- Спасибо! – поблагодарила я приятеля Афанасия, спрыгивая с подножки пролётки до того, как он подскочил мне помочь.

Радостное лицо брата впервые вызвало в моей душе предвкушение праздника. Мимолётно удивилась тому, как нечасто получаю я улыбки в этом мире. То ли дело в прошлой жизни! Не ценила… Нет. Не так. Мало ценила.

Заметно разочарованный моим абсолютным равнодушием, болтливый ухажёр аккуратно подал плетёнки с хворостом, которые до этого оставались на сиденье его повозки. Стало жаль мальчика. Он так старался произвести на меня впечатление. Плюс к этому, отчаянно захотелось как-то наградить брата, за то, что так радуется встрече со мной. В общем, поступила я нерационально, но от души: засунула в один из коробов руку и достала обоим парням по «заячьему ушку».

- Ух, ты! Никогда такого не ел! Хрустит! Вкусно. Афанасий не зря тебя нахваливал, – восхитился молодой извозчик и, как мне показалось в тот момент, совсем несерьёзно предложил, - Выходи за меня замуж, хозяюшка!

- У меня одиннадцать детей. Поэтому не могу! – улыбнулась я и махнув несостоявшемуся жениху ладошкой, на прощание, шагнула следом за братом в калитку.

- Маш, дай ещё одну штучку, - попросил Сашка.

- Не могу! Это твоему мастеру. Подарок. Я же говорила! – возмутилась я.

- Я же тебе родной брат! Почему нам с этим хлыщом на таратайке поровну досталось? Или ты в самом деле за него замуж собралась? – брат даже приостановился, застыв с вопросительным выражением лица.

Я вздохнула и выдала ему второе ушко. Ничего. Там ещё много.

Довольный Сашка, наконец, проводил меня в дом мастера.

Первым, кого я увидела, был девятилетний Коля, который сонно качал люльку с младенцем, подвешенную к крюку в балке, под потолком, в углу большой комнаты, прямо напротив входной двери, но дальше всего от неё.

- Здравствуйте! – негромко сказала я всем присутствующим.

Мне ответили вразнобой, но приветливо. Высокая женщина была очень занята у плиты. Несколько детей разного возраста были при деле, выполняя всякую домашнюю работу: девочка у окна перебирала крупу, мальчик у входной двери начищал тряпочкой сапог. Ещё один парнишка подметал. В общем, никто из присутствующих не бездельничал. В комнате было немного сумрачно, клубился пар, что шёл от чугунков на плите.

В центре комнаты стоял длинный стол, накрытый белой скатертью. На нём уже были поставлены по периметру большие красивые тарелки и лежали ложки. В центре на высокой кованной подставке стояли четыре небольшие причудливо разрисованные пиалы. Я пригляделась. В одной из них была вода, в другой – земля, в третьей – в каком-то жиру тлел огонёк, а четвёртая оказалась пуста.

- Что это? – тихонько спросила я брата.

- Ты что? Это же ритуальные плошки! В них символы четырёх стихий и четырёх магических даров. Мама в первый день нового года тоже обязательно на стол такое ставила, пусть и не на подставку, а просто на скатерть. Помнишь тот случай, когда ты не усмотрела и маленький Егорка земли из ритуальной плошки наелся? Мама тогда тебя скрученным полотенцем хотела ударить, но ты увернулась, и досталось мне. Я возмутился на тебя плохим словом, и, в результате, получили мы тогда от мамы вдвоём, – Саша нежно улыбался, вспоминая. - А потом мы с тобой мечтали, что у младшего братца дар земли на проверке обнаружится. Маги его заберут, нам денег дадут. И тогда, получится, что не зря мы из-за него пострадали.    

За разговором мы подошли ближе к Коле.

- Привет! А где братья? Ты какой-то сонный, почему? – растерянно спросила я.

- Да малая сегодня ночью плохо спала. До рассвета с ней на руках носился. Теперь спать дико хочется. А братья… Андрейка в парадных комнатах полы моет. С утра к мастеру гости заходили, натоптали. Стёпку хозяйка в погреб послала, сейчас придёт. А Егор в пристройке, овощи чистит на завтра.

- Вижу, что из-за праздничных хлопот, вас всех привлекли помогать по хозяйству…

- Машка, а то ты не знаешь, что у нас так каждый день проходит: нянчим, моем, чистим, приносим, уносим, подаём, убираем, - устало зевнул Коля.

- Не знаю. Я думала вы портновскому делу учитесь…

- Вначале все так ученичество проходят. Пока из них четверых только Егор шьёт. Он уже четвёртый год в учениках. – вместо братьев ответил мне Саша. – Степан, Андрей и Николай работают там, где мастер скажет: в доме, во дворе, в мастерской, на кухне или в няньках. Если в мастерской, то мальчишки обрезки подбирают, железные утюги греют, и так, на подхвате, а в доме делают всё, что мастер или его жена прикажут.

- То есть, братья не учатся, получается, а прислуживают за кров и еду, - вздохнула я. - Так они, мало чем отличаются от слуг.

- Отличаются. Слугам платили бы жалование. – хмыкнул Сашка. – Да, ладно! Всё нормально. Егору мастер уже показывал, как шить разные детали одежды. Из обрезков ткани он сам мастерил, и рукава, и воротнички, и подкладку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Так овладеть всеми тайнами профессии невозможно. Три года ученичества греть утюги и нянчить хозяйских детей?

- Зато оставшиеся два года, между делами, мастер учит! Хотя… К концу обучения другие ученики выходят с небольшими понятиями о ремесле, которым будут заниматься. Но меня, кроме мастера, наш отец кроить учил! Я потому уже хорошие деньги получаю, что закройщиком не каждый может работать, – с гордостью сказал брат. – Нам, закройщикам, в любой мастерской больше всех платят. Вот ещё опыта поднаберусь… Я и братьев научу, как подрастут. Не волнуйся.

Я посмотрела, где мои мальчики спят. На полу, в мастерской! Только Коля в хозяйском доме, при ребёнке, на лавке рядом с люлькой! Условия проживания братьев ужасны! Но… Их здесь кормят. Возможно, что плохо. Даже спрашивать не буду. Я пока не уверена, что смогу прокормить и обеспечить всем необходимым себя, Таню, Лизу и Сашу на одно жалование брата, хотя задумки есть...

- Надеюсь, мастер не злоупотребляет своей властью? Он не бьёт наших мальчиков? – спросила я у Саши.

Брат промолчал и перевёл разговор на другое. Так тяжело стало на душе…

Если бы не моё подношение, братьев не отдали бы мне на прогулку. Особенно, няньку Колю. Но «заячьи ушки» сделали своё дело: и парней мастер отпустил и все обрезки разрешил Саше для нас собирать. Только сказал, что он лично мешок с лоскутами перед выносом проверять будет. Чтобы ничего годного случайно туда не попало.