Приветствия, знакомство, обоюдные рассказы – когда все это иссякло, начался тот разговор, ради которого они появились в Алдеоне.

– Твоя история тронула и огорчила нас, леди Исилвен, – промолвил Валакар. – Если бы дело касалось лишь меня, я бы не мешкая отправился в путь на поиски Зафира, нашего общего врага. Но на мне давно лежат заботы о народе и городе, и я не имею права снять их с себя в это смутное время. То, о чем ты просишь нас, сестра из благословенного Эрина, слишком серьезно, чтобы не думать о последствиях. Я послушаю моих советников, и мы вместе заключим, как нам поступить.

Он повернулся к эльфу, который выглядел, пожалуй, старше всех остальных; его лоб прорезали небольшие, но зримые морщины, а лицо отличалось заметной сухостью черт.

– Кундмайтор?

Перворожденный поднял ладонь в знак того, что готов говорить.

– Лорд Валакар, ты сказал правду, история леди Исилвен достойна того, чтобы ее выслушать, а вести, принесенные ею, – того, чтобы озаботиться будущим. Но ты сам знаешь, что вмешиваться в схватку, не имея достаточных оснований, неразумно. Зафир пока никак не проявил себя, а воин-захватчик Хессанор, возможно, ограничится уже имеющейся в его распоряжении территорией. Мы помним, в прошлый раз этот черный колдун не доставил нам больших хлопот; на Альтерре его силы не столь велики, как на других пластах Реальности. Однако из-за него мы потеряли наших братьев. И обе эти вещи заставляют меня повременить с поспешными действиями. Стоит разведать их планы и лишь тогда принимать решение. Возможно, люди справятся сами.

Правитель перевел взгляд на сидящего рядом эльфа, облаченного в буро-зеленый килт с черными и желтыми полосками.

– Лимдур?

– Сейчас нам нельзя оставлять Алдеон, – мрачно отозвался тот. – Пришло известие от скоттов с противоположного берега: орки перешли границу и направляются к их землям, кланам Маклаудов и Сазерлендов уже пришлось принять бой, но не они – орочья цель, а мы.

Среди эльфов прокатилась волна беспокойного удивления. Не все знали о надвигающейся грозе.

Финеас нахмурился. Орки на континенте делились на две ветви – одна сумела договориться с людьми и жила с ними в мире, вторая – постоянно воевала, не желая смириться с господством столь мелкой и слабой, по их мнению, расы. Похоже, те, что обитали на западных островах, относились ко второй.

Валакар кивнул – он уже слышал донесение Лимдура. Ропот усилился. С разрешения правителя слово взял эльф, единственный из присутствующих одетый в кольчугу и опоясанный мечом, из чего темный маг сделал вывод, что это военачальник Алдеона.

– Сведения были доставлены Лимдуром буквально час назад. То, что происходит на континенте, может коснуться нас, а может и не коснуться. Хаос был повержен в прошлом и не имеет крепких корней на Альтерре. Есть вероятность, что его атака захлебнется вскоре. Но орки – это проблема, с которой нам точно придется иметь дело в ближайшее время. Лорд Валакар, решение за тобой, но я бы сейчас не отпустил с острова ни одного эльфа. Нас не так много, чтобы разбрасываться военной силой.

Маг взглянул на Исилвен. Она сидела, опустив голову и плотно сжав губы. Спина, однако, оставалась выпрямленной, гордой. Безусловно, девушка уже поняла, чем закончится совет. Финеас поднял руку. Была не была, хоть попытаться.

Успокоив забурлившие в зале переговоры, правитель дал ему слово.

– Лорд Валакар и уважаемое собрание, я вижу и понимаю, что вы оказались в непростом положении. Но вы знаете о Зафире и Хаосе, которому он служит, гораздо больше меня. Ответьте… не мне, самим себе, разве опасность, исходящая от него, слабее опасности, несомой орками? Если этот маг столь могуществен, то мне одному не справиться с ним. Даже если я попробую отыскать кого-то из знакомых колдунов, свободных и способных помочь, шанс на провал весьма велик. Нам нужна ваша магия и ваше содействие. Ведь последствия неудачи ударят по всем народам, не только по нам, смертным.

Финеас замолчал, и тут же со всех сторон посыпались возгласы. В каких-то звучало согласие, одобрение, но большинство эльфов были настроены куда менее благожелательно. Наконец правитель поднялся, и гомон стих.

– Мастер Юрато напомнил о сгущающихся на материке тучах, и они действительно темны. Но, увы, опасность, лежащая у наших ворот, в данный момент главнее и важнее той, что может прийти с юга. Леди Исилвен, мастер Финеас, сейчас мы не в состоянии помочь вам. – Валакар приложил руку к груди в жесте сожаления. – Однако мы не хотели бы совсем устраняться от происходящего в мире смертных. Мы дадим то, о чем просила наша сестра. Один из источников силы будет вручен тебе, мастер Юрато, думаю, ты сумеешь с ним совладать. Если же вы сочтете уместным, мы будем рады время от времени получать от вас вести – как именно, можно обговорить позже. Не исключаю, что если Эру будет к нам благосклонен, наши планы изменятся.

Темный маг невесело усмехнулся. Мало того что отказали, да еще и собираются сделать из них собственных шпионов. Умно, что ни говори. Вот только выбора нет.

– А что иберийские эльфы?

– Это совсем иная ветвь Перворожденных, они пришли сюда из мира, о котором даже мы не слышали раньше. Их еще меньше, чем нас, и они не обладают нужной тебе силой, их призвание – особая лесная магия.

Исилвен встала, коротко поклонилась. Взгляд был устремлен в пол.

– Благодарю, лорд Валакар и мои собратья, что согласились выслушать меня и мастера Юрато. С вашего позволения, я покидаю вас, мне необходимо побыть одной и подумать над вашими словами.

Не оглядываясь, она удалилась за двери, и лишь стремительная походка выдала разочарование эльфийки. Финеас тоже не стал церемониться и, дождавшись формального разрешения Валакара, вышел вон.

Следом выскочил Малдор.

– Не печалься, мастер, – крикнул он вдогонку. – Будем надеяться, орки не доставят нам неодолимых проблем, а там, глядишь, и вам поможем.

Финеас только хмыкнул.

От центральной площади веером разбегались улицы древесных чертогов. Выбрав самую узкую и тенистую, маг побрел прочь от фонтанов, туда, где можно было посидеть без лишних глаз и ушей вокруг. Аромат волшебных цветов, разлитый в воздухе, не унял его тревог, мысли теснились в голове, непрошеные и неугомонные.

Докатились, темный маг уговаривает пресветлых эльфов спасти мир! Еще пару месяцев назад такого и представить себе было невозможно. Но пару месяцев назад неведомые враги еще не напали на город, где жил мастер Юрато, и эльфийка с лунным именем и синими глазами не вошла в его жизнь, возмутив память, заставив ее вытолкнуть из глубин кое-что забытое и похороненное. Зачем он во все это ввязался? У вопроса было два ответа, и в одном из них Финеас мог себе признаться совершенно правдиво. Решая помочь Исилвен, он помогал самому себе. Вдруг это и есть шанс, которого он так долго ждал, – шанс на искупление?

Муки совести у темного, подумать только. Права была Мара, когда в приступе ярости кричала, что ему надо было идти в ученики к светлым чародеям. Те, в отличие от темных, поголовно альтруисты. А темные… они разные. Кто-то совсем потерял способность воспринимать свет, ушел по самым жестоким и неприглядным путям чернокнижия; мрак Ночи – уже не основной источник их сил. Кто-то застрял на грани сумерек и тьмы – эгоисты, да, отнюдь не всегда разборчивы в средствах, но злобность им присуща нечасто. Кто-то, вроде Финеаса, сидит в полумгле: магия Ночи подвластна им, желания окунаться в бездонный океан черной волшбы нет, но и бескорыстное человеколюбие светлых представляется лишней тратой энергии. Они ближе к простым магам, ключи к силам у которых не лежат во свете или во тьме. Те используют любые доступные им чары и по характеру – обычные люди, ну разве что с некоторой «магодеформацией». Таких большинство.