— Боже мой, Элли! — воскликнула бабушка Эстель. — Мы совсем забыли, что ты тоже танцуешь!

Я видела, что она густо покраснела. Бабушка взглянула на цветы, которые собиралась подарить сестре. Вытащила одну розу и отдала мне, а затем протянула букет Венди.

Я сдержалась и не заплакала. Может быть, я даже сказала бабушке «Спасибо»! Потом, в своей комнате, я отрывала лепесток за лепестком и покрывала каждый из них ужасной бранью.

Венди поставила букет в вазу и несколько раз предлагала мне зайти к ней и понюхать цветы…

Бр-р! Просто поразительно, как внезапно могут нахлынуть воспоминания.

Карточка, которую прислали с черными цветами, плавала в лужице пролитого чая. Я схватила ее и порвала, а затем, вскочив на ноги, поставила чашку в раковину.

Я сбросила таракана в дренаж, начисто вымыла чашку и, пустив горячую воду, погрела руки.

Я все еще стояла, склонившись над раковиной, когда сзади послышались чьи-то тихие шаги, и мне на плечо легла рука.

Уверенная, что это Эбби вновь утешает меня, я обернулась. Криво ухмыляясь, на меня смотрел Чип.

— Ох! Прости, я не хотел тебя пугать, — радостно сказал он.

— Не… Не знала, что ты дома, — солгала я и отступила на шаг, вытирая руки кухонным полотенцем.

Его глаза хищно загорелись.

— Если нужно, я могу быть тихим, как мышонок, — прошептал Чип.

Я неловко рассмеялась.

— Ты пропустил все веселье, мне…

— Посмотри-ка, — перебил он, показывая коричневый кожаный пиджак, — только что купил его в Истхэмптоне. Нравится? — Харпер покрутился, демонстрируя мне обновку.

— Очень. Шикарный пиджак.

— От Армани. Модель абсолютно эксклюзивная, сшита из кожи новорожденных телят. Вот потрогай!

Я колебалась. Кожа новорожденных телят? Он что, смеется?

— Ну же, Элли, потрогай!

Я провела пальцами по рукаву.

— Кожа и правда мягкая, — похвалила я. Ведь именно это я должна была сказать, верно?

— Вот надел и не могу заставить себя снять. Просто увидел и купил, под влиянием эмоций. А ты что-нибудь делаешь по внезапному порыву?

Вопрос так и повис в воздухе. Не получив ответа, Чип сменил тему.

— Элли, хочешь выпить? Ведь уже почти вечер, да никто и не следит, правда? Я выпью водки с тоником. Вкусно и по-летнему. А тебе что налить? Можно посидеть на террасе и поболтать. Познакомиться…

«Хватит, парень, хватит!»

— Ну…

— И мне очень понравился твой купальник. Я видел тебя на пляже с детьми. Ты в нем здорово выглядишь!

Я натянула футболку на колени.

— Спасибо, Чип, только…

Я услышала, как разговаривают Эбби и Хизер. Интересно, понимает ли Эбби, что представляет собой Чип? Удивится ли она, если узнает, что ее муж пристает ко мне, едва она отойдет в другую комнату?

— Не хочется, спасибо, — сухо ответила я.

Чип тут же поскучнел.

— Мне нужно переодеться и помочь с детьми.

Я проскочила мимо него и понеслась по лестнице.

— Может, попозже, — прокричал он вдогонку, и его слова прозвучали скорее угрозой, чем приглашением.

Поздним вечером в постели я листала журналы о балете и танцах, целую пачку которых привезла из дома. Я любила просматривать эти журналы и мечтать.

Я не бросила танцы даже после унижения, которое испытала на утреннике мисс Крамли, и продолжала заниматься до последнего класса средней школы. До того самого дня, когда музыка навсегда перестала для меня звучать.

Тренировки были довольно тяжелыми, и у меня постоянно болели ноги. Правда, что такое боль по сравнению с танцем — необыкновенно красивыми, филигранно точными движениями, прыжками, поворотами и чувством, будто паришь в воздухе, словно на крыльях!

Еще одна причина, по которой я обожала балет, — я всегда танцевала намного лучше Венди, которая рядом со мной выглядела просто косолапой.

Мне хотелось стать балериной и танцевать в Нью-Йорке. Я танцевала и во сне, и во всех мечтах. Даже на уроках вместо того, чтобы писать конспекты, я рисовала в тетрадях фигурки танцоров.

После той ночи с Уиллом я навсегда перестала танцевать, мои мечты разбились. И все-таки я по-прежнему выписывала журналы о балете и не уставала смотреть на чудесные фотографии волшебного танца, где хрупкие балерины бросали вызов притяжению Земли.

Да, наверное, сама того не осознавая, я стремилась именно к этому — бросить вызов земному притяжению. Танцевать в воздухе, танцевать, как блик на зеркальном потолке.

Ха!

Вскоре после полуночи я засунула журналы под кровать и позвонила Терезе с сотового.

— Надеюсь, я не слишком поздно? Ты ведь у нас работаешь!

— Не напоминай! — вздохнула Тереза. — Сегодня зависли компьютеры, и нам велели писать все от руки. Представляешь? Не могу дождаться выходных, чтобы приехать к океану. Как у тебя дела, Элли?

— Ничего хорошего.

— Что значит ничего хорошего?

— Клэй сделал сегодня нечто ужасное, — рассказала я, — прислал мне коробку с увядшими цветами, выкрашенными в черный цвет.

— Правда? Вот гадина!

— Это еще не все! По цветам ползали тараканы!

— Фи, какая мерзость, даже не верится! Эти тараканы, наверное, его родственники.

— Тебе легко шутить! — заявила я. — Тараканы вылезли из коробки и разбежались по стерильной кухне Эбби.

— Она разозлилась? Как, загар сошел с лица, когда она увидела тараканов?

— Нет, Эбби не ругалась. Она очень хорошо ко мне относится.

— Ну замечательно!

Настала моя очередь вздыхать.

— Тереза, это работа — сущий ад, я не шучу…

— Подожди, Элли. Ты живешь в чудесном доме, в двух шагах от океана и еще…

— Мальчишка — настоящий урод, — перебила я. — Прямо из фильма ужасов. Его папаша глаз не сводит с моей груди, постоянно твердит, как прекрасно я выгляжу в купальнике, и пытается напоить, едва его жена выходит в другую комнату.

— Папаша — настоящий бабник?

— Да уж.

— Боже, Элли, он хоть симпатичный? Тебе бы хотелось с ним переспать?

— Замолчи, Тереза! Ты шутишь сегодня очень неудачно!

— Ладно тебе, Эл! Я просто пытаюсь тебя рассмешить. Только начала работать, а в голосе — сплошной пессимизм. Ты хоть собираешься у них остаться?

— Не знаю… Наверное, да. Думаешь, мне есть из чего выбирать?

— Ну…

— Мне придется остаться, — продолжала я. — Представляешь, что скажет мать, когда услышит, что я бросила очередную работу? Думаешь, я смогу выслушать еще одну лекцию о том, какая я неудачница, что я абсолютно инфантильна, что давно пора начать новую жизнь и брать пример с моей святой, богатой и удачливой сестры Венди? Не уверена.