– Ага. Как вам кажется, у нашего друга Коллинза действительно могут быть какие-то дела на ферме Фосеттов?

Губбинс тут же заинтересовался:

– Коллинза? Так это был он, сэр?

– Да, сержант. А перед тем он заходил в коттедж «Плющ».

– Странно. Чего ему там понадобилось? А потом, значит, пошел к Фосеттам?.. Тогда ему придется срезать дорогу полем, когда он двинет обратно. Иначе никак. А знаете, если вдуматься, мы почти ничего не знаем об этих Браунах, сэр. Парень все вечера напролет торчит в пабе «Синий дракон». Напивается до чертиков. И какие дела у него могли быть с дворецким?

– Очень хотелось бы знать.

– Да, сэр, не сомневаюсь, что вам хотелось бы, и если б я был уверен, что вы всего лишь любопытствуете… Но что вы имели в виду, сказав, что недалеки от разгадки, а?

– Смотрю, от вас ничего не утаишь, сержант.

– Что ж, сэр, у меня ведь тоже кое-какие мозги имеются. – Губбинс был явно польщен. – Правда, не могу сказать, что принадлежу к разряду людей, которые считают, что знают все на свете. И потому выражаются так заумно, что сам черт не разберет, на что намекают. Если вообще намекают, в чем кое-кто может и усомниться.

– К примеру, кто? – усмехнулся Фрэнк.

– Послушайте, сэр! – воскликнул Губбинс. – Я просто не могу торчать здесь на дороге весь день, играя с вами в словесные игры и терпя ваши насмешки. Мне надо делать свою работу. И я как раз собирался сказать вам, что мне не нравится этот Коллинз и никогда не нравился, но что толку? Мое мнение вас все равно не интересует.

– Почему же? Интересует. Но еще интереснее было бы узнать, зачем Коллинз заходил в коттедж «Плющ».

– Ну это-то мы с вами можем выяснить! – воспрянул духом сержант. – Правда, не вижу, какое отношение все это может иметь к преступлению, но уж лучше сходить в коттедж «Плющ», нежели присоединиться к группе болванов, которым велено переворошить прошлогоднюю листву в поисках стреляной гильзы. И они ее до сих пор не нашли, да и никогда не найдут, хотя констеблю Паркинсу удалось обнаружить в канаве чайник с дыркой и остатки старого ботинка.

– А они не видели следы от шин велосипеда или мотоцикла в поле за изгородью?

– Нет, сэр. Насколько мне известно, нет.

– А они вообще искали в поле?

– О да, сэр, искали, но были не очень-то внимательны, потому как отвлекались на целое стадо молоденьких волов, которых мистер Фосетт выгнал на пастбище. Насколько я понял, игривые такие попались бычки.

– А они поиграли с инспектором Фрейзером?

– Как я слышал, инспектор бросился наутек и не дал бычкам никакого шанса.

Мистер Эмберли рассмеялся и включил мотор.

– Возможно, просто не любит животных. А теперь, сержант, хватит сплетничать и задерживать меня. Должен, знаете ли, заняться более важным делом.

– Я? Это я вас задерживаю?.. Но…

– И еще хотелось бы, чтобы вы не расследовали причину визита Коллинза в коттедж «Плющ». Займусь этим сам.

Машина медленно двинулась вперед; сержант какое-то время шел рядом.

– Все это прекрасно, сэр, но когда мы наконец хоть что-то от вас получим?

– Всему свое время. Мне пока особенно нечем делиться. Хотя должен сказать вам вот что. Если не ошибаюсь, именно вы поняли, что убийство Доусона не самая важная и интересная часть загадки. Пока!

Сержант отстал, какое-то время стоял и смотрел вслед машине, двигающейся к коттеджу «Плющ». Потом мрачно покачал головой, развернул велосипед и продолжил прерванный путь в Верхний Неттлфолд.

Эмберли остановил машину у небольшой белой калитки, вышел, двинулся по дорожке к входной двери. Окно в гостиной было открыто, и он услышал раздраженный голос Марка Брауна:

– Ты испортила все дело! Надо было мне самому этим заняться. Он обвел тебя, как дуру, вокруг пальца! Ты позволила ему заполучить эту вещицу, а потом послала за ним, позвала сюда. И что толку? А если кто-то его здесь видел?

Эмберли громко постучал в дверь, сердитый голос тут же стих. И через минуту дверь ему отворил Марк Браун, потом на крыльцо выскочил бультерьер, приветливо виляя обрубком хвоста.

– Добрый день! – весело сказал мистер Эмберли. – Я пришел вернуть вашей сестре принадлежащую ей вещь.

Марк узнал его и заметно покраснел.

– А, это вы… тут накануне… был маленько не в форме. Очень любезно с вашей стороны, что доставили меня домой.

Эмберли, когда ему того хотелось, бывал очень мил, само очарование, именно так он себя и повел. Фрэнк поболтал с Марком минуты две, тот заметно расслабился и пригласил гостя в дом.

В сопровождении Марка и бультерьера Эмберли вошел в гостиную, где возле стола стояла Ширли Браун. Она не выразила при виде Фрэнка ни малейшего удовольствия, хмуро смотря на него из-под насупленных бровей.

Но мистера Эмберли это ничуть не смутило.

– Как поживаете? Благополучно ли добрались до дома вчера вечером?

– Если б нет, меня бы здесь не было.

– Прекрати, Ширли! – одернул ее Марк и пододвинул гостю стул. – Может, присядете мистер… Эмберли, если я не ошибаюсь? Вы вроде бы сказали, что хотите вернуть какую-то вещь сестре?

На секунду-другую в комнате повисло напряженное молчание; брат и сестра многозначительно переглянулись.

– Итак? – с вымученной беззаботностью произнес Марк. – Что именно?

– Это обронила мисс Браун. – Эмберли достал из кармана скомканный носовой платочек. – Вот, пожалуйста.

Напряжение тотчас спало. Ширли взяла платок.

– Вы очень добры, я доставила вам столько хлопот, – с иронией сказала она.

– О что вы! Сущие пустяки, – вежливо ответил Эмберли.

Она посмотрела на него в упор – во взгляде читались удивление и враждебность. Брат проявил больше гостеприимства и заполнил неловкое молчание, осведомившись у Эмберли, не желает ли тот остаться на чай.

Фрэнк принял приглашение и обезоруживающе улыбнулся Ширли. Она хотела что-то сказать, но сдержалась. Развернулась и молча вышла на кухню.

Марк начал извиняться за скудную обстановку дома. Они с сестрой сняли этот коттедж всего на месяц, на период отпуска. А вообще оба работают в городе – тут Марк на миг стыдливо отвел взгляд от гостя. Ширли является секретарем Энн Марч. Марк выразил надежду, что Эмберли знакомо это имя: она писательница, автор трех очень неплохих романов. Сам Марк работает в банке. При этих словах он вновь отвел в сторону глаза. С учетом его поведения, а также того, что отпуск у банковских служащих никогда не длится целый месяц, Эмберли сделал вывод, что парень врет. Или вообще не имеет никакого отношения к банку, или его уволили, что ничуть неудивительно. Фрэнк, однако, проявил тактичность и сменил тему разговора.