так на меня взглянул, будто хотел обнять. Я быстро расправила плечи. Мне не нужно его утешение. Если цена за мою свободу – несколько бесед, значит, я ее заплачу.

– Справлюсь, – сказала я, стараясь звучать как можно убедительнее. Но смотреть на него при этом не рискнула. Тем более чувствуя, как над его настроением внезапно начали сгущаться темные грозовые облака. Руки так стиснули парапет, что я не сомневалась: потом на металле останутся отпечатки его ладоней.

– Пожалуйста, хватит, Кассия!

Я растерялась от сердитых нот в его тоне, особенно потому, что слышала, как сильно он сдерживался.

– Хватит прятаться в себе. Это никому не поможет. Накричи на меня! Ударь! Подожги! Я заслужил это за то, что с тобой сделал. И приму это, но не вынесу больше твоей замкнутости.

Его упрек меня задел, а его куртка у меня на плечах вдруг стала весить целую тонну. Я бы с удовольствием швырнула ее ему под ноги, если бы не знала, что это лишь еще сильнее выведет его из себя. Но я не хотела ссориться. И вообще не хотела с ним разговаривать. Тем более обо мне.

– Ты опять злишься, – прошептала я.

Бел издал низкий рык:

– Я не злюсь. Поверь, когда я злюсь, это заметно.

Его высокомерие стало последней каплей. Он намерен поговорить? Хорошо, значит, мы поговорим. Собрав всю свою храбрость в кулак, я взглянула ему в лицо.

– Ты ни разу не замечал, что речь всегда о тебе?! – спокойным голосом спросила его я. – Ты все потерял. Ты страдаешь. Ты больше не вынесешь. А ты хоть раз задавался вопросом, как я себя чувствую, не сводя все к жалости к самому себе?

Еле сдерживаясь, белокурый демон покачал головой:

– Я только тем и занимаюсь, что задаюсь вопросами: как ты себя чувствуешь, в чем нуждаешься и что я могу сделать. Но ты отталкиваешь меня и ведешь себя так, будто со всем справляешься. Что еще мне остается, кроме как винить себя?

Я закрыла глаза и глубоко вздохнула. Бел вновь загнал меня в угол, из-за чего у меня в душе разразилась буря. Буря, которую я на данный момент не выдержу. Нельзя сейчас терять самообладание, как бы сильно у меня все ни кипело внутри.

– Как я уже говорила, я понимаю, почему ты так поступил, – сказала ему я, железной силой воли заставляя себя сохранять терпеливый тон. – Хочешь получить прощение? Хорошо, получай. Я прощаю тебя за то, что ты обманул мое доверие, когда я умирала. Прощаю за то, что ты обрек меня на двухтысячелетний ад. Прощаю даже за то, что ты привязал мою душу к этому телу, в результате чего вместо долгожданного избавления все начинается сначала. Я за все тебя прощаю… теперь ты доволен?!

Бел уставился на меня в таком недоумении, словно я только что вырвала у него сердце и с наслаждением растоптала.

– Нет, не доволен! – выпалил он мне в лицо.

У меня еще сильнее сдавило грудь. От напряжения глаза наполнились слезами, но мне кое-как удалось их сморгнуть.

– Разумеется нет, – с горечью пробормотала я. – Потому что тебе важно не мое прощение. Тебе важен лишь ты сам. Ты не можешь себя простить, а всю ответственность за это возлагаешь на меня. Это нечестно!

– Кассия, успокойся!

– Я должна успокоиться?! – Внутри меня что-то взорвалось, унося с собой всю мою осторожность. Поднялся сильный ветер и растрепал мои волосы. – А я думала, что должна накричать на тебя, ударить и поджечь?!

– Кассия, пожалуйста! Перестань!

Внезапно у Бела на лице отразилось беспокойство, но я уже не могла остановиться.

– Это же ТЫ хотел со мной поговорить. Если тебя не устраивает, что я говорю, то…

За долю секунды Бел преодолел разделяющее нас расстояние. Схватив меня, он сдернул с моего запястья браслет, который сделал для меня Оскар. Украшение со звоном упало на пол, где расплавилось в мерцающий зеленым светом комок.

От шока буря у меня внутри улеглась. Я ошарашенно уставилась на обуглившийся браслет, при этом совершенно забыв о том, что Бел по-прежнему меня держит. Теперь уже гораздо мягче, чем раньше. Лишь после того, как он, тихо выругавшись, оплел мое запястье прохладной сеткой своей силы, я ощутила первый укол боли и поняла, что произошло. Видимо, все мои подавленные эмоции активировали магию Грим в такой степени, что возможности браслета достигли своего предела… и раскалившийся металл обжег мне кожу. Если бы Бел не вмешался…

Тут как по волшебству на террасу прибежала колдунья. Без сомнения, почувствовала свою сбившуюся с правильного пути магию.

– У вас все в порядке? – воскликнула Грим.

Вот это вопрос. Определенно все не в порядке. Высвободив свою руку из пальцев Бела, я постаралась не слишком явно демонстрировать боль и уныние.

– Твоя магия чересчур сильна для браслета, – сухо проинформировал свою отмеченную Бел.

Грим фыркнула:

– Я не собиралась говорить, что я тебя предупреждала. Но я тебя предупреждала. Я была могущественной колдуньей, а не фокусницей из таверны с парочкой дешевых трюков.

– Научи ее это контролировать.

Настроение Белиала упало ниже плинтуса, однако Грим это абсолютно не волновало. Скрестив руки на груди, она смело ответила на пылающий взгляд своего мастера.

– Что в «я была могущественной колдуньей, а не фокусницей из таверны с парочкой дешевых трюков» ты не понял?! У меня годы ушли на то, чтобы научиться хотя бы частично сдерживать свою магию, и при этом я неоднократно выжигала половину нашей деревни.

Бел пожал плечами.

– Кассия сильная и умная. С твоей помощью у нее все получится.

Грим опять фыркнула, на этот раз чуть менее угрюмо. Похоже, уверенность Бела ей польстила.

– Попытка не пытка, – пробурчала она.

– Отлично. – Праймус направился к лестнице, больше не удостоив меня и взглядом. – Лучше приступайте прямо сейчас. У вас есть три часа, прежде чем начнут прибывать первые гости.

Белиал

Имя и адрес

У сегодняшнего дня определенно нет ни единого шанса попасть в мой личный топ-лист. Впрочем, в начале года дни короткие, а ночи длинные. Так что все могло только улучшиться.

Пока Оскар работал на полной мощности, а целая армия моих отмеченных носилась по дому, чтобы организовать все для приема, я лично занялся списком приглашенных. Так спонтанно сделать это не так уж и просто, но в конце концов я не зря создал себе определенную репутацию. Тот, кто получал от меня приглашение, как правило, спрашивал не «Когда?» или «Где?», а «Что мне надеть?».

Оставалось лишь надеяться, что мой план тоже сработает. Мне не нравилось это признавать, но Янус застал меня врасплох.