а возможно, и больше. Но если я лежу в кровати и принимаю лечение, где же напарник? От мысли, что он в этот момент где-то испускает последнее дыхание, прошибло холодным потом.

— Где Асгер? — спросила я. — Что с ним?

— Это все, что тебя интересует?

Дайш произнес это своим обычным ровным тоном, словно ответ его ни капли не волновал. Но что-то было в его голосе такое, что заставило меня пристальнее всмотреться в лицо человека, укравшего меня из родного мира.

В тусклом свете свечей его суровая красота выглядела еще более сумрачной, чем обычно, но при этом и более мягкой. Прямые линии волевого подбородка скрадывались тенями, не таким холодным казался взгляд, а наша близость, то, как Дайш сидел на краю кровати и касался меня, должно было вызвать чувство доверия. Но я по-прежнему не могла угадать, о чем он думает.

— Нет, не всё, — призналась я. — Но ты же не любишь расспросы. А Ас тоже заразился, и ему тоже срочно требуется лекарство.

Дайш не прервался ни на секунду, продолжая методично втирать мазь.

— Да, не люблю. Вы с северянином стали неожиданно близки в последние два дня.

Я поморгала, сбитая с толку резкой сменой темы. После нездорового и, похоже, долгого сна мысли ворочались с трудом.

— Ну да… — в голову вовремя пришли доводы Асгера, приведенные в таверне, и я добавила: –

Выбраться из гробницы Аруана было непросто. Ас защищал меня, а потом принялся ухаживать, и я подумала, что, раз уж он был так галантен, можно дать ему шанс…

— Значит, ничего серьезного, всего лишь легкий флирт?

Снова этот якобы равнодушный тон, который был готов свести меня с ума.

— Для чего-то серьезного мы слишком мало знакомы, — честно ответила я. — А почему ты спрашиваешь? С ним что-то случилось?

Дайш провел подушечками пальцев по моему плечу, по самому краю, отмеченному проклятием.

От мази стало щекотно, захотелось поежиться, но я сдержалась. Кто знает, как это истолкует наниматель.

Закончив движение, он вытер руки льняным полотенцем, убрал баночку на прикроватный столик и подошел к окну, сцепив за спиной руки. А меня его молчание заставляло всё сильнее холодеть.

— Что тебе говорил Асгер? Расспрашивал о чем-нибудь? О твоем прошлом, например?

— Нет, — протянула я, опять потеряв нить разговора. Что происходит с Дайшем? Или это у меня котелок все еще слишком медленно варит? — Мы не обсуждали ничего важного, если подумать.

Он рассказывал о своем клане, хвастался подвигами на родине, ну и все, — солгала я.

Наниматель отвернулся и принялся рассматривать что-то в окне.

— Ты слышала, что недавно у нашего монарха были гости из соседней страны? Алавирский король

Дамиан и его жена, оба с божественной кровью в жилах.

Я пожала плечами. У правителей всегда бывает много гостей из соседних стран, разве нет?

— Нет, не слышала. А должна была?

— Жена Дамиана была последней иномирянкой, кто прошел через Ось миров, прежде чем было решено разрушить все порталы, чтобы не допустить нового появления дьярхов. Я подумал, что, возможно, тебя заинтересуют связанные с ней новости.

— Я слышала, что она с Земли. Но последние дни я готовилась к гробнице, даже не знала, что королева приезжала в Ровир. Она что, будет путешествовать через порт Мараиса?

— Да. Но это не главное. Они с мужем приехали скрепить новые договоры с нашим королем.

Дамиан и его супруга опасаются, что где-то в Ровире может существовать портал, и хотят добиться его разрушения.

О боже… Что сегодня за день такой — прекрасная новость за прекрасной новостью!

— Наш король молод и неопытен, — продолжил Дайш, — и потому пытается угодить более могущественному соседу. Мне стало известно, что в Мараис прибыли шпионы, призванные найти и уничтожить портал.

Эту цепочку мозг связал мгновенно. Не лежи я в кровати, ноги бы подогнулись.

Танцор! Чтоб чертовому контрабандисту в яму со змеями провалиться! Он однозначно шпион и пытается втянуть нас с Асгером в свои темные делишки. Вот откуда ему на самом деле известно и о веществе из сосуда, и о браслетах. Подготовился, надурил моему бедовому напарнику голову, а тот, лопух, развесил уши…