— Так она же не за меня замуж вышла.

— Не за тебя.

— А за кого?

— Я спрашивал у Зои Владимировны, она сказала, что Лена замуж за кого-то другого вышла.

— За кого?

— Не знаю. Сказала, что за другого. В том смысле, что не за тебя.

— И уехала?

— А она уехала?

— А ты ее здесь ищешь?

— Да, думаю, зайду, спрошу.

— Может, она тебе денег должна?

— Чего?

— Или она тебе не платила? Может, ты на самом деле ее подставил?

— А я что, перед тобой оправдываться должен? — осведомился Гоша.

— Если я спрашиваю, то ты обязан отвечать.

— Да?

Гоша вдруг почувствовал в себе силу и рванул на Семена, собираясь ударить его кулаком в нос, но сам оказался на полу. Он больно шарахнулся затылком о бетон.

— Твою мать!

Семен врезал ему кулаком в грудь.

— Это тебе за мать!

— Да я так, к слову, — растерянно, заикаясь, пробормотал Гоша.

— Следить за словами нужно.

— Да, я понял.

— Если понял, расскажи, как ты Лену подставил.

— Да не подставлял я ее.

— Она тебя наняла?

— Нет. Я вообще не при делах. Не понял, что происходит. Санек подошел к девке, плеснул на нее…

— Не к девке, — поправил его Семен. — К Яне.

Гоша испугался, в ожидании очередного удара подался назад. У него уже и в мыслях не было устроить Семену проверку на прочность.

— Да, к Яне подошел, выплеснул на нее что-то. Он сказал мне, что там яблочный сироп был.

— Кто такой Санек?

— Я следователю все подробно рассказал и фоторобот составил.

— Я не следователь, ничего не знаю.

— Борода у него, похоже, накладная была. Я вот думаю, вспоминаю. Да и нос какой-то неестественный. Я со следаком говорил, он сказал, что форму носа изменить можно. С помощью грима. Там наверняка так и было. Поэтому следак и опознать его не смог.

— Точно не смог?

— Если и смог, то мне не сказал. Да и зачем? Дело закрыли.

— Закрыли?

— Может, и не совсем. С девкой-то… с Яной вроде бы все в порядке.

— Значит, Санек, говоришь.

— Он мне голову реально заморочил. Подкатывай, говорит, дело есть. Я подъехал, а ему и не нужно ничего. Это пока он кислотой в лицо не плеснул. Потом в машину ко мне сел. Вези, мол.

— А в машине он пальчиками чего-нибудь касался?

— Следак эксперта позвал, они что-то в машине снимали.

— Нашли?

— Не знаю. Мне не говорили. Тайна следствия. Подставили меня. Да и Лену.

— Кто?

— Не знаю. Я с Леной по этой теме поговорить хотел. И вообще…

— Что вообще?

— Да как-то странно она замуж вышла. Свадьбы-то не было. Не позвали.

— Ничего, будет и на твоей улице свадьба. Когда замуж выйдешь.

— Что?

— Пойдем, говорю, про Санька мне расскажешь.

Если Лена не заказывала Яну, значит, ее подставили. Но кто это сделал? Зачем? Семен должен был докопаться до истины.

На столе лежали большая тетрадь в твердом переплете и нескольких листов бумаги. Но у Семена возникло впечатление, будто следователь смотрел на него из-за вороха личных дел. На него навалилась груда проблем, которые требовали срочного, немедленного решения. Он мог бы разобраться с ними уже сегодня, если бы не это вот внезапное вторжение. Поэтому служитель закона и глядел на Семена как на досадную помеху.

— Есть такое понятие, как тайна следствия, — устало и раздраженно сказал он. — Я не собираюсь вам ничего говорить.

— Есть такое понятие, как работа по уголовному делу, которую вы не ведете. Пострадала моя девушка, а вы собираетесь спустить все на тормозах.

— Следствие продолжается. Это все, что я могу вам сообщить. — Сохатов показал взглядом на дверь.

— Тогда скажите мне, где находится подозреваемая Карачарова.

— Ее здесь нет.

— Очень смешно. Карачарова вышла замуж, уехала из города, а вам и дела нет.

— У нее подписка о невыезде.

— Вот и я о том же.

— Чего вы от меня хотите?

— Мне нужно знать, кто выплеснул кислоту в лицо Яне Берниковой.

— Слабый раствор серной кислоты, — уточнил Сохатов.

— Раствор-то, может, и слабый, а дело уголовное. Оно у вас заглохло.

— Это ваши предположения.

Семен достал из кармана свою визитку, положил на стол.

— Ну, юрист, — глянув на нее, пробурчал следователь. — Ну, банк…

Рядом с одной визиткой Семен положил вторую.

— Это карточка моего отца. Ну, правительство Москвы, ну, заместитель начальника управления.

— Но я не могу открыть обстоятельства дела. — Сохатов смотрел на вторую визитку так, как будто хотел ее съесть.

Нет визитки, нет и угрозы. Если бы так оно и было.

— А если поступит официальный запрос? Тогда вам придется дать ответ. Через вашего начальника. Там, мол, и так, некий обычный, ничем не примечательный гражданин заплатил энную сумму обычных, ничем не примечательных денег, чтобы закрыть обычное, ничем не примечательное дело…

— А если я назову имя подозреваемого? — тихо, через силу выдавил из себя Сохатов.

Семен едва удержался от хамства. Все-таки не подвела его интуиция, был человечек, стремящийся спустить дело на тормозах.

Пешком на четвертый этаж, да еще на трезвую голову — дело нужное, полезное для здоровья. Но иногда опасное. Лестница тянется вверх в отрыве от межквартирных и лифтовых площадок. Люди здесь — явление довольно-таки редкое. Мало ли кто может попасться навстречу.

Но Александр Александрович Городилов был мужчина смелый. Он шел и ничего не боялся. Может, потому и не отреагировал на Семена, не успел закрыться рукой или хотя бы повернуть голову, когда тот выплеснул ему в лицо воду из стакана.

Городилов дернулся, шарахнулся назад, едва не свалился со ступенек. Видимо, он по старой памяти решил, что его умыли кислотой.

Его замешательство длилось секунду, от силы две. Он пришел в себя и бросился на Семена. Мужчина с виду крепкий, высокий, плотный. Со спортом он, судя по фигуре, дружил не только у экрана телевизора во время хоккейных и футбольных матчей. Хорошо поставленный удар говорил о том, что этот тип больше контактировал с боксерской грушей, чем с пивной кружкой. Но ему явно не хватало общения со спарринг-партнером.