Оккамы там всякие. Разговоры с отцом очень помогли взглянуть на всё это со стороны. Записка в кармане? Серьезно? А не проще ли подойти на улице и поговорить? Что, подходящей одежды у них не нашлось? Или человека, способного нормально вести себя в центральных районах города? Было бы убедительней.

— Но ты же поверила.

— Не сразу. Сначала выяснила у стражи, кто такой этот Артист… вот серьезно, подписать записку не именем, которое он не скрывал, а кличкой… Артист, блин. Потом уже целенаправленно расспрашивала всех стражников, особенно тех, кто служит в тех районах. Потом несколько дней потратила, изучая архивы стражи и тюремные.

— Это когда ты узнала некоторых в таверне?

— Ну да. Фотографий у вас нет, преступников стараются описать. Так подробно, как могут. Большинство из тех, кого я узнала, имеют какую-нибудь характерную деталь, которую писцы у стражей добросовестно описали. Несложно. Так что в представления и я умею.

— Тогда чего они хотели, если, как ты говоришь, не заключить негласный договор?

— Ну Артист, может, и был бы не против, для него это стало бы новым представлением. В театре ведь все следуют своим ролям, что я и предложила. Ему понравилось, я видела. Только вот остальные там люди попроще и поконкретнее. И таких большинство. И согласились они на эту встречу исключительно из-за того, чтобы понять, чего от меня ждать. Все-таки я стою у истоков новой службы, которая будет противостоять им.

— А ты не боялась, что они… это…

— Убьют меня? Опасалась, я же не идиотка, всё-таки, но слегка. Моя смерть не остановит появление службы, ускорит, скорее. Зато, как я и говорила, стража перевернет там все вверх дном и не успокоится до тех пор, пока не уничтожат всех, даже косвенно виновных в моей смерти. И они прекрасно это понимали.

— Если, как ты говоришь, эта встреча ни на что не повлияет, зачем тогда вообще согласилась?

— Интересно стало. Полагаю, рано или поздно все равно пришлось бы встретиться. Ну и заодно донесла свою позицию. Какой там они вывод из всего этого сделают — неважно, но какой-то сделают. Будем смотреть.

Гонс Арет не ругался, только смотрел так, что было ясно без слов. Наташа с видом провинившейся школьницы застыла перед ним чуть ли не по стойке смирно, глядя в пол. Оставалось только ручки перед собой сложить в молитвенном жесте, но до такого девочка опускаться не стала.

— Всё? — очень уж спокойно сказал Гонс.

— Да.

— Выпороть бы тебя… — мечтательно протянул бывший член совета магов. Наташа опасливо покосилась на него, но тут же снова поспешно уставилась в пол. — Не-е-ет, — вдруг протянул он. — Это было бы слишком милосердно. Я знаю, что я сделаю. Я всё расскажу тетушке.

— Что⁈ — смиренный вид мигом слетел с Наташи и она возмущенно уставилась на Гонса Арета. — Это нечестно! И вообще… Это будет смешение личной жизни и работы, а это непрофессионально, вот!

— Твой папа так говорит? — с интересом спросил Гонс.

— Да!

— А что бы твой папа сказал по твоим сегодняшним действиям?

Наташа засопела и отвернулась, но честно призналась:

— Наверное, впервые в жизни выпорол бы.

— Я с этого и предложил начать, — кивнул Гонс Арет. — Вот скажи мне, ради всех богов, зачем ты вообще поперлась туда? На кой тебе была нужна эта встреча?

— Познакомиться, — пожала плечами девочка. — Полагаю, пригодится.

— Ты вообще нормальная? — с каким-то нездоровым интересом спросил Гонс Арет. — Может, мне попросить врачей тебя обследовать?

— Ваши врачи не помогут, — хмыкнула Наташа. — Тут, если кого и привлекать, то психологов, а у вас таких нет, я смотрела.

— То есть с тем, что ты ненормальная, ты согласна?

Наташа пожала плечами и отвернулась.

— Молчишь? Ладно, допустим… Только допустим, какую-то пользу ты из этой встречи извлекла, но неужели так трудно было поставить меня в известность?

— Вы бы запретили.

— Конечно запретил бы!

— Ну вот.

Гонс Арет устало потер виски.

— Я с ума сойду с тобой. Ты думаешь, действительно была какая-то польза от встречи?

— Да. Я наладила определенный контакт. Поверьте, это может быть полезно. В обычной ситуации они, конечно, нам не помогут, но в случае чего серьезного это может пригодиться.

— Например?

— Например, как с делом посла империи. Полагаете, ночным королям нужно вторжение в республику вражеской армии? Если бы у меня тогда был выход на них, они бы мне в течение дня раздобыли всю информацию и о лошадях, и обо всем другом. Во-вторых, если вдруг появится маньяк…

— Кто?

— Массовый убийца… Тот самый человек, которому убийство доставляет удовольствие. И он убивает просто так… Неужели у вас таких не появлялось?

Гонс Арет помрачнел.

— Было… Тогда убивали молодых девушек.

— Молодых, старых, детей, у каждого такого маньяка свой сдвиг, они не разбрасываются. У кого-то детская травма — его унизила светловолосая девочка. Мальчик вырос и пошел убивать всех светловолосых девочек. Или авторитарная мать, которая задавила его. Тогда убивать будут женщин, похожих на мать. Это, кстати, как раз психология, которой у вас нет.

— Откуда такие познания?

— Газеты, репортажи, рассказы…

— У вас такое пишут?

— Чего только у нас не пишут. Но я про то, что такой псих тоже никому не нужен и помощь в его поимке тоже может быть неоценима.

— И ночные короли согласились помочь?

— Не все, конечно, там дальше видно будет. Своих выдавать они не будут, но тут этого и не нужно, а вот в серьезных ситуациях. Ну и я просто очертила определенную границу, которую пересекать не стоит.

— Убийство?

— Можно снова заработать деньги, можно поплакаться