— Кто-то? — вскинулся Александр. — Если вы озвучите имя этого «кого-то» вопрос исчезнет сам собой.

Галина сидела бледная и напряженная. Именно в этот момент она с кристальной ясностью поняла, как и почему Александр оказался на месте, которое занял. Если смелость главы корпорации казалась ей безрассудной, то смелость Александра вообще перешла тонкую грань рассудка. Он был создан бороться за то, во что верил. Бороться и побеждать, без оглядки, бесстрашно, не сомневаясь и не отступая. Он боролся против «Живого проекта» и победил. Если теперь с тем же несгибаемым упорством он начнет сражаться за Михаила…  Галина была рада, что живой проект ныне на их стороне и занял опустевшее место лучшего друга главы корпорации.

Через пятнадцать минут, когда Александр так или иначе ответил на все вопросы, касающиеся Михаила, «Живого проекта» и своей собственной деятельности и позиции, она зашла за ним в лифт.

— Это правда? То, что ты сказал…

— У тебя есть повод сомневаться в моей честности или в том, что Михаил доверяет человеку, которому предложил стать его заместителем?

— Твое назначение выглядело как фарс, как игра в кошки-мышки. Ты же ненавидишь его, по крайней мере, раньше ненавидел. Как можно доверять человеку, столько сделавшему против LPI?

— Я никогда не питал к нему ненависти, Галя. Я работал против системы, а не против «Живого проекта». За этот год мы…

Лифт остановился на двадцать восьмом и Александр оборвал предложение. Когда Галина вышла и направилась к его кабинету, последовал за ней.

— Галя, у меня очень мало времени на разговоры.

Она замерла посреди коридора и всплеснула руками:

— Да что ты за человек такой?! Тебе не нужны друзья, не нужна поддержка, не нужно поделиться с кем-то навалившейся со всех сторон ненавистью?

Александр нахмурился, не вполне понимая, чем обязан и как реагировать. Они общались второй или третий раз и все в течение прошедшей недели. Взглянув в конец коридора, где за углом охранник наверняка навострил ушки, Александр кивнул следовать за собой и прошел в кабинет, удаленно обращаясь к секретарю:

— Лена, будьте любезны, сделайте два кофе. Я буду благодарен, если вы вернетесь сюда на время, пока Михаила нет на месте.

Он указал pr-директору в кресло напротив стола и присел на место Петра.

— Ты быстро освоился…  — прокомментировала Галина.

— Галя, мне показалось, что у тебя сложилось неверное мнение на мой счет. Я вырос в корпорации, на станции Арктика-1, в лоне «Живого проекта». LPI — мой дом и семья. Других у меня нет. Я не нуждаюсь в покровителях, особенно в твоем лице, и готов отвечать за свои слова, сколь безрассудными и неосмотрительными они бы ни казались. Спасибо, Лена.

Лена поставила поднос на стол и вышла. По ее широко раскрытым глазам можно было догадаться, что никакая субординация не остановит девушку от вопросов, но после…  когда новый начальник освободится.

— Я очень благодарен тебе за поддержку, если, конечно, твоя реплика в коридоре была попыткой проявить именно ее. И я вижу, что вы все искренне волнуетесь за Михаила. Это главное. А теперь выпей, пожалуйста, кофе и успокойся. Ты не мешаешь мне, но прямо сейчас я вынужден отвлечься на срочные сообщения.

— Хорошо, — покорно кивнула женщина и потянулась к чашке. — На что ты рассчитываешь?

— На быстрый ответ «Руси». Никто не смеет безнаказанно обвинять госкорпорацию в удерживании частного лица в медицинском учреждении без медицинских показаний, суда и следствия. Они либо выпустят его, либо организую медицинские показания.

Галина подавилась и закашлялась. Лена выросла в дверях с еще более круглыми глазами.

— Все будет хорошо, — уверенно проговорил живой проект обеим женщинам и погрузился в сеть.

* * *

Михаил уснул под утро, в шестом часу, и проспал около получаса к тому времени, когда створка палаты бесшумно сползла в сторону и два «мед брата» позвали на выход. Длинный пустой коридор привел в один из множества кабинетов. Усадив Михаила на стул, мед братья вышли.

— Доброе утро, Михаил Юрьевич, — сказал мужчина в белом халате, — или вас лучше называть господин Королев?

— Доброе утро, — ответил он.

— Меня зовут Алексей Васильевич, я ваш лечащий врач.

Михаил осмотрелся, заметив, что остался наедине с человеком напротив. Между ними стоял стол, они сидели на одинаковых стульях, и больше ничего в помещении не было. Ни окон, ни отверстий для автоматов с парализаторами, ни мебели.

— Вика, — обратился он к LSS посредством n2n, — здесь есть камеры наблюдения?

— Нет, Михаил, но я фиксирую переговоры и твое физическое состояние, — ответила LSS в ухе.

Михаила интересовало, что за капсулу собеседник достал из кармана и теперь крутит в пальцах. Сканер на загривке отчаянно покалывал слабыми разрядами тока, но ввиду его бесполезности в текущей ситуации это только раздражало. Глава LPI перевел взгляд на лицо собеседника: чистое и открытое лицо мужчины, в глазах которого таились разум и практичность — никакой фальши, а главное — ни капли страха.

— Что ж, приступим, — кивнул Алексей Васильевич.

— Где моя мать? — перебил Михаил. — На каком основании вы удерживаете меня здесь?

— Как печально, что в результате покушения на жизнь у вас появились проблемы с памятью.

Михаил промолчал. Он уже достоверно знал, что Александр объявил миру о наличии у президента LPI связи с внешним миром, а так же практически прямым текстом обвинил «Русь» в похищении и удержании их с матерью. Его удивляло, что мужчина перед ним не в курсе этого.

Почувствовав движение за спиной, Михаил обернулся. Незнакомый мужчина в деловом костюме не произнес ни слова, лишь смерив Алексея Васильевича сложно интерпретируемым взглядом и закрыв за собой дверь с этой стороны. Обернувшись на «лечащего врача», Михаил догадался, что тот был отключен и теперь вышел в сеть. Несколько секунд ему понадобилось, чтобы войти в курс дела. На лице промелькнуло изумление, досада, а затем губы скривила ярость. Он упрямо дернул плечом, тут же успокоился и развел щепотки пальцев в стороны, раскрывая капсулу.

Из нее на стол упали и покатились три крошечные горошины, уже через секунду у них появились лапки и Михаил, чертыхнувшись, попытался отъехать назад, но у стула не оказалось колесиков.

— Вы всю жизнь считали, что правила придуманы не для вас и теперь я возьму на себя смелость подтвердить это, Михаил Юрьевич, — сказал «лечащий врач», но Михаил не слушал и не слышал, пытаясь отклониться от трех крохотных и на первый взгляд безобидных паучков, замерших на краю столешницы перед прыжком. Стул с грохотом опрокинулся, когда Михаил вскочил с места и отошел к дальней стене.

— Зачем это? — воскликнул он.

— Для результативности…  — засмеялся Алексей Васильевич и махнул пальцами.