Беннетт почувствовал, как внутри его что-то сжалось от нехорошего предчувствия.

— Это кое-кто, и мне надо срочно ему позвонить.

Но Симо не подошел к телефону. Он был на пути в Монако. Месье желает узнать номер его мобильного телефона? Беннетт положил трубку на рычаг.

— Вот черт!

— Да что случилось?

— Кажется, мы конкретно вляпались.

— Беннетт, ты выглядишь так, как будто тебя вот-вот стошнит. Что с тобой? Что происходит? — Сюзи перезарядила бокал новой порцией шампанского и подошла к нему сзади. Беннетт стоял на террасе и мрачно смотрел в черную средиземноморскую ночь.

— Я и сам толком не знаю, Сюз, но что-то подсказывает мне, что все идет не так, как надо. — Он тяжело вздохнул. — Ладно, иди сюда, садись рядышком. Похоже, настало время для объяснений.

Надо отдать Сюзи должное — она без звука выслушала его рассказ. Ее глаза расширились, когда он дошел до инструкций по поводу кейса.

— Бог ты мой! — сказала она. — Так я не должна была отдавать его этим итальянцам?

— Ну откуда же ты могла это знать? Я, наверное, и сам отдал бы им кейс, если бы был в это время в квартире. Скорее всего, подумал бы, что Симо их прислал.

Они молча взглянули друг на друга. Сюзи еще не понимала серьезности происходящего, но Беннетт ощущал растущее чувство беспокойства и начинающуюся панику. Похоже, его карьера миллионера готова была закончиться, так и не начавшись. Вот черт, кто бы мог подумать, что какой-то дурацкий кейс перерастет в такую проблему? Ему вспомнились слова Симо: «Это важно. За кейсом я приеду сам. Вам все понятно?» Ничего не может быть проще, подумал он, и все же он умудрился облажаться. Он поднялся, чтобы налить себе виски, и тут в дверь опять позвонили.

Симо приехал не один. За его плечом возвышался человек-гора, у которого на лбу как будто горели буквы: «телохранитель». Он был одет в черный костюм — обычную униформу прислуги По. Беннетт провел их в гостиную, и они уселись на краешке дивана как две черные, злобные вороны и хранили молчание все время, пока он, запинаясь, пытался обрисовать им сложившуюся ситуацию.

Наконец Симо зажег сигарету и глубоко затянулся. В горле у него возник странный свистящий звук. Он выдохнул и повернулся к Сюзи.

— Итак, — произнес он, — вы утверждаете, что это были итальянцы. А почему вы в этом так уверены? Может быть, они были французами?

— Просто они говорили по-итальянски. Мне всегда казалось, что итальянцы говорят по-итальянски, а французы — по-французски, знаете, иногда это помогает определить национальность…

Симо бесстрастно рассматривал девушку. Беннетт слегка подтолкнул Сюзи локтем:

— Не надо шутить, дорогая, сейчас не время. Правда.

Японец чуть подался вперед, стряхивая пепел на край хрустальной пепельницы.

— Опишите этих людей.

— Ну, оба были темноволосые, одеты в темные куртки и джинсы, очень вежливые. Что еще? Один был, как бы это выразиться, бугристый такой, ну, как будто куртка на нем вот-вот лопнет. — Она взглянула на молчаливого коллегу Симо. — Знаете, он был немного похож на вашего друга. Мясистый такой, понимаете?

Симо кивнул.

— Ну а второй?

— Более щуплый и старше по возрасту. У него еще были такие маленькие усики. — Лоб Сюзи сморщился от напряжения. — Ах да, вот еще что. Он немного хромал. Но он был такой душка, настоящий симпатяга.

— Хромал? — Симо опять кивнул. — Понятно. Похоже, я слышал о нем. Что же, вам очень повезло, что он был в хорошем расположении духа. Очень часто у него бывает плохое настроение. — Он повернулся к телохранителю: — По всей вероятности, это был Валлоне. Один из людей Туззи. — Он поднялся, прошел к письменному столу в углу комнаты, поднял телефонную трубку и повернулся к ним спиной. Сюзи и Беннетт обменялись испуганными взглядами. Телохранитель зевнул, потянулся и рыгнул, прикрыв рот рукой.

Симо закончил свой короткий, практически неслышный разговор и вернулся к дивану. Он встал над Беннеттом, глядя на него сверху вниз.

— Собирайтесь. Вы поедете с нами. Ваша подружка может пока остаться здесь и развлечь себя сама.

Несмотря на страх и мрачные предчувствия, Беннетт не мог сдаться без боя.

— Но это совершенно исключено! — воскликнул он. — Она только что приехала! У нас были планы на вечер. — Он постарался понимающе улыбнуться. — Мы не виделись больше двух лет, столько надо рассказать друг другу, войдите в наше положение. — Симо не реагировал. — Ну послушайте, мне очень неприятно, что кейс попал не в те руки и так далее, и конечно я сделаю что могу, чтобы вам помочь, но давайте не сегодня вечером. Давайте завтра, прямо с утра, идет?

Симо уронил окурок в пепельницу.

— Мистер Беннетт, мы сейчас уходим. Либо вы пойдете с нами добровольно, либо Жерар поможет вам идти, но это может оказаться несколько болезненно. Выбирайте, мне-то совершенно безразлично.

Беннетт взглянул на Жерара. Тот радостно улыбнулся и с хрустом размял костяшки пальцев. Почему-то этот звук вызвал в воображении Беннетта груду переломанных костей. В отчаянии он повернулся к Сюзи.

— Детка, мне так жаль. Ты продержишься тут одна? Я вернусь, как только смогу.

— Но когда?

Беннетт встал с дивана и посмотрел на Симо:

— Когда?

— Я не могу сейчас этого сказать.

Сюзи со звоном поставила бокал на стол и достала сигареты.

— Прелестно, что и говорить, — пробормотала она. — Добро пожаловать в сраную страну Монако. Только я могла так вляпаться.

* * *

Поездка до аэропорта в Ницце прошла в молчании. Симо сидел на заднем сиденье рядом с Беннеттом и игнорировал все попытки того выяснить, куда и зачем они направляются. В результате Беннетт сдался и угрюмо замолчал. Разговоры Жерара сводились к коротким, но емким ругательствам, которыми он награждал каждого водителя, не сумевшего с должным проворством увернуться с дороги. Беннетт решил, что они едут в поместье По, и чувствовал противную пустоту в животе — тупой ужас преступника на пути к лобному месту. Вот так поворот, такого он совсем не ожидал. Ну и подлость со стороны судьбы так с ним поступить. Только он расслабился и решил, что все у него в шоколаде, как ему немедленно наносят удар такой силы, что он и не знает, сможет ли от него оправиться. Все с тем же чувством неотвратимой гибели он залез в вертолет и пристегнулся. Что с ним сделает По? Уволит? Конечно уволит, но оставит ли в живых, вот вопрос!

Да, думал он, по мере того как вертолет летел на север, удаляясь от ярко освещенной полоски прибрежной курортной зоны и погружаясь в черноту французских лесов, что ему помешает поступить так, как он считает нужным? По — влиятельный человек, а его слуги, по крайней мере те двое, что летят сейчас вместе с Беннеттом, — самые неприятные, зловещие личности из всех, которых ему доводилось встречать, с тех пор как он распрощался с киноиндустрией. Там-то хватало собственных вышибал и в Париже, и в Лондоне.