— Да, приказы. Ты работаешь на меня, Дейзи, а не наоборот.

— Я с этим и не спорю.

— Зато делаешь все как хочешь и ждешь, что остальные будут тебя слушаться.

— Я не слышала никаких жалоб, — отрезала она, сложив руки на груди.

— Сейчас услышишь. — Он сделал несколько больших шагов, чтобы сократить расстояние между ними. — Сэм слишком стар, чтобы заставлять его ходить по грязи. Ты об этом не подумала, не так ли?

— Язык не поворачивается назвать его стариком, Джерико.

— Ведь это ты приняла решение, не так ли?

— Нет, — возразила Дейзи, — его принял Сэм. Он совсем не старый. Его энергии хватит на дюжину молодых людей. Ты делаешь из мухи слона, — ответила она, наклонив набок голову и посмотрев на него. — Итак, что в действительности тебя беспокоит? Явно не то, что Сэм отправился проверять стену вместо Тима. В чем дело, Джерико? Скажи.

Проведя ладонью по лицу, мужчина разочарованно вздохнул:

— Я управляю своим лагерем так, как хочется мне. Прекрати вмешиваться в мои распоряжения, и все будет в порядке. — Указав ей жестом на изменения в интерьере, он пробурчал: — И перестань превращать это место в кукольный дом.

— Кукольный дом?

— Да, все эти ковры, покрывала, подушки. Возвращаясь всякий раз домой, я не знаю, чего ждать.

— Ну да, диванные подушки и лоскутные покрывала очень опасны.

Он посмотрел на нее с раздражением:

— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Просто выполняй свою работу и не лезь, куда тебя не просят.

— Понятно. Может, мне следует еще и честь тебе отдавать?

— Не помешало бы.

— Ты самый невыносимый из всех, кого я когда-либо знала, — произнесла она, упершись кулаками в бока. — Тебя действительно так беспокоят подушки, покрывала и ароматизированные свечи?

— Это все еще мой дом, — произнес Джерико, начиная чувствовать себя полным идиотом.

— Никто и не утверждает обратного, — ответила девушка. — Почему ты не хочешь мне сказать, что тебя гложет на самом деле, Джерико? Ты ведь не боишься меня, правда? Не боишься, что я подберусь слишком близко?

То, что она угадала причину его опасений, разозлило его еще больше. Резко вскинув голову, он пристально посмотрел Дейзи в глаза и процедил сквозь зубы:

— Никто не сможет подобраться ко мне ближе, чем я этого хочу. Так что если ты, глядя на меня, видишь домик с белым забором и ораву детишек, тебе следует проверить зрение.

Вместо того чтобы обидеться на него за грубость. Дейзи покачала головой и улыбнулась. Затем с горящими глазами она подошла к нему, положила ладони ему на грудь, встала на цыпочки и коснулась губами его губ.

— Я прекрасно тебя вижу, Джерико. Всегда видела.

От его мрачного настроения не осталось и следа. Разве можно злиться, когда тебя переполняет желание?

— Тебе не нужен такой мужчина, как я.

— Тут ты ошибаешься, — мягко ответила Дейзи с лукавой улыбкой. — Именно такой мужчина, как ты, мне и нужен.

Крепко ее обняв, Джерико спросил себя, изменила бы она свое мнение, если бы узнала, что он считает себя виновным в гибели ее брата.

Пару дней спустя Джерико укладывал в кузов своего грузовика снаряжение для ежегодной рыбалки с Джастисом и Джессом, жалея при этом, что не все его братья находятся на другом конце земного шара.

После того разговора в гостиной Джерико обращался с Дейзи так, словно она бомба с замысловатым механизмом. Он не знал почему. Она не была вспыльчивой или раздражительной. Обычно она находилась в приподнятом настроении. Он никогда не видел ее хмурой или подавленной. Но последние два дня Дейзи была немного насторожена, словно больше не знала, как ей с ним себя вести. Им было неловко в обществе друг друга, и он старался не оставаться с ней наедине.

Такой мужчина, как ты, мне и нужен.

Ее слова без конца прокручивались у него в голове, делая его еще более мрачным и раздражительным, чем обычно. Что, черт побери, она имела в виду? Он ей нужен? Для секса? Или для чего-то большего? Если она строит на его счет матримониальные планы, придется ее огорчить. Он ей не подходит. Между ними оставалось слишком много недосказанного. Если Дейзи узнает правду о смерти Бранта, он больше никогда не увидит ее улыбку. Никогда больше не услышит, как она кричит в экстазе его имя.

Это ужасно, не так ли? Сперва он молчал, чтобы защитить ее, оградить от переживаний, но разве теперь он защищает не самого себя? Разве продолжает молчать не потому, что боится потерять то, что обрел с ней?

Пустить ее в свой дом было ошибкой с самого начала, и он прекрасно это знал. Но разве он не прилагал все усилия, чтобы ее прогнать? Не пытался держаться от нее на расстоянии?

Черт побери, он знал с самой первой секунды, что ничего хорошего из этого не выйдет, но Дейзи Саксон — настоящее стихийное бедствие. Ее невозможно остановить.

Перед ней невозможно устоять.

Он не мог жалеть о том, что произошло между ними, но знал: воспоминания о времени, проведенном с Дейзи, будут преследовать его на протяжении долгих лет.

Так каким же мерзавцем надо быть, чтобы, все это зная, спать с ней каждую ночь?

— Ты полный идиот, Кинг, — пробурчал он себе под нос, кладя в кузов походный стул. — Не смей больше с ней спать. Держись от нее подальше.

Но будь он проклят, если сможет остановиться. Какой нормальный мужчина отверг бы красивую сексуальную женщину, которая хочет его так же сильно, как он ее?

Джерико охватило чувство вины, но он его прогнал. Дейзи здесь, потому что хочет этого. Тот факт, что она не знает всей правды о смерти своего брата, ничего не значил. Джерико был не в силах изменить реальность и сомневался, что стал бы это делать, будь у него такая возможность. Разумеется, он бы с радостью избавил ее от боли, если бы мог. Но он не смог бы постоянно ограждать Бранта от опасности. Все-таки парень сам выбрал свой жизненный путь, и у него нельзя было отнять его храбрость, его желание принести пользу родине. Он погиб в бою, как настоящий герой. Это большая честь для каждого солдата.

Больше всего его мучило то, что он не сказал Дейзи всей правды. Когда она спросила его о смерти своего брата, он дал ей уклончивый ответ. Рассказал ей самый минимум. Почему? Потому что хотел защитить ее от боли? Или потому что боялся увидеть немой упрек в ее янтарных глазах?

«Разве это имеет какое-то значение?» — спросил себя Джерико.

Разве важна причина, если в результате он скрыл правду? Он, морской офицер, для которого правда всегда была превыше всего, продолжал скрывать ее от женщины, владевшей его мыслями. Так что им двигало, забота о Дейзи или о собственной шкуре?

Он задал себе этот вопрос, наверное, в тысячный раз, и в тысячный раз внутренний голос велел ему держать рот на замке и терпеливо ждать. Скоро Дейзи поймет, что у них ничего не получится, сдастся и уедет.