— О, боги! — простонал Купцов, потягиваясь до хруста костей. — Знаешь, а ведь твой Брюнет наверняка считает, что мы с тобой пашем за деньги… Так вот что я тебе скажу: ни фига подобного! За деньги ТАК не пашут!..

…Партнеры ворошили каменные муравейники до глубокого вечера. Они разговаривали с бабушками и дедушками, врачами, рабочими, наркоманами, алкашами, беженцами из ближнего зарубежья, коммунистами и антисемитами, любителями собак и собаконенавистниками, огородниками, демократами, инвалидами, полиглотами, битломанами, домохозяйками, спившимся пра-праправнуком великого русского хирурга… Их называли сынками, молодыми людьми, масонами, чекистами, ворами-домушниками и ворами просто, коллегами, ментами, суками, господами и товарищами… Да кем только не называли!.. В девять вечера на трубу Петрухину позвонил Леонид и сказал: «Всё, шабаш! Пора завязывать! Ни голова, ни ноги уже не работают…»

…Итоги одиннадцатичасового рабочего дня оказались неутешительны: они едва осилили треть списка и обнаружили всего пять квартир, в которых сдавались комнаты. Все пять случаев не имели к Саше Трубникову никакого отношения, но сугубо теоретически к нему приближали. Правда, с одной немаленькой оговоркой! Приближали лишь в том случае, если Трубников и в самом деле некогда обитал в этих домах…

* * *

В то время как на Ваське партнеры сворачивали свою разведывательную деятельность, в уютном любовном гнездышке на улице, носящей имя другого, гораздо более одаренного разведчика, игривый Котенок безуспешно пыталась раскрутить Игоря Васильевича Строгова на эротические телодвижения.

Странное дело: все те дни, что вице-президент «Магистрали» провел в узилище, он только и мечтал о том, чтобы выйти на свободу и найти душевное, вкупе с телесным, упокоение в жарких объятиях юной любовницы. Ну и?! Вот она свобода, вот они объятия — а упокоения меж тем не наблюдалось. И, судя по всему, не предвиделось вплоть до морковкина заговенья. Э-эх, знать бы еще что это и когда это?..

Двое суток воли принесли Игорю Васильевичу сплошь беды, хлопоты и разочарования. Сначала Штурм ободрал его как липку, выставив за услуги такой счет, что понадобилось немалое самообладание, дабы не придушить адвоката прямо в конторе, на глазах соплеменников по профессии. Затем Строгова качественно поимел Брюнет. Недвусмысленно дав понять, что в должности вице-президента тот дохаживает исключительно до ближайшего директората «Магистрали». Причем с не вполне ясными перспективами продолжить работу в компании в будущем. Накрылся экологически чистым тазом контракт с чухонцами, на котором персонально Игорь Васильевич рассчитывал приподняться минимум на двадцать столь необходимых ему сейчас штук зеленью. И наконец, волчьей хваткой вцепились в глотку спущенные с поводка ищейки Брюнета, которые тут же сделались головной болью «номер раз». Эта неприятная во всех смыслах парочка взялась отрабатывать свои гонорары ретиво, безо всякой раскачки и лихим кавалерийским наскоком уже умудрилась вытянуть из застигнутого врасплох Строгова несколько неосторожных признаний. Так что было, ой, было с чего впадать в отчаяние! Равно как с чего горько запить горькую. Какой уж тут секс?..

Собственно, и сегодня-то Игорь Васильевич откликнулся на телефонное мурлыканье Котенка и примчался на улицу Рихарда Зорге совсем не потому, что адекватно жаждал любовных утех. Просто был он зело встревожен вчерашним визитом Петрухина сначала к любовнице, а затем сюда, на эту квартиру, и теперь хотел услышать все подробности из первых уст. А заодно проверить квартиру на предмет звукозаписывающей аппаратуры. Хотя и понимал: буде такая в самом деле установлена, его дилетантских знаний о шпионских прибамбасах едва ли достанет, чтобы учинить грамотную ответку профессионалам сыска…

…С огромного плазменного экрана, подвешенного строго напротив кровати, коей позавидовали бы и славящиеся своим непомерным развратом представители династии Борджиа, приглушенно бубнили о реформе МВД две говорящие головы — одна штатская, вторая при погонах. Погруженный в свои невеселые думы Игорь Васильевич рассеянно внимал их бубнежу и курил одну за одной, стряхивая пепел в хрустальный фужер. Обнаженная и обиженная Ольга, измученная неудачными попытками реанимировать игнорирующий ее заигрывания известный мужеский орган, лениво развлекалась наматыванием на указательный пальчик густых шерстинок, обильно покрывающих строговскую грудь. Если еще и оставалось что-то мужицко-брутальное в бывшем флотском офицере Строгове, то разве что атавистический волосяной покров.

— …Больше он у тебя ничего не спрашивал?

— Кто?

— Кто-кто?! Коп в пальто! Этот, который Дмитрий Борисович?!

— Господи, Игорь! Ну сколько можно?! Я ведь тебе уже несколько раз дословно всё пересказала.

— И все-таки — что ему нужно было здесь, в квартире?

— А я откуда знаю?

— Ты точно не оставляла его одного?

— Точно. Да Дима и пробыл-то минут пять, не больше.

— Дима?

— Ну Дмитрий. Чего ты к словам цепляешься?.. Приехал, молча покрутился-пошарился. Вон, даже под кровать заглянул. Извинился и уехал.

— А про парня с заправки ты ему случайно ничего не говорила?

— Какого парня?

— Про Сашу. Того, который в магазине на заправке двоих жлобов раскидал?

— Да я уже и думать про него забыла. А при чем здесь вообще этот Саша? — удивилась Ольга. — Разве после того случая вы с ним…

— Я просто спросил. Что, уже спросить нельзя?

— Да, пожалуйста. Но… я не понимаю…

— А тебе и не надо ничего понимать!

— Не кричи на меня!

— А ты не задавай дурацких вопросов! — раздраженно рявкнул Строгов.

В следующую секунду его ухо неожиданно выхватило из контекста беседы телеголов до боли знакомое слово, от которого Игоря Васильевича буквально подкинуло на кровати.

— Пульт! Дай мне пульт! Быстро!

Котенок испуганно нашарила «лентяйку», и пока еще вице-президент поспешно втопил звук на десяток делений вверх:

— …согласен, это весьма резонансное и дерзкое преступление, — согласно вещал с экрана тот, что в погонах. — В первую очередь по той причине, что совершено общественно-опасным способом и практически в самом центре города. Но уверяю, наши сыщики работают не покладая рук и серьезно продвинулись в части раскрытия. И я убежден, что люди, причастные к взрыву автомашины на Загородном проспекте, будут найдены и понесут заслуженное наказание.

— Что ж, звучит обнадеживающе. А у нас в студии еще один звонок. Здравствуйте, представьтесь, пожалуйста…

Игорь Васильевич мрачно скинул звук, потушил сигарету и, сбросив Ольгину руку, выбрался из-под одеяла.

— У нас есть что-нибудь выпить?

— Тебе же еще за руль.

— Ты что, не в состоянии просто ответить на простой вопрос?! Без этих твоих идиотских комментариев?