– А что говорят об испанках?

– Чем красивей женщина, тем горячее у нее кровь…

Валерия шла к Петеру, чтобы рассказать ему о письме. Они столкнулись посреди главной улицы, причем он спешил увидеться с ней. В руке Петер сжимал конверт. Задыхаясь от быстрой ходьбы, он спросил:

– Ты тоже получила такое письмо?

– Да. Встреча в полночь у креста Мак-Фермуса…

Юноша кивнул. Дыхание его понемногу восстанавливалось.

– Все это очень странно, – сказала Валерия.

Петер поморщился от боли в боку. Глядя на него, красного и обессиленного, девушка насмешливо улыбнулась.

– Что смешного? – спросил он.

– Оказывается, это правда, что ты не можешь пробежать и километра!

Петер улыбнулся и тут же согнулся пополам в приступе кашля.

Миссис Дуайт, которая, вероятно, возвращалась домой с работы, прошла мимо них и поздоровалась:

– Добрый вечер! Как поживают наши охотники за часовнями?

– Неплохо, – ответила Валерия.

Ей вдруг захотелось расспросить миссис Дуайт о месте, где находится крест Мак-Фермуса, но она сдержалась. Валерия решила, что они сами все узнают. Ведь, если спросить, через час вся деревня будет знать, куда они направляются…

Роуз Дуайт удалилась с насмешливой улыбкой, которая ясно давала понять, что она уверена: у них с Петером интрижка.

– Ну вот, – вздохнула Валерия, – теперь все думают, что мы… что мы – пара.

Петер выпрямился:

– Почему это?

– Долго придется объяснять, но голландский шарм и испанская страстность бередят умы здешних жителей… Ты знаешь, где искать этот крест Мак-Фермуса?

– Да, – ответил юноша. – Я успел заскочить в туристическое бюро до закрытия и спросить у миссис Дуайт…

От луны остался крохотный месяц, и тот потонул в дымке. Петер шел по узкой тропинке впереди Валерии. В руке у него был фонарик. Валерия шла следом, светя себе прямо под ноги, чтобы не споткнуться. Петер внимательно изучил карту, и, по его подсчетам, им предстояло еще добрых полчаса ходьбы. Крест Мак-Фермуса оказался высоким межевым столбом, установленным у подножия горы, некогда он обозначал границу земель клана.

– Сейчас твой самолет уже летит над континентом, – сказал Петер.

– Давай не будет об этом. И так все сложно…

– Убедить Диего оказалось нелегко?

– И Диего, и родители недовольны моим решением. Поставь себя на их место. Уезжаю на три дня, все это время не подаю признаков жизни, а потом звоню, чтобы сказать: «Я не знаю точно, когда вернусь».

– Я понимаю.

– А еще я боюсь.

Петер нахмурился.

– Конечно, для какого-нибудь фильма свидание в полночь в глухом лесу – то, что надо, – пошутила Валерия. – Но после вчерашнего вечера…

– У нас нечего красть, и на этот раз у него не будет главного преимущества – неожиданности…

– Предупреждаю: если дело дойдет до драки, я полный ноль, а если придется убегать, тебя надолго не хватит… Нет, серьезно, я бы предпочла сейчас оказаться где-нибудь подальше отсюда. Лучше бы мне снилась какая-нибудь церквушка на Балеарских островах! Мы ведь даже не знаем, что нас ожидает.

– Думаю, это как-то связано с той таинственной встречей на берегу озера.

– Блестящая догадка, Шерлок! – пошутила Валерия. – А я-то думала, мы идем на модный показ!

– Что с тобой такое? – спросил Петер. – С недавних пор ты ведешь себя странно…

Он резко обернулся и наставил фонарик на свою компаньонку:

– Утром ты хочешь уехать, потом плачешь, затем говоришь, что вся деревня сплетничает о нашем романе, а вечером шутишь так, словно мы – парочка скаутов и играем в «поиск сокровищ». Ты вообще понимаешь, что делаешь? Мне тоже не нравится это дурацкое ночное свидание. И я не хочу стать живой мишенью. Но я иду туда; потому что у меня нет выбора.

Валерия не могла опомниться от удивления: он отчитывает ее, как девочку!

– Ладно, – нахмурилась она. – Я открою тебе один маленький секрет.

Петер посмотрел на нее с подозрением.

– Во-первых, мне действительно хотелось вернуться домой. Во-вторых, это правда, что все деревенские кумушки судачат о нашем романе.

Петер приблизился к Валерии, которая перескакивала с ноги на ногу, и странно на нее посмотрел.

– Да что с тобой такое? – не на шутку забеспокоился он.

Секунду спустя он втянул носом воздух.

– Вот оно что… От тебя пахнет спиртным… Или мне мерещится? – возмущенно воскликнул он.

– Я как раз хотела об этом сказать, – проговорила она, поднимая указательный палец. – В-третьих, у меня зубы стучат от страха, и вполне возможно, чуть позже я еще немного поплачу. А раз так, я для храбрости выпила залпом стакан виски у Мадлен. Я думала, что умру на месте, так пекло в горле, но теперь я чувствую себя прекрасно…

– Так это правда! – Петер воздел руки к небу. – Скажите мне, что я сплю!

– Спишь и видишь часовню? – спросила Валерия, давясь смешком.

Петер неодобрительно посмотрел на девушку, потом перевел взгляд на часы:

– Нам надо быть на месте через полтора часа. Если по пути нам попадется ручей, клянусь, я засуну тебя головой в воду.

Рассерженный, он повернулся к ней спиной и пошел вперед.

– У нас две новости – плохая и хорошая.

– Мне не до шуток.

– Хорошая новость: миллионы долларов, потраченных за эти годы, потрачены, не напрасно.

– А плохая?

– Мы понятия не имеем, с какой силой столкнулись. Складывается впечатление, что мы сделали решающий шаг в том, что касается наблюдения за парапсихологическими феноменами.

– Выражайтесь яснее.

– Хотел бы, но…

Огромный, украшенный кельтскими мотивами крест был высечен на склоне горы. За многие века ненастье отполировало каменную породу, кое-где поросшую лишайником. Петер осветил великолепные резные завитки, пытаясь отыскать их начало, но рисунок шел кругом, без конца, словно по волшебству возвращая его взгляд в то самое место, откуда он начинал. Но Петер готов был занять себя чем угодно, только бы не думать о предстоящем испытании. До полуночи оставалось тридцать минут.

Валерии не пришлось нырять головой в ручей, чтобы протрезветь: эту услугу ей оказал ливень. Теперь она сидела, трясясь от холода, в одной из ниш, вырезанных по обе стороны креста. При малейшем шуме она еще сильнее сжимала в руке фонарик и, затаив дыхание, направляла в подозрительную сторону луч света. Ветер свистел, как в старых фильмах ужасов.