Утро выдалось жарким, Бергман был в джинсах и белой футболке, солнцезащитные очки скрывали его глаза, взгляд которых вызывал в душе оторопь. Наряд выглядел вроде бы скромно, но сразу становилось понятно, что скромность стоит денег, в общем, простым парнем босс не выглядел. Мысленно я продолжала так его называть, хотя новоявленные коллеги и пытались убедить меня, что в рядах царит абсолютная демократия. Он посмотрел на мое платье, белое в розовый горох, и сказал:

– Отлично выглядишь.

– Спасибо. Не слишком легкомысленно?

– Нет, – покачал он головой и начал разворачивать машину, чтобы выехать со двора. – Иногда весьма кстати, что тебя не принимают всерьез.

– Я поняла. У каждого своя роль, поэтому и прозвища соответствуют. Так? Надо нагнать страха – появляется Воин, придать фирме значительности – за дело берешься ты, Поэт – умник, а я – дурочка.

– При желании можно вспомнить Пьеро и Арлекина, прекрасную Коломбину… Маска – самый древний атрибут человечества. Ты была в Венеции?

– Нет.

– Закончим дело и слетаем на выходные. Вадим вдоволь попьет хорошего вина, Димка поваляется на солнышке, а мы побродим по переулкам и заглянем в музеи. Маски в Венеции на каждом шагу. А теперь о сыщике: бывший мент, то ли сам ушел, то ли его ушли, человек с репутацией. В разговор не вмешиваешься, просто наблюдаешь.

Я согласно кивнула.

Мы свернули в переулок и притормозили возле старого пятиэтажного здания, с таким количеством вывесок на фасаде, что прочитать их все вряд ли у кого хватило бы терпения. Дорогу к офису Бергман знал, то ли получил исчерпывающие разъяснения, то ли по наитию свыше, заплутаться здесь ничего не стоило. Железная дверь на втором этаже выглядела более чем скромно, рядом табличка «Петраков Лев Иванович. Частный детектив». За дверью оказалась небольшая приемная, где сидел молодой человек и явно скучал. Бергман поздоровался, представился и был отправлен в комнату по соседству.

Упитанный дядя лет шестидесяти изнывал от жары, включив вентилятор на полную мощность и обтираясь носовым платком в клеточку. Нормальные люди обзавелись кондиционером, а такому вот носовому платку вообще место в музее, как и самому дяде, судя по всему.

– Рад познакомиться, – Петраков поднялся навстречу и протянул руку.

Максимильян ее пожал, а потом незаметно вытер ладонь о джинсы. Я решила обойтись без рукопожатий. Дядька вновь плюхнулся на свой стул, а мы пристроились на кожаном диване, скрипучем и низком.

– У вас новый сотрудник? – с улыбкой задал вопрос Петраков, кивнув в мою сторону.

– Да. Потихоньку входит в курс дела…

«А дядя-то не прост, – подумала я. – Сразу дал понять, что Бергманом интересовался». Впрочем, они конкуренты, по крайней мере потенциальные, так что слышать друг о друге просто обязаны.

– Спасибо, что согласились поговорить, – продолжил Максимильян. – Признаться, очень рассчитываю на вашу помощь.

– Все что могу… – развел руками Петраков. – В нашем деле без взаимных услуг никуда.

– Верно, – Бергман улыбнулся и потер переносицу, точно прикидывая, как подступиться к разговору.

Петраков, развалившись на стуле, наблюдал за ним с самодовольной улыбкой.

– Мой клиент озабочен долгим отсутствием своего родственника, – вкрадчиво заговорил Максимильян. – Хотя отсутствует родственник всего пять дней, но… повод для беспокойства, безусловно, есть. Мне стало известно, что молодой человек обращался к вам за помощью…

Петраков на мгновение замер, затем выпрямился и стал катать по столу карандаш, избегая смотреть в сторону гостя. Максимильян затягивал паузу, хозяин кабинета не выдержал первым.

– Вы кого имеете в виду? – спросил он.

– Басова Егора Геннадьевича.

Петраков криво усмехнулся:

– Так парень исчез?

– У меня есть повод считать, что он покинул страну…

– И слава богу, – закончил Лев Иванович. – От таких клиентов надо бежать как черт от ладана.

– В чем проблема?

– В чем? Проблемы начались, можно сказать, сразу. Не буду перед вами ваньку валять: профессиональная этика и прочее… Мы в одном бизнесе, и все прекрасно понимаем… Короче, этот парень появился у меня месяц назад. И поначалу дело казалось вполне обычным. Но вскоре выяснилось, что я ошибался. Паренек тоже, кстати, не без подвоха. Он просил разыскать его сестру, и я с готовностью согласился, дело для меня привычное, потеряшки – мой конек… но очень скоро выяснилось, что сестры и в живых-то нет.

– Он предложил вам разыскать Анастасию Басову?

– Почему Анастасию? – удивился Петраков. – О том, что с младшей сестрой случилось, я прекрасно знал, в средствах массовой информации сообщалось, по телевизору… Обращались ко всем, кто что-нибудь знает, отец большие деньги предлагал… Речь идет о старшей сестре. Евгении, без вести пропавшей восемь лет назад.

– Он любил сестру, насколько мне известно, и желание ее найти…

– Найти? Шутите? Прошло восемь лет. Будь она жива, за это время сто раз бы объявилась. Вы же знаете, если в первые месяцы потеряшку не нашли, на девяносто девять процентов он или она уже труп. Но дело даже не в этом. Восемь лет назад в городе орудовал маньяк. Четыре девушки пятнадцати-шестнадцати лет пропали в течение года. Последней из них была Женя Басова.

– Пропали? То есть трупы так и не были найдены?

– Только труп первой из них, да и то… назвать это трупом трудно. Человеческие останки, которые удалось идентифицировать по ДНК. Убийцу не нашли. Через два месяца пропадает вторая девушка. Вы можете возразить: если есть лишь один труп и три потеряшки, как можно говорить о маньяке?

– Действительно, как?

– Все четыре девушки знали друг друга. Учились в одной школе искусств и исчезли по дороге из школы. То, что он сделал с первым трупом… он мог сделать и с остальными, но спрятал куда лучше, вот их и не нашли. После четвертого исчезновения маньяк залег на дно. Видно, сообразил, что не ту девчонку похитил. Папаша ни перед чем не остановится, чтобы его отыскать. У него есть и деньги и связи…

– Маньяки не успокаиваются, просто не могут, – подал голос Бергман.

– Кто спорит. Но все прекратилось, значит, он либо сдох, либо уехал, третий вариант – он все еще здесь, но теперь похищенные девчонки друг с другом не связаны. В городе за этот год бесследно исчезло с десяток девчонок подходящего возраста. Все из неблагополучных семей. Может, где-то на дороге стоят, собой торгуют, а может, их останки давно по свалкам разбросаны.

– Предположим, что Евгении Басовой давно нет в живых, но что мешает ее брату верить в обратное?

Петраков нахмурился и пожал плечами.

– Меня удивило, что он вроде бы не сомневался, даже… был уверен, она – жива. И когда рассказывал мне о ее исчезновении, о других девушках даже не упомянул.