Охохонюшки. Повезло же ей заполучить в попутчики не просто демона, а демона с манией преследования. Он ведь, лягушка бестолковая, всю ночь ее сон охранял. Потому что «она нужна». А вот как не нужна станет, сам же шею и свернет.

Дегар Тэшш ушел, но вскоре вернулся. Он успел снять рубашку. Удивительное дело, Эвелина сотню раз видела торс Раулара с крепкими кубиками пресса, и ни разу это зрелище ее не трогало, будто сквозь красивую, статную фигуру короля просвечивало пухлое мальчишеское тело. Но сейчас к ней словно приближался другой человек — незнакомый, опасный и, гадство-гадство-гадство, очень красивый. Наверное, дело в походке, во взгляде и запахе раскаленного металла.

— Чего тебе нужно? — огрызнулась Эви. — Ты чего полуголый расхаживаешь?

Демон встал так близко, что Эвелине пришлось задрать голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Дегар Тэшш тер ладонью щеку.

— Раулар — мужчина?

— Конечно! — растерялась мейджи.

— Я слышал, что у ваших мужчин на лице растут волосы. Или король еще слишком молод?

— Райли не любит бриться и попросил меня наложить небольшое заклятие — щетина не растет несколько недель, — пожала плечами Эви.

— Отмени магию.

— Зачем?

Впрочем, она и так знала ответ. Демону невыносимо находиться в теле слабой улитки, а гладкие щеки превращали его в юнца. Должно быть, ему от такой метаморфозы совсем тошно.

— Да пожалуйста, — проворчала Эви, пошевелив в воздухе пальцами и разорвав тонкую паутину заклинания. — Мучайся. Брейся каждое утро. И не жалуйся, если с непривычки останутся шрамы…

— Шрамы! — удовлетворенно повторил Дегар Тэшш. — Хорошо.

«Прекрасно! Райли будет счастлив…» — мрачно подумала Эвелина.

Завтрак принесли в комнату вместе с запиской от короля Сигизмунда, где он просил прощения за то, что не сможет принять гостей за обедом: неважно себя чувствует.

«Будьте как дома, отдыхайте после долгой дороги, распоряжайтесь слугами, — писал в послании король. — Мы увидимся вечером и все обсудим».

Эви обрадовалась: не придется прятать глаза. Как-никак она собиралась ограбить доброго друга семьи Раулара и использовать глупенькую Гизеллу в своих целях. Не слишком-то благородно, что и говорить.

«Клянусь, когда все закончится, я вернусь и вылечу старину Гиза!» — мысленно пообещала она.

День пролетел незаметно. Эвелина выспалась на неделю вперед и объелась сладкими пирожками. Обнаружила в гостиной потрепанную книжицу, где рассказывалось о любви знатной девушки и бедного бродячего артиста. Зачиталась. На демона старалась не обращать внимания, а сам он первым с ней не заговаривал. Охота ему караулить запертую дверь, спрятав нож в голенище сапога, — пусть!

Гизелла не объявлялась. Тоже, видно, готовилась к балу.

После обеда пришли горничные с готовым платьем и квадратным бархатным футляром.

— Ее Высочество просили передать, — с поклоном произнесла одна из девушек.

В футляре обнаружились колье и сережки с нежной бирюзой — капельками росы на тонких серебряных листьях филигранной работы. Про рубин ни одна из служанок не обмолвилась.

Все складывалось как нельзя лучше!

Дегар Тэшш наотрез отказался учиться вальсировать. Впрочем, вслух он не произнес ни слова, но посмотрел так мрачно, что Эви предпочла не связываться. К счастью, и Райли не слишком любил танцевать.

Пришел камердинер и принес для гостя сюртук, свежую рубашку и брюки. Каким-то немыслимым образом вещи пусть и со скрипом, но налезли на крепкую фигуру короля. Эвелина мстительно похихикала про себя, когда демон прошелся по комнате, с трудом переставляя ноги. Так, точно на него напялили железные латы.

Сама мейджи в легком платье чувствовала себя прекрасно. Жаль, не выйдет задержаться в гостеприимном доме до утра, придется покинуть замок сегодня же, пока правитель не хватился сапфира. Поэтому Эви загодя подготовила пальто, вычищенное служанками от грязи, проверила, чтобы диплом был на месте — во внутреннем кармане. Останется лишь переодеться и бежать.

Дверь приотворилась, и в гостиной появился стражник.

— Я провожу вас.

В коридоре ждали еще трое крепких парней. Эви вздохнула: король Сигизмунд слишком усердствует с охраной — замок и так мрачноват, незачем превращать его в острог. Но она решила проявить снисходительность к старому человеку. Это его дом и его правила.

— Следуйте за мной, Ваше Величество. И вы, мейджи Соль.

Какие серьезные мины, и не улыбнутся. Но что поделать, служба.

— Держись за мной, — произнес Дегар Тэшш, едва разжимая губы.

Нож по-прежнему был спрятан в голенище его сапога. Какой подозрительный демон попался! Если бы их вели в ловушку, обошлись бы без лишних церемоний — записок с извинениями, платьев, колье…

— Твоя задача не привлекать внимания, — тихо напутствовала Эви своего спутника. — Если старина Гиз станет спрашивать, зачем мы здесь, говори только про Испытание. Я сама все решу!

«Все давно решила и без твоей помощи!» — подумала она про себя.

Двое стражников шли впереди, двое позади, заставляя Эвелину озираться. Ладно, приедет когда-нибудь старина Гиз в Карнаэль, тоже станет ходить под конвоем! Эви не злая, просто память у нее хорошая.

— Почти пришли, мейджи Соль, — успокоил один из сопровождающих, а глядел при этом почему-то в пол.

Стеснялся, наверное. Эвелина заметила устремленный на нее взгляд демона.

— Все хорошо, — недовольно прошипела она.

И без того нервничала из-за странностей Гиза, так еще и Дегар неоднозначно покосился на свой левый сапог.

— Не вздумай! Мы у друзей!

К счастью, коридоры были пусты: слуги натешили свое любопытство и больше не ходили следом, будто привязанные.

— Прошу вас, Ваше Величество!

Стражники, идущие впереди, распахнули двустворчатые двери. Эвелина надеялась услышать музыку, но внутри было тихо. С другой стороны, ожидается небольшой семейный прием, королю нездоровится, возможно, дело обойдется ужином. Главное, чтобы Гизелла не подвела — выполнила обещание. А если передумает, Эвичка станет так умильно смотреть на свою подруженьку, что сердце принцессы дрогнет.

Мейджи приподняла подол, намереваясь впорхнуть в зал, но Дегар, вот же неугомонный демон, ухватил ее за локоть и поставил позади себя.

— После короля! — сурово бросил он.

— Ты не… Хм… Как скажешь!

Дегар Тэшш вошел первым, встал, скрестив руки на груди. Со спины он казался совсем другим человеком — более сильным и взрослым.

— Беги, колдунья, — сказал он, не повышая голоса, но очень четко.