– Конечно. – Она с готовностью поднялась из-за стола.

– Спокойно! – остановил ее капитан. – Соглядатаев еще нужно обмануть. Сделаем так – сейчас ты меня проводишь. Запрешь дверь и посмотришь на их реакцию. Потом телепортируешься сама, во двор. Я буду ждать у подъезда. Да!.. – одеться потеплей не забудь. Зима все-таки.

– Оденусь, не волнуйся. Скажи только, зачем мне смотреть на их реакцию?

– Тебе, может, и незачем. А мне хотелось бы ее знать.

Кароль бросил косой взгляд на муху, по-прежнему сидевшую на ветке жимолости. Совершенно безобидную с виду. Неторопливо поднялся на ноги, шагнул ближе и ловким движением поймал ее в кулак. После чего подошел к ближайшему окну, открыл форточку и выпустил муху наружу.

Повернулся к Клементине.

– Ну что, вперед?

Та, с легким недоумением следившая за его действиями, кивнула.

* * *

Чертова ведьма лежала на диване, притворяясь спящей. Но, как только Кароль с Клементиной вышли из сада, она тут же якобы проснулась.

Спрыгнула на пол и потопала вслед за ними в прихожую. Присмотреть, должно быть, за провожанием Кароля.

– Я быстро, – донесся из прихожей до Раскеля его голос. – Одна нога здесь, другая там. Ставь чайник.

«За едой пошел, что ли?» – удивился Раскель. Маги вполне способны добыть ее, не ходя по магазинам, и сам он, например, так и сделал бы, лишь бы не расставаться с волшебной девой…

Клементина, заперев за Каролем дверь и приласкав мимоходом белую кошку, вернулась в гостиную. Встала на колени, заглянула под диван.

Тут ведьма размяукалась, привлекая ее внимание, и впилась в Раскеля горящим взором. Проследив за которым, Клементина обнаружила-таки второго незваного гостя на шкафу.

Она скорчила милую гримаску, которая должна была, по всей видимости, означать – «ну что с тобой поделаешь? Сиди…» Потом предложила белой заразе полакомиться его, Раскелевой, колбасой и, вместо того чтобы ставить чайник, скрылась в ванной.

С полминуты там шумела вода, потом все стихло. Но Клементина не вышла.

Минула еще минута, другая. Никого.

Пять минут.

Никого.

Десять. Никого…

Тут Раскель понял, что их с чертовой ведьмой обвели вокруг пальца.

До нее это тоже дошло, одновременно с ним.

«Удрали», – грустно констатировала она. – «В неизвестном направлении».

Раскель попытался было телепортироваться во двор, но не получилось. Квартиру окружала мощная защитная стена.

«Еще и заперли тут», – буркнул он и спрыгнул со шкафа.

Принял, едва коснувшись пола, свой настоящий облик и добавил уже вслух:

– Ничего, ненадолго.

Поле ведьмы полыхнуло лиловым заревом. Явно хотела что-то сделать – возможно, тоже стать человеком, но по зареву пробежали черные полосы, и колдовство, что бы она там ни замышляла, ей не удалось.

Когда Раскель отправился в прихожую, ведьма поспешила за ним и, примостившись на шляпной полке, внимательно следила за тем, как он обследует дверные замки и снимает с шеи шнурок с универсальной отмычкой.

«Хочешь уйти?» – спросила она с надеждой.

– Может быть.

Хотел он всего лишь проверить возможность выйти, когда понадобится, но ей об этом знать было ни к чему.

Пожалуй, даже хорошо, что она не дала ему подслушать их разговор. Потому что, сидя в это время на шкафу в вынужденном безделье, он успел понять еще две важные вещи.

Во-первых, ведьма эта была из светлых.

Она уже успела разок пустить для чего-то в ход колдовские чары. В тот раз ей это удалось, и Раскель сразу ощутил хорошо знакомое присутствие. И успокоился на ее счет – опасности для жизни светлые не представляли. Все, что они могли, – это устраивать мелкие помехи.

А во-вторых… никакие помехи ему больше не были страшны.

Едва Клементина скрылась за дверью своего сада, как Раскель смертельно по ней затосковал. И тоска эта помогла ему понять самое главное. В этом мире, да и во всех остальных мирах, ему нужно лишь одно – быть рядом с этой девушкой. Дышать с ней одним воздухом, видеть ее каждый час, каждую минуту.

Ни Дурная Удача ему больше не нужна, ни отец, ни соплеменники. Только она. Он – вольный ветер… был вольным ветром. Теперь он – ветерок, готовый век играть ее волосами. Запутаться и остаться в них навсегда.

Но если Клементина ищет Дурную Удачу, он тоже будет искать – для нее. С ней вместе. Рука об руку. Ради нее он горы свернет. Сделается другим человеком. Тем, кого она сможет полюбить…

Осталось малое – сказать об этом ей. Стать ее слугой. Подмогой, защитником. Сперва – слугой, потом, может быть… сердечным другом.

Вся будущая жизнь открылась Раскелю, как если бы кто-то развернул перед его глазами волшебный свиток. Жизнь эта была озарена солнцем ее взгляда, согрета ее улыбкой, заполнена служением ей, проста и понятна. Мечта, а не жизнь… воплощению которой мешали опять-таки две вещи.

Во-первых, присутствие Кароля.

Вот уж кто казался тут совершенно лишним! Кто он ей? Почему имеет право входить к ней в дом, сидеть с ней наедине? На любовника не похож… Он смотрит на нее не так, как смотрят влюбленные. И она на него – не так. Скорей всего, просто друг. Это радует. И все же – открыться ей Раскель сможет, только если Кароля не будет рядом. Клементина должна остаться одна, это и дураку понятно.

А во-вторых… гнев отца. Когда тот все поймет… ох.

Впрочем, случится это нескоро. Ведь Раскель будет искать Налачи Бахт, хотя и с другой – теперь – целью. Когда же эта цель станет ясна отцу… что ж, тогда он и задумается, что делать. Хотя теперь ему и умереть не страшно – за один нежный взгляд…

Он свое решение принял. Сомнений не осталось.

Как бы только избавиться от Кароля?…

Руки между тем привычно и сноровисто делали свое дело. Отперев все три замка, Раскель для проверки приоткрыл дверь и тут же снова ее захлопнул.

«Решил остаться?» – спросила ведьма.

– Тебе-то что?

«Ничего. Оставайся. Только выпусти меня… пожалуйста».

– Вот еще! Чтобы ты привела сюда остальных светлых? Без них тесно!

Он хотел было на всякий случай, для подтверждения своей догадки, порыться в лежавших под вешалкой «старухиных» вещах. Но ведьма, поняв его намерение, скакнула с полки на кучку своей одежды и зашипела. Раскель махнул рукой – без того, мол, все ясно, – и вернулся в гостиную.

Она поплелась за ним, недовольно бормоча на ходу: «Каких светлых?… Я думала, ты хочешь отправиться следом за Каролем и Клементиной…»

Клементина. Сердце его вновь стиснула тоска.