Женщина-оператор равнодушно взяла квитанцию, деньги и пробила оплату.

— Спасибо, — сказала Инна.

— Следующий, — буркнула оператор.

Инну почему-то все сторонились. «Что во мне не так? — подумала она. — И откуда они знают, что я — чужая? Не их круга. Веник оплачивал платежи со своего банковского счета, не иначе. И все так делают, у кого есть свой банк и свой счет. Не теряют время в очередях. А это наверняка прислуга. Чья-то домработница, сиделка или водитель. Боже, уже начало двенадцатого!»

Как назло, у капитана Крутова кто-то был. Инна нервничала и то и дело смотрела на часы. Пароход в три. Это значит, ей надо выехать в час, в половине второго крайний срок. Иначе не успеет. Понедельник. Пробки. Надо встретиться с Лидой, надо…

— Заходите! А, это вы, Инна Александровна! Ну что, не нашелся ваш муж?

— Представьте себе, не нашелся!

— А почему вы не в настроении?

— Вы надо мной издеваетесь? — догадалась Инна. — Кстати, мне кое-что удалось выяснить.

— Садитесь.

Она села, достала файл с документами. Положила на стол перед капитаном Крутовым:

— Вот. Документы на квартиру и мой паспорт.

— Минутку, я сделаю ксерокопию.

Крутов вышел, не было его долго. Инна вновь занервничала. Время не шло — летело. Он пришел, вернул ей документы и паспорт. Придвинул лист бумаги:

— Пишите заявление.

Она взяла ручку:

— Что писать?

— О том, как, когда, при каких обстоятельствах пропал ваш муж Козлов Вениамин Борисович. Подробно.

Писала она долго и старательно. Когда закончила, Крутов взял заявление и стал его перечитывать. Время шло, Инна нервничала.

— Номер машины вспомнили?

— Я все написала. И марку, и номер машины.

— Ну, хоть что-то.

— Мне удалось выяснить, что в Саратов он не приезжал.

— Вот как? — поднял голову от ее заявления капитан Крутов. — Это все осложняет.

— Почему? — испугалась она.

— Сколько до Саратова? Тысяча километров? Около того. Он мог пропасть на любом участке трассы. Мы же не знаем, где его конкретно искать. Я, конечно, дам ориентировку. Объявим в розыск. Но хочу сразу предупредить: дело практически безнадежное. Свой участок мы отработаем. Я имею в виду Москву. Но если он пропал не в Москве… Тут уж все зависит от коллег. А за них мы не отвечаем.

— А мне что делать?

— Ждать, — пожал плечами капитан Крутов.

— Но вы хотя бы будете его искать?

— Это наша работа.

— Скажите… — она замялась, — а если нанять частного детектива? С чего бы он начал?

— С чего бы он начал? — прищурился капитан Крутов. — Он бы поехал по тому же пути, чтобы выяснить, где его последний раз видели Козлова. Он должен был где-нибудь остановиться, в каком-нибудь кафе. Перекусить. Машина приметная. Надо методично останавливаться у каждого пункта питания и опрашивать тех, кто обслуживает проезжающих. На заправочных станциях. Но это гигантский объем работы. Они, как правило, дежурят по сменам, если кафе работает двадцать четыре часа в сутки. И на заправочных станциях. Значит, надо опрашивать все смены. Плюс только один: машина приметная. Кстати, вы принесли фотографии вашего мужа?

— Нет, — растерялась Инна.

— Как же так? — мягко укорил ее Крутов.

— Мне как-то в голову не пришло.

— Я уже понял, что вы — женщина рассеянная. То без паспорта приходите, то с паспортом, но без фотографий.

— Вы сказали: гигантский объем работы. Это значит… Это значит, что вы не будете его искать?

— Мы будем искать машину.

— При нем также были деньги.

— Деньги? — подался вперед капитан Крутов.

— Ну да. Веня упоминал о деньгах. Он так и сказал: при мне будут деньги и документы. Мы открываем филиал.

— Подождите, я запишу. Это важно. — Черкнув что-то в своем блокноте, капитан Крутов уточнил: — А сумму он не называл?

— Нет, не называл. У нас не принято было говорить о деньгах, — виновато сказала Инна.

— Итак, вице-президент банка едет с деньгами и документами, за тысячу километров, на шикарной машине, один… Это может значить только одно: он подставляется.

— Я вас не понимаю.

— Ваш муж — он какой?

— В смысле?

— По характеру.

— Уравновешенный. Спокойный. Надежный.

— Не беспечный, нет? Не пофигист?

Когда капитан Крутов проявлял личную заинтересованность, а, следовательно, эмоции, весь официоз с него слетал и он начинал употреблять сленговые словечки. Инна была уверена, что в компании своих коллег Сергей Федорович заковыристо матерится.

— Я знал мужика, который таскался в метро с сумкой, где лежали сто пятьдесят штук баксов. Недели две таскался, и — ничего. А грохнули его из-за ста рублей.

— О, нет, что вы! Мой муж не такой! Он просчитывает каждый свой шаг!

— Тогда это какая-то мистификация, — уверенно сказал капитан Крутов. — Я уверен: у истории есть продолжение. Нам остается только подождать.

Она взглянула на часы и воскликнула:

— Я опаздываю! То есть я могу опоздать!

— Куда?

— У моей дочери выпускной!

— Как выпускной? — оторопел капитан Крутов. — Сколько же вам лет?!

— Тридцать четыре. Вы только что держали в руках мой паспорт. Не волнуйтесь так, я не родила в семнадцать лет. Даша оканчивает начальную школу.

— Ах, это…

— Я побежала.

— Фотографию как-нибудь занесите.

— Хорошо. Обязательно.

Она понеслась вниз, в дежурную часть, оттуда к проходной. Никогда еще Инна так не бегала. Она просто влетела в квартиру, лихорадочно начала переодеваться, потом позвонила Даше:

— Бельчонок, ты как?

— Мама, ну что ты все время звонишь и звонишь? — капризно сказала та. — Я занята. Мы с Катей причесываемся.

— На пароход собираетесь?

— Да. Тетя Лида нас отвезет.

— Ладно, до встречи. Целую тебя.

Дочь уже дала отбой. Инна перевела дух. Надо переодеться. Коль у дочери выпускной, надо что-нибудь парадное. Хорошо, что она сделала педикюр. Босоножки на высоком, но устойчивом каблуке, модное платье… Ах! Надо же вызвать такси! Она кинулась к телефону.

Машина опоздала. Инна злилась, звонила оператору, но девушка на том конце эфира виновато отвечала:

— Водитель выехал. Видимо, пробки.