"Так что слухи оказались правдой. Это значит, что вас двоих взяли захватчики, а потом отпустили?”

"Да! Мы скорее умрем, чем сдадимся, и поскольку эти захватчики нуждались в защите благородных дам, они должны были освободить нас”, - сказал один из бывших пленников.

“А что насчет остальноых? Я слышал, некоторые из них сдались?” Пьерсаж спросил.

"В общей сложности семеро из нас находились в плену, и один умер от неизлечимой травмы. Все, кроме нас двоих, были покорены захватчиками.”

- Очень хорошо, я понимаю, - еще раз кивнул Пьерсаж. Но затем он повысил голос “Люди, схватите этих двоих!”

Несколько солдат дружно закричали и двинулись вперед, чтобы схватить двух рыцарей. Они были поражены, изо всех сил выкрикивая: “Мы преданы церкви и барону!”

Однако, несмотря на сопротивление, они были в меньшинстве и не могли освободиться от войск Пьерсажа. Их били по затылку, чтобы их крики не раздражали барона. Пьерсаж не любил шумных вещей.

“Отправьте тех в каретах в замок барона Форзы", - приказал Пьерсаж группе рыцарей.

Он пнул свою лошадь к другому барона и, улыбаясь, кивнул: - милорд Форза, кажется, я заставил Вас долго ждать.- Он постучал поводьями лошади по металлическим перчаткам, как будто только вернулся с охоты.

"Конечно, нет! Форза заставил себя улыбнуться. Этот кивок не был даже самым неофициальным из благородных приветствий, и если бы он приветствовал своего коллегу с приличием, это признало бы его собственную неполноценность.

Пьерсаж не возражал формальности, и его внимание было уже не на Форзе. Он посмотрел на окрестности и небрежно сказал “Проведи меня осмотреть твой замок. И устрой жилье и для моих воинов. Кроме этого, я хочу посмотреть допрос заключенных”

"Заключенные?"Форза был несколько озадачен. Он не помнил ни одного допроса, запланированного на тот день.

Пьерсаж обернулся, удерживая взгляд в глазах Форзы так долго, что лоб последнего блестел от пота: “Те заключенные, которые тайно встали на сторону захватчиков.”

В этот момент выражение лица Форзы стало крайне неприятным.

Два часа спустя в залах барона состоялся частично публичный суд. Судили двух рыцарей, которые были освобождены захватчиками, а также жен умерших рыцарей, их семь любовниц, шесть взрослых дочерей и одиннадцать детей. Что касается трех взрослых сыновей, они уже были убиты. У них была кровная вражда с Ричардом, и он не отпускал людей, которым суждено было ненавидеть его всю оставшуюся жизнь. Что касается сыновей, которые еще не были взрослыми, он не беспокоился о них— он не был заинтересован в убийстве детей.

К тому времени, как младшие стали достаточно сильными, Ричард шагнул бы в царство, на которое они даже не осмеливались смотреть, и он бы тоже вернулся в Норланд. Если бы он не смог, то он бы превратился в пепел в этой плоскости.

Были вызваны двое выживших титулованных рыцарей, и те, кто был знаком с мертвыми рыцарями, тоже присутствовали. Ответственные за город уже были здесь, поэтому зал был переполнен десятками людей.

Потолок тускло освещенного зала был очень высоким, что делало его несколько мрачным. Мерцающие факелы не сделали его намного ярче, вместо этого добавив зловещее чувство к атмосфере. Барон Форза сидел во главе с Пьерсажем в черной одежде. Мужчина, словно сонно, поправил воротники, его взгляд порхал по коридору.

В зале было очень тихо, и даже женщины старались не плакать. Пьерсаж был хорошо известен тем, что наслаждался миром, а не войной, и последствия за нарушение будут суровыми.

Пьерсаж не просто генерал графа Джейлеона; он был его племянником. Ходили слухи, что он тоже был внебрачным ребенком графа, так что независимо от того, сколько странных привычек у него было и сколько людей он убил, граф по-прежнему сильно благоволил ему. Глядя на это с другой стороны, даже если эти двое не были связаны кровью, он был на уровне 15 все еще заметным экспертом в Герцогстве Уайтрок, и как Барон Пьерсаж был также способным лидером.

При графе Джейлеоне были еще два генерала с таким же командованием и экспертами 15 уровня, которые были немного сильнее барона. Тем не менее, Пьерсаж был единственным, кто мог вести войска и сражаться сам, поэтому он был последним, кого Форза хотел видеть. Фактически, из-за уникального положения Пьерсажа и его власти, Барон Форза не собирался вступать с ним в конфликт. Не говоря уже о том, чтобы избегать конфликтов, он даже не сможет отклонить любые абсурдные просьбы человека. Если бы парень был нормальным, он уже был бы виконтом.

Требования Пьерсажа были, как правило, необоснованными, не обращали внимания на время. Хорошим примером является проходящий сейчас судебный процесс. Однако Форза остро осознает последствия невыполнения этих требований. Пять лет назад семья барона Лоури была уничтожена за то, что он перешел на плохую сторону. Джейлеон только ругал и штрафовал Пьерсажа за его проступки, но даже сейчас половина вотчины Лоури оставалась под властью Пьерсажа.

Форза безучастно слушал рассказы рыцарей и жены сэра Коджо, а затем смотрел на своих подчиненных, которые спокойно слушали рассказ. Затем он посмотрел на Пьерсажа.

Полузакрытые глаза Пьерсажа постоянно проносились по людям, но он не повернулся, чтобы посмотреть на Форза. Форза знал, что этого суда не избежать, поэтому стиснул зубы, указывая на рыцарей и говоря глубоким тоном: “Вы... сговорились с демонами. Никаких объяснений не требуется, вы будете наказаны повешением!”

После вынесения приговора в зале раздался крик.

Том 2. Глава 45

Глава 45: Гость(3)

"Что? Милорд, мы пережили бесконечные пытки! Наша преданность вам и Богу доблести непоколебима!" Два рыцаря были погружены в недоверие и начали кричать. Они даже пытались добраться до платформы.

Они превратились в диких зверей, и Барон Форза встал, пытаясь сесть за стул. Суд застал врасплох и его собственных стражников, и они не могли поверить своим ушам. Не в силах отреагировать на ужас этих слов, никто не остановил обезумевших рыцарей. Только капитан верной гвардии бросился защищать своего лорда, но он был сбит этими двумя рыцарями, которые были готовы пожертвовать своей жизнью.

Сам Форза был только 8-го уровня, и он давно потерял рассудок. Он понятия не имел, как справиться с нынешней ситуацией, и как только его собирались поймать, он услышал громкий звук меча, вынимаемого из ножен.

Мечи рыцарей как раз собирались дотянуться до рук Форзы, но эти двое улетели в толпу, сбивая многих из присутствующих, они упали на пол. Они не могли встать, плакали от боли, катаясь по земле. Из их конечностей непрерывно хлынула кровь.

Пьерсаж, казалось, двигался очень