Райли снова замолчала. Майк дал ей много пищи для размышлений.

В этот момент у неё завибрировал телефон. Она увидела, что звонит Билл.

– Я должна ответить, – сказала она Майку.

Майк кивнул. Райли подняла трубку и вышла в коридор.

– Что случилось? – спросила она.

– Нашли Миру Киган, – сказал Билл. – Она бежала из плена.

У Райли быстрей забилось сердце.

– И? – поторопила она его. – Почему у тебя такой мрачный голос?

На другом конце провода последовала долгая пауза. Наконец, Билл сказал:

– Её сбила машина.

Подъехав к больнице в Ольмане, Райли сразу же забежала внутрь. Билл уже был здесь; он ходил взад и вперёд по комнате ожидания.

– Она жива? – спросила Райли. – Она в себе?

– Это всё, что мне известно, – сказал Билл. – Они ещё не разрешали мне войти к ней.

– Как её нашли? – спросила Райли.

Билл покачал головой, как будто не веря собственным словам.

– Это всё было очень странно, – сказал он. – Кто-то подвёз её сюда – прямо к выходу больницы. Но кто бы то ни был, он тут же уехал.

– Ты думаешь, это был тот же человек, кто её сбил?

– Видимо, так. Люси Варгас сейчас проверяет камеры наблюдения. Вскоре мы узнаем об этом больше. Пойдём, давай узнаем, нельзя ли с ней поговорить.

Билл повёл Райли по коридору к комнате, около которой стояло двое полицейских. Их встретила строгого вида женщина в белом халате; её бейджик гласил «Доктор Лея Пресслер».

– Можно с ней сейчас поговорить? – спросил Билл доктора.

– Если бы я могла решать, ответ был бы нет, – ответила доктор Пресслер. – Она слаба и здоровье её очень хрупкое. Но она сказала, что хочет поговорить. Она очень на этом настаивает.

Доктор Пресслер проводила Билла и Райли в палату. С койки на них впалыми глазами посмотрела Мира Киган. Она была очень худая и бледная, отчего её яркие рыжие волосы и родинки казались особенно яркими, как будто то были парик и макияж.

Одна нога у неё была загипсована, а к телу вели многочисленные трубки капельниц, которые восстанавливали жидкость в организме. Она выглядела так, будто прошла все круги ада. Но она хотя бы была жива. И несмотря на всю свою худобу и изнурённость, она была далека до истощения первых трёх жертв.

– Вы из ФБР? – спросила она усталым, скрипучим голосом. Райли тут же заметила её ирландский акцент. Она вспомнила, что девушка – иммигрантка из Ирландии.

Она сказала:

– Меня зовут агент Райли Пейдж, а это агент Билл Джеффрис.

Райли села в кресло рядом с пациенткой, Билл и доктор остались стоять.

– Я могу называть тебя Мирой? – спросила Райли мягко.

– Конечно, – ответила девушка, приятно улыбнувшись.

– Что ты помнишь?

На лице Миры Киган отразилось усилие.

– Мужчина – он вырубил меня, когда я пыталась помочь ему починить машину. Я не уверена, когда это было.

– Пять дней назад, – сказала Райли успокаивающе.

– Так я и думала. Ещё я помню подвал. Я была в клетке с тремя девочками, всех их морили голодом. Он держал нас там, почти не давал еды и воды. Он убил одну из девочек. Сломал ей шею.

Её голос задрожал. Райли знала, что сейчас она заново переживает ужас того момента. Райли ласково погладила её по руке.

– Расскажи мне всё, что помнишь о подвале.

– Он… В нём было полно часов. Всевозможные часы. Их сотни. Но все они за решёткой, – она сделала паузу, а потом мягко продолжила: – Мы не могли выбраться из-за решётки… мы не могли выбраться… – её голос оборвался.

Райли посмотрела на Билла, а он на неё. Они оба думали об одном и том же: реальны ли часы, или же женщина всего лишь бредит?

– Опиши мне мужчину, который вас держал? – спросила Райли.

Девушка начала дрожать всем телом.

– Он… Он был… Я не могу.

Райли поняла: девушка подавляла воспоминания о своём похитителе. Может быть, она сможет вспомнить, как он выглядел, позже.

– Всё нормально, – сказала Райли. – Как ты бежала?

На лице девушки отразилось смятение.

– Не знаю. Последнее, что я помню, это как часы били и звонили, а он бил нас кнутом, а потом бил себя. Он часто это делал, бил себя и нас. А потом я уже здесь. Я не помню ничего о том, как я здесь оказалась.

– Ты как-то от него бежала?

Мира отвернулась. Её глаза подёрнулись туманом, казалось, что ей трудно говорить.

– Пока достаточно, – сказала доктор.

Она вывела Райли и Билла обратно в коридор.

Женщина сказала:

– Я не невролог, но думаю, что могу объяснить провал в памяти. Мозгу нужно время, чтобы превратить кратковременную память в долговременную. Это называется «консолидация». Но травма мозга может вмешаться в этот процесс. Когда мы её нашли, она была без сознания. Я думаю, что она вырубилась прежде, чем воспоминания о её побеге успели консолидироваться.

– Так что она могла всё забыть, – договорила за неё Райли.

– Она вряд ли что-то помнит, – подтвердила доктор Пресслер. – Эта информация просто не попала в её мозг. Она давно пропала. Но о своём заключении, возможно, она потом сможет нам рассказать немного больше. Сейчас ей нужен отдых.

Райли собиралась поблагодарить доктора за объяснение, когда к ним подошла Люси.

– Мы нашли это в записях камеры наблюдений, – сказала она взволнованно. – Смотрите!

Она повела Райли и Билла в комнату, где за компьютером сидел местный полицейский.

– Вот, – сказал он.

На записи Райли чётко видела, как побитый внедорожник среднего размера заехал на подъезд к больнице. Из машины вылез человек. Он был темноволос и среднего роста.

Он подбежал к задней двери машины, открыл её и достал оттуда женщину без сознания. Он положил её на тротуар и коснулся её головы, как будто извиняясь. Затем он быстро сел обратно в машину и уехал.

– Останови, – сказала Райли.

Сидящий за столом полицейский нажал на паузу.

– Полностью видно номера, – сказала Райли.

Стоящая рядом с ней Люси широко улыбнулась.

– Мы уже нашли его, – сказала она. – Машина принадлежит некому Джейсону Кахиллу, тридцати лет от роду. Он живет здесь, в Ольмане. У нас есть его адрес.

– Агент Джеффрис и я поедем к нему, – сказала Райли. – Люси, пожалуйста, проконтролируй всё здесь. Если наша пациентка вспомнит что-нибудь ещё, сразу же звони нам!