названное в честь моего родственника.

— Ах, да? Я даже не обратила внимание, — удивилась Мэри. Ну ты же точно не поедешь туда? — постоянно переспрашивала она.

Конечно, Мэри хотела, чтобы я не уезжал от нее. Ведь если я уеду, то мне придется переезжать загород, так как школа была далеко за Йорком. Я даже не обратил внимание на расположение этой школы — настолько мне было неинтересно. А она находилась совершенно в другом городе в трех часах езды от Йорка. "Не поеду", — хотелось сказать Мэри, но в сердце что-то чувствовалось или тянуло к этому месту… "Нет", — прямо сказал я себе, размышляя у себя в голове исходы моей жизни. Ведь я хочу быть учителем математики и забрасывать университет я не стану.

Из-за своих раздумий в голове я ходил по комнате и никак не мог успокоиться. Мэри подошла ко мне и обняла, обхватывая мою шею и предплечья своими руками. На душе стало как-то спокойно, но, чтобы до конца ушла эта боль, надо было просто потеряться в настоящем времени, отпуская прошлое. На предложение Мэри остаться, я отказался, любя отпуская ее домой.

Так я провел еще несколько часов в одиночестве, сидя на роскошном диване Тома и смотря в окно. Была облачная погода с отдаленными лучиками солнца, а ветер бесшумно врезался в окно… Надежда и интрига объединились, и теперь я точно не знал, что мне делать.

В этот день я вышел только два раза на улицу, дабы подышать чистым воздухом. Был слишком сильный ветер, поэтому на улице я не задерживался, а вскоре пошел домой ждать отца. У Тома был свой бизнес по продажи электроники в одном из торговых центров. Его отцовство было самым лучшим в мире. Мне казалось, что больше таких людей нет и не сыщешь. В будущем я был очень хотел быть похожим на Тома: трудолюбивым, отзывчивым и любящим отцом. Он не только не отказывал мне во всем, он также на протяжении восьми лет вкладывал частичку своей души в мое сердце.

На работе Том обычно не задерживался, поэтому приходил всегда ближе к шести часам вечера. В оставшиеся время после работы мы или играли, или делали еду, или смотрели телевизор. Всегда я делал уроки в тот промежуток времени, когда дома никого не было. И кстати уже в восемнадцать лет Том подарил мне первый в моей жизни телефон. Я был ему безумно благодарен и не за все подарки, а за то, что он мне открыл возможность побыть в другом мире… В свободном мире…

Когда он пришел, Том увидел меня обеспокоенного этим письмом. На мне было написано, что я не хочу думать об этом, но не могу. Я не хочу думать об этом, но я не могу… Кто же может помочь мне? Пожалуйста, пожалуйста я не хочу это все вспоминать…

Том постучал в мою дверь и, когда я разрешили ему войти, он подсел ко мне на кровать. "Я хочу тебе рассказать…", — нежно улыбаясь, сказал он.

Мне ничего не оставалось как слушать его по-настоящему интересную историю.

Оказалось, что мама Тома тоже не смогла опекать его и судьба дала отпор, прервав любовь Тома, матери и отца, отдаляя его все дальше и дальше от его настоящих родителей. Так он и провел двенадцать лет своей жизни в интернате со строгими воспитателями. Он тоже помнит свои страшные времена, как и я свои. Этим вечером я осознал причину такого благородства со стороны Тома. Он поклялся себе, что, будучи успешным парнем, он усыновит или удочерит кого-нибудь, давая возможность ребенку почувствовать себя дома. Он исполнил свою клятву, усыновив меня.

Эта история немного привела меня в чувства. Ведь такая откровенность Тома тоже очень подействовала на меня. "Спасибо", — сказал я ему. Последнее, что он сказал перед своим уходом, одну фразу, которая вскоре повлияла на меня. "Делай то, что тебе кажется нужным. Если ты хочешь поехать — съезди туда, если хочешь остаться тут — то это твой выбор. Но знай, что судьба рано или поздно сама приведет тебя к призванному пути твоей жизни". После этой фразы Том пошел к себе в спальню, оставляя меня одного. В этот день я лег спать на два часа раньше, чем обычно.

Глава седьмая. Моя судьба…

Город Лидс. Великобритания. 1992.

— Шарлотта, милая! Тебе тут письмо пришло!

— Иду, мама.

— Странно, отправитель не указан, — удивилась мама Шарлотты.

— Давай я посмотрю, — заинтересованно говорила девочка.

***

Город Йорк. Великобритания. 1992.

— Мира! Тут тебе какое-то письмо пришло! Правда, автор не указан… — говорил отец Миры.

— Письмо? — удивилась девушка, — покажи-ка…

***

Город Лидс. Великобритания. 1992.

— Дэвид, сынок. Тебе письмо отправили.

— Уже бегу мам! — спускался по лестнице Дэвид.

— Странно, отправитель не указан.

— Ух ты, загадки? Люблю загадки! Что там написано?

***

Город Лидс. Великобритания. 1992.

— Исса, дорогая, иди сюда, — позвали родители Иссы ее на кухню.

— Мы разбирали почту и тут какое-то письмо пришло, прочтешь нам, — говорила мама.

— Странно, автор не указан, — удивилась Исса. — Тут какое-то приглашение…

***

Город Йорк. Великобритания. 1992.

— Генри, как давно ты начал использовать почту? — спрашивал его отец.

— Какую почту? — спросил Генри.

— Папа хочет сказать, что тебе пришло письмо, — разъяснила мама. — Странно, что автор не указан, но это тебе отправили.

— Стой! Не открывай! — воскликнул отец, — вдруг теперь налоги стали детям отправлять!

— Папа, ты что… Это просто письмо, — усмехнулся Генри.

— Открывай, сынок.

***

Город Лондон. Великобритания. 1992.

— Мисс Сюзи, а подойдите-ка, дорогая, ко мне, — говорила любящая мать Сюзи.

— Сейчас иду, мама, — говорила прекрасным нежным голосом Сюзи.

— Ты ждешь от кого-то письмо? — спросила мама.

— Нет, а что?

— Тебе письмо, милая, — сказала мама и протянула Сюзи аккуратно запечатанный конверт. Она раскрыла конверт и прочла приглашение до последней точки. Хоть во время прочтения у нее появлялись смутные воспоминания, она все равно обрадовалась этому письму.

— О не может быть! — радостно воскликнула она. — Вдруг там Рональд!

***

В этот день все дети, которые ранее находились в интернате № 4, были приглашены в наше время очень элитную школу-пансион, где обучали навыками тенниса.

***

На следующий день после пришедшего письма, я пошел в университет, как и большинство подростков в Великобритании.

— Привет Рональд! Как дела? — встретил меня у порога Марк.

— Прости Марк, но я не в настроении, — добавил я сумрака в наш разговор.

— Я просто