— Я понял. Я не против, Ежевика, но впереди нас ждет команда, ты же знаешь.

Парень долго и томно глядел на меня, изучая этими хитрым и привлекательными глазами, пока его взгляд не зацепился за дерево, что находилось позади меня.

— Смотри, тарзанка.

Он потянулся, чтобы рукой схватиться за деревянную перекладину, свисающую с дерева на верёвке.

— Сейчас проверим на прочность.

— Ты собираешься прыгнуть? — я отошла в сторону, не мешая Жене раскручивать канат и дёргать её за палку.

— Почему бы и нет?

Волонтёр начал активно раздеваться.

Ой.

Я инстинктивно отвернулась, но потом взглянула на его тело вновь. В конце концов, он же не намеревался прыгать голышом.

— Теперь понятно для чего здесь ступеньки, — сказал Женя.

— Я думала для того, чтобы рыбачить.

— И для этого тоже, но, скорее, чтобы можно было разбежаться и прыгнуть в воду.

Еникеев ловко поднялся по ним, оставаясь в одних боксерах; в его руках была перекладина, обмотанная толстой веревкой, которая вела свое начало от крепкой ветви дерева. Чуть отойдя назад, Женька разогнался и пролетел несколько секунд в воздухе, а затем, отпустив руки, его сгруппированное тело легко погрузилось в воду.

Плюх. Брызги, шум воды сразу же дополнили картину. После показалась голова Еникеева с мокрой и довольной физиономией.

— Давай, присоединяйся, Ежевика! Полет просто супер, — кричал он, показывая два больших пальца вверх.

— Нет, Жень, спасибо, я постою, понаблюдаю.

Он окунулся ещё разок под воду, проплыл свободным кролем и уже на берегу предстал передо мной возбуждающе мокрым.

— Кайфово, зря ты отказываешься, — прошел мимо меня, вновь хватаясь руками за тарзанку.

Я прикусила нижнюю губу. Выглядел он великолепно, глаз было не оторвать. И эти мускулистые части тела: спина, плечи, руки... Вновь ушли под воду.

— Вика, не бойся, — тряхнул головой Женька, стоя по грудь в воде. — Здесь мелко.

— И вода холодная.

— Я потом тебя согрею. Купальник взяла?

Так бы сразу и сказал.

— Да, он на мне.

— Отлично, раздевайся.

Последнее слово вызвало улыбку на моем лице.

— Я плохо плаваю, — кричала ему в ответ, когда руки сами начали шарить по одежде в поисках застежек.

— Я тебя поймаю.

Пока я делала вид, что неохотно раздевалась до пляжного купальника, Женька стоял в воде напротив, играя мышцами рук.

Ох, уж этот Еникеев.

— А нас не хватятся искать? — спросила я, поскольку от команды мы прилично отставали.

— Разок прыгнешь и поплывём. Давай, будь храброй, Ежевика. Лети в мои объятия.

Ладно, сейчас.

Женька распахнул руки в стороны, словно приглашал к себе трясущуюся от страха и любопытства Ежевику. Оставшись в одном темно-синем купальнике, я схватилась за перекладину на веревке, взбежала по ступенькам вверх, отсчитала до трех и, разогнавшись, как сделал Еникеев, полетела навстречу судьбе. Мой вскрик тут же поглотила булькающая вода, а бодрящий холод окутал тело.

Вынырнув, зашлась одышкой и небольшим кашлем.

— Ну вот, умница, — говорили чуть синеватые губы напротив. Я ощутила на себе сильные руки, прижимающие меня так ласково и нежно к его крепкому телу. Хотелось, чтобы они никогда не отпускали меня. Женя склонился к моему лицу ближе и продолжал под водой гладить руками спину.

— Я тебя убью, Еникеев. Вода ужасно ледяная, — сказала ему, стуча зубами от холода, не переставая поддаваться его чарам.

— Скоро станет жарко, — теперь его руки касались моих мокрых волос. — Такая красивая и желанная, Вика.

«Продолжай», — кричало внутри меня.

— Хочу поцеловать тебя, — прошептал Женя.

«Не останавливайся».

Еникеев провел холодным и влажным кончиком носа по моей скуле, губами собрал каплю воды стекающую по щеке.  Он все еще не касался моих губ своими губами. Ну и отлично, не стоило меня искушать, иначе, мы бы за себя не ручались. Такой «мокрый» момент…

Находясь под «еникеевским» гипнозом, я отклонила голову назад, предлагая поцеловать свою шею. И он охотно взялся прокладывать дорожки из порхающих крылышками бабочек поцелуев по шее, продвигаясь ниже к ключицам.

Постепенно я сдавалась. В который раз мне хотелось этой близости, чтобы, наконец-то, Женя поцеловал вопреки моим обещаниям не поддаваться его провокациям.

— Твои губы мягкие, — ласка его большого пальца оказалась на моей нижней губе.— Уверен, что ты такая же сладкая и терпкая, как ежевика. Целовалась когда-нибудь под водой?

— Н-нет.

— И я нет.

«Хватит болтать! Целуй уже!» — могла бы выкрикнуть я, но словно немая ловила ртом воздух. Я вся горела, как он и обещал, млела под его взглядом и пальцами, и неважно, что мы оба оттягивали момент поцелуя, моя кожа отчетливо запомнит все его прикосновения, когда губам запомнить была не судьба. Да и свершиться поцелую под водой тоже.

— Эй! — раздался вдалеке мужской голос,  затем всплеск воды. Кто-то приближался к нам из состава команды на байдарке. — Женя! Вика! Вы где? Ау?!

Да это были Пашка и Диана собственными персонами.

— Мы тут! Что случилось?! — громко откликнулся Еникеев. В его голосе звучала нотка разочарования. Особенно он выругался после того, как я выскользнула из его объятий и с перепугу поплыла к берегу «по-собачьи». Главное, что не пошла тушей на дно, а там надо было быстренько вытереться и надеть шмотки. Стоп. А вытереться-то было нечем.

— О-о-о! — прикрикнул Пашка, когда показалась их лодка. — А вы тут времени даром не теряете, я смотрю.

— Заметили тарзанку и решили попрыгать. Что у вас? — слишком строго вышло у Женьки.

— У нас все отлично, а вот у твоей подруги не «парле-франсе».

Подплывая к нам ближе, Дианка стрельнула в меня любопытными глазами, пока я набрасывала на мокрое тело сухую одежду.

«Что?» — отправила ей взглядом в ответ. Та только хитро улыбнулась.

— Что с Ингой? — спросил Женя у друзей.

Обеспокоенность на лице Евгения была неподдельной. Вспомнил, похоже, о существовании одной француженки, за которую был в ответе перед ее папочкой, пока мы тут «мокрое» дело творили.

— Да ничего, перевернулись они с Серегой в лодке, кричит истошным голосом, тебя зовет. Всех перепугала.

— Ясно, отчаливаем, — скомандовал Женя слишком серьезно, уже одетый в ту самую облегающую форму плавательной одежды.

— Готова? — спросил у меня.