Хотя накануне, когда после ужина, оттягивая до последнего момент «переезда», под немигающим и злым взглядом темных глаз Андрея, еле переставляя ноги, с рюкзаком плелась к его палатке — мне бы такое и в голову не пришло. Смотрела себе под ноги, чтобы даже в подступающих сумерках не видеть на лицах оборотней улыбок. Впрочем, они их всеми силами прятали.

Однако очередное вынужденное и навязанное сожительство оказалось не таким уж невыносимым. Андрей, стоило нам забраться в палатку и застегнуть молнию на входе, спокойно и молча объединил наши спальники в один, но двухместный, откинул закрывающий небо полог и… лег спать. Чувствуя себя глупой и вредной, некоторое время понаблюдала за ним, а потом тоже отправилась отдыхать. Не снимая шорты и футболку, втиснулась в свободное пространство большого спального мешка и тихонечко замерла рядом с теплым телом белого. Стоило мне устроиться, он тут же, не раскрывая глаз, обхватил руками за талию и прижал к себе. Поерзав, поняла, что придется смириться и с объятиями. Поэтому не без ощущения внутреннего удовлетворения пристроила голову на плече белого и сладко заснула. Над головой, отделенное от нас москитной сеткой, виднелось звездное небо, окружающий лес успокаивал дивными ароматами, а рядом спал Андрей!

Всю жизнь бы прожила с ним в палатке вдали от цивилизации. Если бы наши взаимоотношения не были такими сложными, если бы я не была слабой волчицей и носителем страшной болезни, если бы он не был наследником клана белых волков…

Сущие «мелочи».

Поэтому я отчаянно скрывала эмоции. Но в этот краткий миг, когда все можно списать на сонное забытье…

— Спи, — неожиданно на ушко прошептала причина моих грез, — мы сами справимся с организацией завтрака.

Упс! Сегодня же мы — я, Андрей и Женька — дежурим «по кухне». Совсем забыла. Резко дернувшись, я села. Внутренний будильник подсказывал, что еще рано, но хотелось уяснить, насколько.

— Вы? Справитесь?! — я искренне посчитала эту мысль абсурдной. Пожалуй, единственное, что было общего между этими мужчинами, — это отсутствие хозяйственного опыта. А в полевых условиях… Да они обеспечат колоссальный спрос на все окрестные кусты вкупе с закономерной ненавистью участников экспедиции!

— Не сомневайся, можешь смело поваляться еще, — с поразительно серьезным видом заверил меня мужчина, кивнув на спальник, в который я скромно куталась. При этом он с нечеловеческой скоростью оделся и уже шнуровал ботинки.

Уверенность Добровольского меня изумила. На чем-то же она основана. Может, тут в наличии скрытые таланты? Хотя вряд ли он полжизни провел, готовя походные обеды. Я неуверенно замерла: может, стоит рискнуть и позволить мужчинам проявить себя с не известной ранее стороны?..

— Ну, если ты уверен… — окончательно отделаться от сомнений я никак не могла.

— Да! — ответ донесся уже снаружи одновременно со звуком закрывающейся молнии.

Ого! Я была в изумлении, но… как не дать им такой шанс? В крайнем случае все позавтракают… галетами! Уж накипятить воды для чая они точно смогут. С другой стороны, общая деятельность сплачивает. Возможно, и отношение Жени и Андрея друг ко другу улучшатся?.. Рискну!

И я расслабленно рухнула назад, вновь намереваясь заснуть. Не получилось: живот сводило ощущением тревоги и волнения. Видимо, это профессиональное. Оставить страждущих голодными мне не позволяла поварская этика. Но и любопытство всерьез разыгралось: реально справятся? Поэтому крепилась из последних сил, изнывая от желания махнуть на все рукой и поспешить наружу. Выдержала часа полтора.

Птицы уже щебетали, утро было в разгаре, лес вокруг шумел, жужжал и гудел. А со стороны укрывающего кухню тента не доносилось ничего! (Я отчаянно прислушивалась.) Лишь изредка Женя или белый обменивались односложными репликами, мало о чем мне говорящими. И нос подсказок не давал — едой не пахло! Только дымом от костра. И что думать в таких обстоятельствах?

Терзаемая тревогой, едва лагерь завозился, быстро собралась. Но прежде чем отправиться к «напарникам», решила прогуляться до дождевого пруда — умыться и послушать утренние пересуды. Стоило отойти от палатки, как со мной поравнялись трое спасателей. И Макс в их числе. Словно поджидали!

— А вот и единственная надежда наших измученных однообразной похлебкой (а все традиционно выбирали для приготовления самый походный вариант — смесь из тушенки, картошки и суповых пакетов) желудков. Уж сегодня нас побалуют чем-нибудь вкусненьким… — при этом в глазах медведей отчетливо проступал смех.

Хм! Уж не заговор ли тут имеет место быть? Или спор?..

— Надежда должна умирать последней, — на всякий случай предупредила я их, — но меня отстранили, позволив выспаться, так что утреннее меню и для меня самой сюрприз.

Хранители как по команде заулыбались. Я напряглась, окончательно утвердившись в наличии серьезной подоплеки у утренних событий. Поэтому, быстро управившись с гигиеной, поспешила к очагу. Туда уже подтягивались самые ранние пташки. И все спасатели дружной компанией восседали за одним из походных столов. Именно за той его частью, откуда открывался наилучший вид на ведра, которые служили в нашем временном обиходе кастрюлями. И наконец-то я почуяла пищу… вернее, то, что с натяжкой можно было ею назвать. В одном из ведер была банально заварена лапша быстрого приготовления вперемешку с несколькими банками тушенки. Брр…

Я невольно поморщилась: таки решили травить синтетикой. А я накануне планировала, пользуясь наличием сухого молока и овсянки, ведра два каши сделать… А теперь придется галеты есть. Впрочем, студенты, в принципе привыкшие питаться как попало, с энтузиазмом «трескали» и такой завтрак. А вот оборотни предпочли просто ломти хлеба с той же тушенкой и чай. При этом все, включая Андрея, улыбались, наблюдая за мной!

Недоумевая по поводу происходящего, пристроилась с чаем и галетами рядом с другом, надеясь, что он оперативно сдаст мне «план кампании».

— Выспалась? — горделиво поприветствовал меня Женя.

Я лишь опасливо кивнула, зная, что кое-кто все отлично слышит.

— И хорошо, я сразу говорил: без тебя справимся. Мы монетку кинули, кому чего готовить. За мной — завтрак и обед, за спасателем этим — ужин. (Обед многие пропускали, группами уходя выполнять задания. А вот на ужин собирались уже все. И он был очень сытным.) Решили тебя поберечь.

— Эээ… — и что тут скажешь? — Спасибо, но лучше бы я сама. Тем более тебе ногу напрягать нельзя.

— А я не напрягал. Андрей сам и воду принес, и огонь развел, мне только и осталось, что в кипяток вермишель засыпать, да с тушенкой смешать! Ты зря не ешь, кстати! Если еще майонеза добавить — объедение выходит.

Нервно вздохнув, с ужасом уставилась на друга.

— Ты так питаешься, когда родители на даче?!

— Ага, — самозабвенно уплетая вышеописанную бурду, делился впечатлениями парень.

— Кошмар! — честно проинформировала его, поймав быстро мелькнувшую улыбку Андрея. И чего веселится? И внезапно сообразила, что есть вопрос поважнее: — А на обед что будет?!