Поначалу девушка слишком перепугалась, чтобы рассуждать логично. Она просто била кулаками в дверь, но тяжелая дубовая панель не желала поддаваться.

— Помогите! Помогите! — кричала Нэнси.

Измученная попытками сломить сопротивление двери, она, в конце концов, повалилась на пол. В доме было тихо, как в могиле. В этой кошмарной ситуации Нэнси возблагодарила Бога хотя бы за то, что в чулан все же проникал свежий воздух и можно было нормально дышать.

На то, что поблизости от коттеджа сыщется хоть одна живая душа, надежды было мало; и все-таки Нэнси поднялась с Полу и громким голосом принялась снова звать на помощь. Крики ее эхом отдавались в пустом доме, и казалось, что кто-то передразнивает пленницу.

— Почему мне не хватило ума сказать Элен, куда я собралась? — нещадно бранила она себя. — Девочкам в лагере и во сне не приснится, где я теперь.

Нэнси горестно вспомнила и другое. Отец считает, что она пробудет в Эйвондейле не меньше недели. Значит, поначалу его не встревожит ее отсутствие. А потом… потом будет слишком поздно…

— Кто-нибудь может заметить мой автомобиль на обочине, — Продолжала девушка печально анализировать ситуацию. — Да нет, вряд ли… В такое время года здесь никто и не гуляет. До начала сезона еще по меньшей мере недели.

С содроганием подумала она о судьбе Джефа Таккера. Главарь бандитов дал понять, что ей уготовано то же наказание, что и сторожу. Если он где-то заперт, помощи от бедолаги ждать не приходится.

— Эти проклятые воры умчатся далеко-далеко в своем фургоне; если даже я и смогла бы выбраться отсюда, все равно ИХ уже не догнать.

Смысл происходящего наконец во всех деталях дошел до сознания Нэнси, и ею опять овладела паника. В неистовом желании выломать дверь она всем телом наваливалась на нее снова и снова. Она колотила по дереву до тех нор, пока не расшибла пальцы и из них не потекла кровь… Потом снова опустилась на пол — передохнуть и попытаться принудить себя мыслить разумно.

— Так я только понапрасну теряю силы. Надо рассуждать здраво.

Нэнси вспомнила, что иногда замок можно открыть с помощью проволоки. Вынув из волос заколку и раскрыв ее, она принялась за дело. Однако в темноте ничего не было видно, она действовала на ощупь и успеха не добилась.

Через четверть часа пришлось отказаться от этой идеи.

— Бесполезно, — удрученно сказала Нэнси во тьму. — Я здесь похоронена навеки.

Она стала думать об отце, о Ханне Груин, об Элен, о других близких друзьях. Суждено ли им свидеться снова? Бедняжка окончательно пала духом и уже была опасно близка к тому, чтобы заплакать.

— Ну, уж нет! Этого не будет никогда! — Она сурово отчитала себя за малодушие. — Я обязана не терять головы и придумать способ освободиться.

Замурованная в четырех стенах девушка решила тщательно обследовать свою тюрьму: вдруг ей по счастливой случайности попадется какой-нибудь инструмент, с помощью которого можно взломать замок? Нэнси терпеливо обшарила карманы всех платьев и костюмов, свисавших с гвоздей. Она даже ощупала каждый сантиметр пола.

Ничего подходящего не нашлось, зато в результате ее действий в каморке поднялось целое облако пыли. Дышать теперь было куда труднее. Чулан к этому времени вообще сильно прогрелся, и в нем стало до неприятного жарко. С тоской думала узница о свежем воздухе, о прохладной воде озера, доступ к которым был ей наглухо закрыт.

Потом, совершенно неожиданно, Нэнси наткнулась рукой на что-то твердое. Торопливо ощупав незнакомый предмет пальцами, она выяснила, что это деревянный брус, подвешенный где-то высоко у нее над головой. Он шел по всему периметру чулана и частями соразмерно был прикреплен к каждой стене. Очевидно, когда-то за него цепляли вешалки для одежды.

— А что, если попробовать куском этого бруса выломать одну из досок в двери? — В душе Нэнси пробудилась робкая надежда. — Он вроде бы крепкий, и размер подходящий.

Ухватившись за брус, она начала дергать его изо всех сил. Брус не шелохнулся, и она принялась понемногу раскачивать его, то отклоняясь назад, то налегая на дерево. В конце концов, штукатурка треснула, и одна сторона, не выдержав, надломилась. Еще два-три рывка, и брусок отделился от стены.

К горькому разочарованию, Нэнси он оказался слишком длинным, чтобы служить тараном в тесном пространстве чулана. Ощупав свое орудие, она убедилась, однако, что оно заострено по краям.

— А что, если его использовать как клин для взлома? — Надежда вновь забрезжила во мраке.

Юная сыщица вставила конец бруса между дверными петлями и самой дверью и всем телом навалилась сверху. Дверь ни чуточки не реагировала.

— Этот древний грек, Архимед этот, он сам не знал, что говорит, когда объявил, будто с помощью рычага можно сдвинуть с места Землю, — сердито бормотала себе под нос взмыленная Нэнси. — Поглядела бы я, как он сдвинет хоть на сантиметр мою проклятую дверь!

Но когда она упрямо, изо всех сил надавила на брус вторично, петли слегка шевельнулись. Воодушевившись, Нэнси снова всей своей тяжестью налегла на «точку опоры».

— Идет! — в восторге закричала девушка.

Потом она еще и еще повторяла это упражнение, и одна петля в конце концов оторвалась от обшивки, а дверь осела. Вставить клин между ними теперь было легко, и Нэнси с радостью поняла, что победа близка. У нее словно прибавилось сил.

Потом поддалась вторая петля… И тут вдруг явственно послышались шаги. Кто-то почти вбежал в кабинет, бросился прямо к дверям чулана и с силой придавил ее плечом снаружи.

Нэнси остолбенела. Вернулся один из грабителей? Прибежал на шум удостовериться, что она не улизнула?

Нет, эта версия не годилась. Сид с дружками, бесспорно, мечтал лишь о том, как подальше убраться из здешних мест.

Однако кто же тогда стоит за дверью? Кто-нибудь из То-фэмов?

— Ага, гляжу я, воришки паскудные, один из вас сидит в капкане! — донесся до нее негодующий мужской голос. — Ну, что, попался, дьявольское отродье? Будешь теперь знать, как ломать комедию да издеваться над старым Джефом Таккером! Все, больше воровать тебе не придется. Ты у меня в руках.

Сторож… Нэнси глубоко вздохнула, испытывая немыслимое облегчение и огромную усталость.

— Выпустите меня! — взмолилась она. — Я не воришка! Дайте мне только выйти отсюда — я вам все объясню.

За дверью стало тихо. Потом мужчина произнес неуверенно:

— Норовишь, значит, сбить меня с толку, подражая женщине?.. Не выйдет, сэр! Старого Джефа Таккера вашей компании больше не одурачить!

Нэнси лихорадочно думала, как переубедить человека за дверью, и, не придумав ничего лучшего, громко, отчаянно завизжала.

— Хорошо, хорошо, мэм! Верю вам! Мужчине такой вопль нипочем не издать. Сейчас я вас выпущу.