двор детского дома. В этот час все дети и воспитательницы были в столовой, ужинали. И на дворе показалась только одна фигура бородатого высокого мужика, в рыжих сапогах, потрепанных галифе из синей диагонали, в подпоясанной белой рубахе. Это был конюх Антон Ревякин. Он выслушал Ульяну, провел ее в пустой кабинет заведующей детским домом, оставил одну, а сам пошел искать начальницу. Едва затихли шаги бородача, как дверь кабинета стала поминутно открываться, из коридора заглядывали любопытствующие детские личики. То одна, то другая стриженая головка высовывалась в просвет, сверкали лукавые глазенки, улыбались то круглые, то вытянутые физиономии.

Ульяна ласково смотрела на детей, приветливо кивала им. Дети сразу же осмелели, перестали прятаться за дверью, а одна черноглазенькая, бойкая девочка с родинкой под правым глазом смело прошла в кабинет, подбежала к Ульяне, доверчиво остановилась перед ней и спросила:

— Ты моя мама? Ты за мной приехала?

Ульяна погладила девочку по стриженой головке, прижала к коленям, с горечью в сердце сказала:

— Нет, милая. Я не твоя мама. Ты меня не разглядела, потому что здесь уже темно. Твоя мама совсем не такая. Ты соскучилась по ней?

Девочка медленно попятилась назад, резко отвернулась и убежала. Дети притихли за дверью, а сердце Ульяны сжалось от боли. Но вот в коридоре раздались шаги, дети с шумом убежали. В кабинет вошла заведующая детским домом, немолодая женщина, с седыми, гладко зачесанными волосами, с худым, но не болезненным лицом, высокая, с узкими плечами, крупным бюстом, широкими бедрами. Выражение лица у женщины было серьезное, но доброе, серые глаза прозрачно светились, держалась она подчеркнуто строго, с военной выправкой. На ней было простое серое платье с отложным воротничком, перехваченное поясом, и темные туфли на среднем каблуке.

— Здравствуйте, — протянула она руку Ульяне и представилась: — Ольга Степановна Журавкина.

Всем своим видом она вызывала чувство доверия и с первой минуты располагала к себе. Ульяна сразу же объяснила ей, кто она и зачем приехала в детский дом.

Ольга Степановна получала много писем с запросами о детях, потерявшихся во время войны, а многие приезжали сюда сами. У нескольких детей уже нашлись родители или родственники, пятерых малышей усыновили бездетные супруги. Она каждый раз радовалась, когда детей забирали из детдома в семью, и вместе с тем глубоко переживала разлуку, будто отдавала в чужие руки своего родного сына или дочь. Для Ольги Степановны было очень важно, какое впечатление производили на нее люди, бравшие детей в свои семьи. Она была спокойна за тех воспитанников, которые уезжали из детдома к хорошим людям.

И на этот раз она внимательно приглядывалась к приезжей. Ульяна Егоровна вызвала расположение Ольги Степановны. Начальница детдома оставила Ульяну ночевать, весь следующий день провела с ней вместе и не сразу показала Петю Хлынина, хотя и понимала, с каким нетерпением Ульяна Егоровна ждала свидания с мальчуганом. Наконец настал час, когда Ольга Степановна и молоденькая воспитательница Нина пошли за Петей, оставив Ульяну одну в кабинете. В эти короткие минуты Ульяна вспоминала рассказ Ольги Степановны о трудном житье-бытье детского дома, о том, что продуктов отпускают мало, что одежонка у ребят быстро изнашивается, словно горит, а заменить нечем. Приходится нянечкам по ночам, пока дети спят, чинить штанишки и рубашки, ставить заплаты на куртки и пальто.

Ульяна подошла к окну, посмотрела на капустное поле, где работали старшие мальчики и девочки, бойко орудуя тяпками и лопатами. Веселый гомон доносился со двора, кто-то пел, вихрастый мальчик с разбегу налетел на приятеля, сбил его с ног. Завязалась борьба, оба покатились по земле, приминая капусту, отчаянно барахтались под свист и улюлюканье других детдомовцев, которые мгновенно окружили борцов. Отрадно было смотреть на эту шумную ватагу маленьких жизнелюбов и тружеников. Их веселые крики, не смолкая, неслись по поляне, эхом отзывались в лесу, который вставал за оврагом высокой зеленой стеной. Глядя на детвору, Ульяна думала о том, как привезет маленького Петю в свой дом, что стоит далеко за этим лесом, и мальчуган станет жить у нее. Подрастет, пойдет в школу, потом начнет работать в колхозе вместе с Ульяной, а когда исполнится срок, уйдет в армию. Вернется из армии бравым и статным, мастером на все руки, женится на самой красивой девушке, а она, Ульяна, будет нянчить внуков и рассказывать им сказки и были о войне, о славных людях, о том, что давно отшумело.. И снова наполнится Ульянин двор весельем, человеческим гомоном, и никогда не заглохнет жизнь в ее доме.

Ветер резко ворвался в комнату, захлопнул форточку. Ульяна поняла, что кто-то вошел в кабинет, и повернулась. К ней приближалась Ольга Степановна, держа за руку худенького, с большими синими глазами мальчика, с наголо остриженной головой, с выпирающим лбом. Ульяна растерялась от неожиданности, хотя и готовилась к этой встрече. Внимательно смотрела на мальчика, разг лядывая его всего, с ног до головы. Онв нетерпении протянул к ней тонкую руку, улыбнулся и с разбегу уткнулся в подол. Ульяна схватила ладонями круглую колючую головку, подняла мальчика на руки, прижала к себе. По его манере при улыбке скашивать губы на левую сторону, по разрезу глаз и по большому лбу Ульяна с первого же момента узнала в мальчике черты Василия. Без сомнения, это его сын.

— Здравствуй, Петенька. Что же ты дрожишь, как зайчонок малый? — приговаривала Ульяна, поблескивая влажными глазами. — А я тебе гостинца привезла, на станции купила. Возьми.

Она торопливо вынула из узелка медовые пряники и конфеты в жестких бумажных обертках, дала кулек в руки мальчику, у которого все лицо зарделось и засветилось.

Ульяна и Ольга Степановна растроганно смотрели на Петю, усадили на стул, помогая ему развернуть конфету, которую мальчик сразу же сунул в рот, но не стал грызть, а осторожно посасывал.

— Ты узнал свою маму? — спросила мальчика Ольга Степановна.

— Угу. Сразу признал, — торопливо сказал мальчик и, чтобы подкрепить свои слова, прижался лицом к рукаву Ульяниной кофты.

Ольга Степановна в таких случаях считала необходимым с первой же минуты уверить ребенка, что женщина, которая берет его из детского дома, его родная мать, с которой он был временно разлучен.

— Поедешь к маме жить?

— Поеду. — Петя придвинулся поближе к Ульяне.

— Ну вот и хорошо, сынок, — сказала Ульяна. — Дома у нас хорошо. Молочка