– Она убежала. Полагаю, она собирается укрыться в городе, – сказала Мудрочервия. – Туда.

Не успела она договорить, как по каменному полу застучали башмаки. Бумаги шевельнулись. Крохотная щель появилась у края, и Хэтти мельком увидела расшитые полы плащей: шесть стражей бросились к выходу.

– Не щадите её, когда найдёте! – крикнул им вслед Лорд Мортимер.

– Лорд Мортимер? – робко окликнул его кто-то.

Голос был женский. Наверное, он принадлежал кому-то из свидетелей.

– Не смей вести себя так бесцеремонно. Ты не смеешь обращаться к Лорду Мортимеру напрямую, – заявил страж, который не кинулся на поиски Хэтти.

– Прошу прощения.

– Ну и что ты хотела? – рявкнул Лорд Мортимер.

– Вы… вы желаете, чтобы мы остались?

Раздался ещё какой-то звук. Лорд Мортимер развернулся, и Хэтти, которая подглядывала в щель, увидела его острый профиль совсем близко.

– Разумеется, нет.

– Благодарю вас, сэр.

Тонкие губы Лорда Мортимера растянулись в жестокой улыбке.

– Но никто из вас в город не вернётся. Выпусти их через другую дверь, – приказал он Мудрочервии.

– Но, сэр, мы живём в городе.

– Нет, не живёте. Не после того, что вы видели.

– Но наши семьи в городе.

Хэтти услышала всхлип.

– Вам повезло, что я не велел вас убить. Убирайтесь вон! И никому ни слова, ни полслова, о том, что случилось. Обмолвитесь – и я передумаю. Каждого из ваших родственников будет ждать медленная и мучительная смерть.

В дальнем конце Хотьгде-Конторы скрипнула открывающаяся дверь. Через свой «глазок» Хэтти следила, как мимо неё потянулась вереница ошеломлённых людей. Она могла вообразить, как у их ног семенят растерянные кролики, белки и ежи. Никто не произнёс ни слова. В Хотьгде-Конторе раздавалось лишь шарканье ног и тиканье часов над головами. Эти горожане были избраны свидетелями того, как Лорд Мортимер изменит будущее царства, им оказали высочайшую честь, неведомую прочим жителям Гдетам-Нынчесям. И в один миг они стали изгнанниками. В конце вереницы плёлся Джек. Парнишка смотрел в потолок и тяжело сглатывал, пытаясь удержать слёзы.

«Он совершенно заторможенный, – подумала Хэтти. – Наверное, решил, что больше никогда не увидит маму». Боль пронзила и её сердце. А где её мать? Девочка прогнала мысль о ней, вспомнив сказанное Мудрочервией. Разве всё дело в ней и в её матери? Дело в детях, подобных Джеку. И в кроликах (вроде тех, за которыми она прошла в Хотьгде-Контору). В панголинах: таких, как Тито. И во всех остальных, кто…

– Часы! – ворвался в её мысли голос Джека. – Часы идут!

Хэтти запрокинула голову и встала на цыпочки, чтобы посмотреть, но часы не попадали в поле её зрения.

– Не дури, мальчик, – произнёс кто-то из взрослых.

– Сами послушайте! – настаивал Джек.

Воцарилась тишина. Покои наполнял лишь один звук – тиканье часов. Натужный треск прекратился.

Они тикали, как самые обычные часы, мерно отсчитывая секунды.

– Стрелки сдвинулись на четверть. Они…

– Я передумал! – прорычал Лорд Мортимер, когда возбуждённое перешёптывание всколыхнуло зал. – Приказываю увести их в подвал. Там ведь настоящее подземелье.

– Нет, – заявила Мудрочервия.

– Ты хочешь, чтобы мои стражи предали твои драгоценные бумажонки огню?

– Но…

– Я сказал, живо в подземелье!

– Сэр. – И страж прищёлкнул каблуками.

– Когда выполнишь приказ, оставайся вместе с ними.

– Но… – теперь в голосе стража прозвучал страх.

– Но. Я только и слышу, что «но».

– У меня есть семья.

– Ты жалуешься не тому человеку. Скоро узнаешь, что именно я думаю о семьях.

– Они не могут отправиться туда, – заметила Мудрочервия.

– И почему же, слизняк?

– Их слишком много. Они не смогут спастись от слюны, если та перельётся через край рва.

От жестокого хохота Лорда Мортимера бумаги вокруг Хэтти содрогнулись.

– Превосходно, – пробормотал он. – Пожалуй, поэтому-то им и следует там оказаться. Увести, – приказал он.

– Нет! – среди общих протестов Хэтти отчётливо услышала возгласы Джека.

Но скоро крики свидетелей стали затихать, затем хлопнула дверь, и голоса пропали вовсе.

Лорд Мортимер повернулся.

– Ты! – рявкнул он. – Смотри на меня, ты, отвратительный слизняк!

– Ты со мной разговариваешь? – пренебрежительно промолвила Мудрочервия.

– Ты здесь – единственный слизняк.

– Я слушаю.

– Закрой вход в комнату, в которой находится Книга Царства.

– Я – хранительница Книги Царства, а не её госпожа. Это она выбирает, когда двери быть открытой или закрытой. Но если тебя это заботит, обернись и посмотри на стену: проход уже исчез.

– Прекрасно! – Лорд Мортимер почти улыбнулся. – Я возвращаюсь во дворец: хочу объявить, что Книга Царства назвала подлинного и законного наследника Гдетам-Нынчесям. А ты будешь хранить молчание. Никому не говори о произошедшем.

– Я имею дело лишь с правдой. Лжи нет места в нашем мире.

– Вот как? Ложь, что содержится в твоей собственной слюне, убьёт всех в подвале, если ты начнёшь болтать. Если хоть слово просочится отсюда, я пошлю стража заложить ров камнями. Слюне некуда будет стекать, кроме как в подземелье. Поначалу её будет немного, и, возможно, кому-то из узников удастся отпрыгнуть и временно спастись от потока. Но вскоре слюна затопит всё. Никто не сможет уцелеть. Они умрут от яда, проистекающего изо лжи в твоей драгоценной библиотеке. Их кожа сгорит, а сердца усохнут. Тебе ясно?

Туловище Мудрочервии раскачивалось, но она ничего не отвечала.

– Я не сомневаюсь, что ты всё поняла, но могу повторить: если ты хоть полслова скажешь о том, что произошло, я прикажу уничтожить все документы в Хотьгде-Конторе. – Лорд Мортимер удовлетворённо усмехнулся и соединил кончики пальцев. – Я думаю, что велю бросить Хэтти Браун прямо в ров, как только её приведут ко мне. И не смотри на меня так. Я всегда находил тебя столь же отвратительной, как и твою сестричку.

Лорд Мортимер исчез из поля зрения девочки. Дверь, что была ближе всего к тому месту, где она пряталась, открылась со скрипом, после чего захлопнулась.

На мгновение воцарилась тишина, а затем Мудрочервия заговорила:

– Он ушёл. А теперь покажись, Хэтти Браун.