– Началось, – на ходу бросил Углов Бондареву, направляясь следом за Еременко к отделу контрразведки.

Генерал Углов вошел в уже знакомый ему кабинет начальника отдела военной контрразведки и увидел у аппарата ВЧ майора-контрразведчика и полковника Афанасьева. Майор сейчас же протянул ему телефонную трубку, а Афанасьев тактично отошел в сторону. Углов поднес трубку ко рту, отчетливо произнес:

– Слушаю, товарищ генерал-лейтенант.

– Углов! Почему не докладываете о ходе операции?! Что у вас происходит?! – раздался в ответ нетерпеливый голос начальника антитеррористического департамента.

– Всем задействованным в операции оперативно-боевым группам и приданным подразделениям поставлены соответствующие задачи. Командиры и личный состав проинструктированы. Налажено взаимодействие с командованием армейской группировки и местными органами госбезопасности, – терпеливо объяснил Углов. Он хотел добавить, что Урус-Мартановский район Чечни определен как наиболее вероятное место нахождения похитителей и их заложника, но в последний момент решил этого не делать и закончил: – В настоящий момент мы ждем звонка террористов с условиями обмена.

Доклад о принятых мерах и особенно выдержанный тон командира «Вымпела» в какой-то мере успокоили начальника департамента.

– Хорошо, – немного помедлив, ответил он. – Держите ситуацию под контролем. Но как только похитители дадут о себе знать, немедленно сообщите мне! И вообще, обо всех изменениях обстановки докладывайте каждый час. Меня тут уже с утра одолевают расспросами о ходе операции по освобождению Загайнова, – неожиданно признался он. – Уже откуда только ни звонили: и из правительства, и из ЦИК. Не подведи меня, Углов, – добавил начальник департамента и отключился.

– Нервничает Москва? – с сочувствием поинтересовался полковник Афанасьев, когда Углов опустил трубку на аппарат.

– То ли еще будет, – со вздохом ответил генерал. И оказался прав.

Не прошло и пятнадцати минут, как аппарат ВЧ в кабинете начальника отдела военной контрразведки зазвонил вновь. На этот раз на линии оказался сам директор ФСБ генерал-полковник Постников:

– Доложите о готовности операции! – потребовал он, когда вызванный по его приказу генерал Углов взял телефонную трубку.

– Разведгруппы и подразделения оцепления готовы в любой момент выдвинуться в указанный террористами район обмена. Как только похитители выйдут на связь, представленный вам оперативный план будет введен в действие, – так же терпеливо, как он до этого разговаривал со своим непосредственным начальником, ответил директору ФСБ Углов.

– Но почему похитители до сих пор не дали о себе знать?! – задал новый вопрос Постников.

Углов отчетливо представил, что этот и подобные ему другие вопросы директору ФСБ наверняка задают и секретарь совбеза, и Председатель ЦИК, и премьер, а возможно, и сам президент. После звонка террористки в приемную ЦИК о ведущихся с террористами переговорах и предстоящем обмене одного из лидеров международных террористов на похищенного в Чечне заместителя Председателя Центризбиркома мгновенно стало известно и в Центральной избирательной комиссии, и в Аппарате правительства, и в Администрации Президента. Руководители этих сугубо гражданских структур, не имея ни малейшего понятия о тактике проведения операций по освобождению захваченных террористами заложников, тем не менее осаждали руководство антитеррористической операции своими рекомендациями и пожеланиями, причем не стеснялись требовать выполнения подчас нелогичных, бессмысленных и противоречивых требований.

– Причины молчания похитителей могут быть самые различные. Их предводительнице, потерявшей в результате нападения на пресс-центр двух своих боевиков, необходимо подобрать новых людей, выбрать и подготовить место обмена, скрытно перевезти туда заложника. Все это требует времени. Возможны и другие причины задержки, которые я не назвал, – не вдаваясь в пространные рассуждения, ответил Углов. – Но террористы все равно выйдут на связь, иначе осуществленный ими захват заложника и последующий ультиматум лишаются всякого смысла.

Твердая убежденность командира «Вымпела» в скором контакте с похитителями обнадежила директора ФСБ, и он сказал:

– Я надеюсь на вас, генерал. Но, как только похитители выйдут с вами на связь, немедленно свяжитесь со мной, напрямую. Я буду ждать у аппарата. Вы поняли меня, генерал?

– Так точно, товарищ генерал-полковник.

Директор отключился. Руководитель временного управления ФСБ Чечни и начальник отдела военной контрразведки вопросительно уставились на него, но Углов, так ничего и не ответив им, молча опустился на стул рядом с аппаратом ВЧ-связи.

Обеспокоенный длительным отсутствием Углова, спустя полчаса в кабинет начальника отдела контрразведки заглянул полковник Бондарев. Увидев генерала сидящим возле аппарата ВЧ-связи, Бондарев понимающе усмехнулся и, почти в точности повторив слова Афанасьева, спросил:

– Все Москва донимает?

– Не то слово, – покачал головой Углов. – Уже и начальник департамента, и сам директор звонили.

– Ну, значит, больше не позвонят, – успокоил командира Бондарев.

Но он ошибся.

В течение следующих трех часов генерал Углов трижды докладывал начальнику антитеррористического департамента о продолжающемся ожидании звонка похитителей. И, хотя затянувшееся молчание террористов крайне обеспокоило генерал-лейтенанта, он ни разу не продемонстрировал подчиненным свое раздражение. Но, когда пошел очередной час ожидания, в ангар, где Углов и Бондарев вместе с командирами разведгрупп изучали топографические карты Урус-Мартановского района, вбежал потный и красный от напряжения подполковник Еременко и еще от дверей закричал:

– Товарищ генерал! Генерал-полковник Постников… – он сделал паузу, чтобы перевести сбившееся от бега дыхание. – Вас, к телефону… Срочно.

Догадавшись, что произошло что-то чрезвычайно важное, Бондарев решил не оставлять командира и вместе с ним направился к отделу контрразведки.

Обогнав его, Углов первым вошел в кабинет начальника отдела и, стремительно подойдя к аппарату спецсвязи, взял в руку трубку:

– Углов! Слушаю вас, товарищ генерал-полковник!

У аппарата оказалась довольно сильная мембрана, или же Постников сорвался на крик. Во всяком случае Бондарев, остановившись за спиной Углова, отчетливо услышал его раздраженный голос.

– Что там у вас происходит?! Почему террористы снова звонят в ЦИК?! Почему не ведут дальнейшие переговоры с вами?!

– Похитители опять звонили в ЦИК? – несколько растерявшись от услышанного, переспросил Углов.

– Да, черт возьми! – выкрикнул Постников. – Только что мне звонил Сушняков, который перед этим разговаривал с похитителями, и те сообщили ему, что не могут с вами связаться, а затем пригрозили, что если ФСБ попытается отбить у них заложника, Загайнов будет немедленно убит!

– Сушняков разговаривал с похитителями?! – вне себя от негодования воскликнул Углов.