Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оказывается, все люди на свете — так объяснил отец — обязательно приходятся кому-нибудь родственниками. Есть родня по прямой линии, а есть еще и по боковой. Родственников по боковой линии — братишек, племянников, сестер и дядей — наберется большой отряд. Одних братьев у человека может быть сколько угодно: сводный брат, двоюродный, троюродный… А разных дядей? Они по всему свету разбросаны. Собери их — в поселке прохода не будет от дядей. Запрудят все улицы и всю площадь, как во время демонстрации.
Встречаются всякие родственники. Но дяди почти всегда бывают добрые. Иногда даже подобрее, чем родня по прямой линии. Хорошо бы издать такой приказ: считать дядей главными; прямыми родственниками и чаще приглашать их в гости. Тогда бы мальчишкам жилось вольготнее. В гостинцах не знали бы перебоя. Всяческих рассказов наслушались бы до умопомрачения! Было бы с кем играть в футбол, ходить на рыбалку, свистеть в три пальца и нырять с моста солдатиком, а не заползать в воду на животе, как делают младшие родственники по прямой линии. Веселые дяди всему научат!
Константин Иванович Шубин оказался именно таким дядей. Иначе и не могло быть — ведь он же капитан!
Прежде Федя Малявка видел своего дядю без рук и без макушки — на фотокарточке не уместились. Дядя на снимке понравился Феде: большой лоб и на подбородке ямочка, как у Феди. Брови у него гуще, чем у военных героев на знаменитых картинах, — правая черная бровь круто уходит вверх, а левая нависает над самым веком. Прижатый бровью, левый глаз веселый-превеселый, с хитринкой. Посмотришь — и самому веселее делается. Федя раньше думал, что дядя самого обыкновенного роста. На фотокарточке не разберешь. А он вон какой великан! С таким ростом волейболист обыграет кого угодно. На цыпочки вставать не надо — знай глуши мяч, и никто с тобой не сладит. Бац-бац — и готово! Сплошные голы! Когда дядя Костя увидел племянника в дверях и поднялся ему навстречу, то ударился головой о косяк. Больно стукнулся. Потер лоб ладонью и шутливо спросил:
— Слышишь, как голова приветствует тебя? Звонит во все колокола…
Конечно, никакого звона Федя не расслышал, но сразу понял — дядя очень веселый человек. Он обхватил племянника огромными ручищами, поднял над полом и поцеловал где-то между губами и носом. Потом поставил его перед собой на табуретку и кончиками длинных пальцев притронулся к остриженной Фединой голове. Повертел ее и так и эдак. Как арбуз. Удивленно вскинул бровь:
— Племянник-то во взрослую величину вымахал! Не предполагал. Дошкольную игрушку ему купил. Думал, еще под стол ходит.
— Стол — давно пройденный этап, — сказал папа. — Федя теперь по деревьям да заборам лазает.
— Больно надо — по заборам лазить! — обиделся Федя. — Мы гусениц на деревьях уничтожаем, лес охраняем. Про «зеленый патруль» слышали? И мы в школе такой создали. Все члены нашего звена — следопыты да разведчики! А я — главный. Вот! — И Федя похвастался красной нашивкой на рукаве рубахи.
— Отважный, погляжу, вы народ, следопыты-разведчики!
— Жаль, в армию нас не берут. А то бы притащили с собой барабан и горн и — прямо в отряд юных разведчиков!
— Разведчики разве с барабанами ходят? Что-то не встречал таких.
— Мы в барабан стучать не будем. Мы тихие разведчики. Можем замаскироваться — век не отыскать!
— Военная хитрость, ты прав, верная помощница в борьбе с врагами.
— Врагов-то в нашем поселке нет. Воевать не с кем, — пожаловался Федя. — Разве что с браконьерами…
— С браконьерами, говоришь? — заинтересованно спросил дядя. — Довелось мне одного встретить. На реке рыбу толовой шашкой глушил, зверюга. Попытался было догнать его. Да где там! Улизнул…
У Феди перехватило дыхание. Так вот, значит, почему погибла рыба — ее взрывом оглушили. А они с Ромкой думали… Э-э, да разве с ним чего-нибудь разузнаешь толком! Помешался на своем индуктивном методе и все на свете путает!
Федя выжидающе смотрел на Константина Ивановича и ерзал на стуле. Но дядя молчал. Мял пальцами сигарету, по карманам шарил, отыскивая спички. Неужели больше ничего не скажет? Федя дернул дядю за рукав:
— А где вы браконьера встретили? За мостом, да? Там протухшая рыба плавает. Много-много. Видели, да? Ромка говорит — нефтью отравилась. Так я и поверил! Столько рыбы… Засаду бы устроить. Всем звеном! От следопытов браконьеру не уйти! Мы бы его… А где искать? Вы знаете? А?
— Сразу сто вопросов. На какой отвечать? — засмеялся дядя. — Браконьера, правда, я в лицо не видел, но кое-что удалось разузнать…
— Э-эх! Расскажите…
— Да будет тебе, Федюшка, к человеку приставать! Как репей, право!
Отец поставил на стол дымящийся самовар и с укоризной посмотрел на сына:
— Нам потолковать дай… Садись, Константин, к столу. Почаевничаем. Лет десять поди не наведывался. Каким же ветром в родные края занесло?
Дядя подмигнул Феде — подожди, мол, наш разговор потом продолжим — и пододвинул стул поближе к столу, поставил перед собой чашку с блюдцем. Размешивая сахар ложечкой, сообщил:
— А приехал я сюда по служебному делу. Буду плотогонам помогать. Должность у меня такая — наставник речных капитанов.
— На одной реке живем, а в наши края не заглядываешь…
— Я ж верховье обслуживаю. На вашем участке другой капитан-наставник. Меня прислали потому, что заболел он. А тут плот идет. Большегрузный. Без наставника не обойтись. Места здесь, под речным мостом, очень каверзные. Придется караван расчаливать на несколько частей. Сегодня всю ночь на реке провозился — дно измерял, лоцманскую карту составлял. Плот-то завтра на зорьке прибудет, надо подготовиться к встрече. Заглянул вот к тебе, а на душе кошки скребут — меня поди уж на пристани поджидают…
— Хлопотливая, погляжу, у тебя служба. И часто отлучаться приходится?
— Не без этого…
Федя с завистью глядел на капитана, слушал, о чем он говорил отцу, и вздыхал:
— Меня бы с собой взяли… Следопытами называемся, а на плотах не плавали… С берега только и видим. Вот если бы…
Отец не дал договорить:
— Опять ты за свое! Завсегда суешь нос, куда не просят. — И, обернувшись к Шубину, спросил: — А к нам, Константин, надолго ли?
—
