– Под ноль.

– Да что вы! Как я на работу буду ходить?!

– Обычно, как ходит множество мужчин. – Девушка, казалось, теряла терпение.

Тихон Бойко задумался, потом еще раз взглянул на себя в зеркало и кивнул.

Через полчаса из салона вышел высокий мужчина, в облике которого обращали на себя внимание голубые глаз и волевой подбородок. Мужчина был интересен – в нем чувствовалась сила. Неожиданно новая прическа, то есть бритая голова, совершенно изменила его манеру одеваться. Вместо темных костюмов и скучных сорочек появились дорогие джинсы, рубашки поло, подчеркивающие широту плеч. В деловых и торжественных ситуация Тихон надевал исключительно темно-синие костюмы. Этот цвет придавал особую элегантность облику. Тихон Бойко превратился в очень импозантного мужчину, вокруг него вилось множество интересных женщин. Впрочем, женская половина не учла, что с новой прической изменился стиль, но не характер.

А характер был таким, как и описал Тихон, – настороженный, недоверчивый, желающий схватить сразу двух зайцев, стремящийся каждый раз методично следовать принятому решению и каждый раз об этом жалеющий, – таким был Бойко. При этом его деловые качества оставались на высоте – у него была хватка и чутье. Лиза, человек тихий и наблюдательный, отметила это странное сочетание сразу же. «Я представляю, как тяжело его подчиненным, но только они не понимают, что ему самому живется нелегко», – подумала она.

– Вы постарайтесь особенно не задумываться. Поступайте спонтанно. Посмотрите, как получится. Может, вы уделяете много внимания деталям. Слишком много раздумываете, прежде чем сделать шаг?

– В работе это необходимо.

– Но мы сейчас говорим о другом.

– Ну да. – Бойко отпил кофе и откусил булочку. – Вкусно! Попробуйте. Тут такой крем…

– Поесть любите?

– Ну, в общем… Спасает плавание, если честно. Я два раза в неделю плаваю.

– Какой вы молодец. Я же такая ленивая.

– Ну, вы ребенком занимаетесь…

– Ребенку это тоже бы не помешало, но я никак не успеваю.

Лиза с удовольствием пила чай, съела салат и принялась за десерт.

– Вы еще к кому-то из участников подходить будете?

– Да нет. Вроде мы со всеми поговорили. И самый главный разговор состоялся благодаря вашему французскому.

– Да бросьте, ерунда.

– Не скажите, это очень перспективные связи.

Они еще немного посидели – усталость от ходьбы подогрелась сытостью.

– Ну, пора ехать. Мне еще дочь забирать из сада. – Лиза под столом нащупала туфли и попыталась влезть в них. Туфли, вернее ноги, не поддавались.

– Что там случилось? – Бойко обратил внимание на возню под столом.

– Да нет, ничего. – Лиза о всех сил сжала стопу, подогнула пальцы и рывком надела туфли. Вставала она, опустив голову, – слезы выступили из глаз. Бойко галантно отодвинул кресло, и они пошли к выходу. Лиза косолапила, оберегая измученную ступню. Она не слышала, что ей говорил Тихон. Поглощенная болью в ногах, она не заметила его предостерегающего жеста и неуверенно прошла дальше, потом нога подвернулась на неожиданно оказавшемся приступочке, и Лиза рухнула на пол.

– Лиза, что с вами?! – Тихон бросился ее поднимать, но это оказалось делом не простым – Лиза на ногах не стояла. Вернее, она могла стоять на одной ноге, вторая же разрывалась от боли.

– Я, кажется, ногу сломала. – Красная от смущения, она пыталась держаться непринужденно, но это было сложно – приходилось опираться на Тихона, удерживать сумочку и злополучную туфлю, которую кто-то поднял и вручил ей.

– Как сломали?!

– Мне кажется, очень больно. И ступить на нее не могу. Извините, – зачем-то прибавила она.

– Так, дойти до машины вы не можете?

– Нет, не могу.

– А как же нам быть?

– Не знаю.

– А что тут спрашивать?! Девушку на руках отнести надо до машины, – подал голос кто-то из окруживших их людей.

– Господи! – испугалась Лиза.

– Какой же я дурак, – застыдился Тихон.

– А туфли, сумку давайте мне, я помогу вам, – предложил подоспевший охранник.

Выставочный комплекс Лиза покидала в крепких объятиях Тихона Бойко.

В травмопункте их выслушали, сделали рентген и вынесли приговор:

– Вывих. Сейчас вправим, но полный покой неделю. Не очень хорошая картина со связками.

– Как покой?! – ужаснулась Лиза. – У меня работа, дочка.

– Так – покой, – отрезал врач. – У меня тут дамочка была – на ламинате поскользнулась, а теперь инвалид-хромоножка. Так что не шутим, а лежим, делаем компрессы и массаж.

Лизе сделали обезболивающее и предоставили кресло-каталку, чтобы добраться до машины.

– Надо звонить маме, хотя и не хочется.

– Так не звоните. – Тихон усадил ее и теперь устраивался сам за рулем. – Завтра я вам продуктов навезу, даже могу готовой еды заказать. Буду вас навещать каждый день. На работу позвоните. И проведете в покое несколько дней.

– Спасибо вам огромное за хлопоты и предложение, но некому дочь в сад водить. Так что маме звонить придется… – Лиза вздохнула и полезла за телефоном.

– Мама, ты можешь говорить?

– Я занята.

– Ты занята в данный момент или вообще? – не удержалась Лиза.

– Говори быстрее и не упражняйся в остроумии, если бы у тебя была такая же нагрузка, ты бы тоже так отвечала! В этой семье работаю только я!

– Мам, я сейчас положу трубку.

– Не устраивай скандала! Ты очень вздорная, – услышала Лиза в ответ и привычно задохнулась от возмущения. Она просто спросила, занята ли мама, а в ответ получила отповедь и упрек в том, что все мало работают.

– Мам, я вывихнула ногу. Сейчас нахожусь в травмопункте. У меня просьба – можно папа после лекций заберет Ксению.

– Господи! А как это произошло?

– Мам, на выставке, я оступилась.

– Ты что, не видишь вокруг себя ничего?

– Мам, такие вещи происходят случайно…

– Ну, не скажи… Так, поезжай сюда, к нам, вечером папа заберет Ксению, побудете несколько дней у нас…

– Мам, не надо… Я завтра уже буду дееспособна!

– Не отнимай у меня время – мне надо вам комнату подготовить, белье и срочно обед для Ксении. Хоть по-человечески ребенок поест.

– Мам, ну почему нельзя сделать так, как я хочу!

– Потому что это – глупость – оставаться на одной ноге с ребенком, которому нужно внимание.

– Хорошо, я поняла, сейчас приеду.

– А как ты до такси доберешься? – Мамин голос еще звучал в трубке, но Лиза отвечать на вопрос не стала.