Тяжелая тишина сада была такой гнетущей, что даже птицы затихли.

— Ты уже сказала Ферндауну?

Заговорив, Нэш отпустил ее, и она машинально повернулась к нему.

— Если ты имеешь в виду, сказала ли я ему, что… что мы поженились… — ответила она. — Нет, я ему не сказала…

— Фейт… — начал Нэш, но замолчал, потому что гулкий, громкий раскат грома заставил ее содрогнуться. — Лучше пойти в дом. Будем надеяться, гроза обойдет нас стороной, — сказал он, и они поспешили уйти из сада. — Мой адвокат приедет попозже. В противном случае… — Внезапно его рот искривился в странной усмешке.

В противном случае — что? — спросил себя Нэш презрительно. В противном случае он останется с ней, защитит ее… позаботится, чтобы ей не было страшно…

Фейт подняла руку, чтобы открыть дверь, луч света упал на бриллиант кольца, который тут же засверкал. Нэш заказал его у «Тиффани». Он соврал, когда объявил, что эти два кольца продавались вместе.

Оказавшись в доме, Фейт почувствовала облегчение. Теперь она уже не слышала грозных ударов грома. Слава богу, гроза была еще далеко.

Фейт нервно вскочила со стула, услышав близкий раскат. Было десять часов вечера, и она сидела в своей комнате, смотрела телевизор, скорее пыталась смотреть, чтобы отвлечься от мыслей о том, что творится снаружи. Прогноз свидетельствовал: гроза обойдет «Хаттон», но грохот, который не заглушал даже телевизор, говорил об обратном.

Нэш пригласил своего адвоката на обед. Они позвали и ее поехать с ними, но она, естественно, отказалась. Фейт заметила любопытство в глазах мужчины, когда Нэш представил ее, как свою жену. Нэш рассказал, что адвокат был поверенным при составлении завещания Филиппа, и тогда, конечно, он знал о воле Филиппа, перед которым она была в неоплатном долгу.

Еще один раскат сотряс дом. Фейт бросилась к окну и раздвинула занавески. Из-за грозы стало почти темно, и пока она беспокойно вглядывалась в дорогу, небо пронзила разветвленная страшная молния.

Гроза далеко, и ей нечего бояться. Молния минует дом. Но Фейт хотелось, чтобы все это поскорее прошло.

Она попала в страшную грозу ребенком, этим и объясняла свою фобию — боязнь грома. Желание бежать, прятаться, — нелогично, жестко сказала она себе, нехотя отойдя от окна и возвращаясь к стулу.

Если включить погромче телевизор, то она даже не услышит грома. Эта страшная гроза пройдет мимо… Но через полчаса Фейт уже поняла, что она не пройдет мимо и движется прямо на их дом.

— Прошу прощения, — извинился Нэш, — мне нужно идти. Фейт боится грозы, а эта, несмотря на прогноз, кажется, слишком близко.

Через несколько минут, расплатившись по счету, Нэш сел в машину и погнал в «Хаттон». Он включил радио и услышал, что гроза изменила направление и становится все свирепее.

Нахмурившись, Нэш вдавил газ. Понятно, что он беспокоится, убеждал он себя, ведь Фейт, возможно, носит его ребенка…

Но, как бы быстро он ни ехал, стихия оказалась быстрее. Нэш видел, как озаряется вспышками небо перед ним, слышал завывание ветра и треск, но, высчитывая время между вспышками и раскатами грома, понимал, что центр урагана еще в нескольких милях. Очередная вспышка разорвала небо. Нэш ругнулся, увидев, как расщепленное молнией дерево рухнуло на шоссе, перегородив дорогу. Он быстро развернул машину и поехал в обратном направлении. Если он поедет по объездной дороге, то потеряет не меньше получаса, но другого выхода не было.

Фейт задрожала, когда новая вспышка озарила темноту за ее окном. Она беспокойно начала считать, ожидая раскат грома.

Десять секунд… двадцать… Гроза еще далеко, много миль отсюда…

Она в полной безопасности. Незачем паниковать. «Хаттон-хаус» сотню лет выдерживал летние грозы. Но дом был построен на высоком месте, его шпили устремлялись в самое небо. Сила урагана уже не оставляла сомнений, что нужно крепкое укрытие… Фейт молила, чтобы его разрушающая энергия не коснулась ее.

По периметру дома тянулась рама, к которой крепились невысокие декоративные решетки под окнами. Если молния попадет туда…

Как будто прочитав ее мысли, небо послало новую ярчайшую вспышку, за которой почти незамедлительно последовал грохот грома.

Страх сминал все доводы рассудка, наполняя Фейт ужасом. Ураган грозил разрушить дом.

… Тем летом, когда она оставалась здесь, тоже была гроза. Нэш нашел ее сжавшейся на лестничной площадке — она села, прислонилась к стене и зажала ладонями уши. Он увел ее в свою комнату, разговаривал с ней, успокаивал, пока шторм не закончился…

— Нэш!

Фейт выкрикнула его имя, когда снова раздался грохот такой, что сотрясся весь дом. Она потеряла рассудок от ужаса, теперь ею руководили только инстинкт и страх.

Она распахнула дверь своей спальни и рванулась прочь, всхлипывая. Добежав до комнаты Нэша, она бросилась в нее, — там было темно и царила странная тишина, как будто гроза обошла ее стороной.

Фейт была уверена, что здесь безопасно. Она захлопнула дверь, но вскоре услышала, что ураган подобрался ближе и разбушевался не на шутку.

Трясясь от страха, Фейт забралась на кровать Нэша и завернулась в одеяло…

— Ну, перестань, — мягко уговаривал тогда ее Нэш, — все кончилось. Ты можешь вернуться в свою постель.

Фейт прижалась к нему, моля про себя, чтобы он разрешил ей остаться. Она слышала стук его сердца, убыстрившийся, когда она зашевелилась рядом с ним. Фейт слышала и бешеный ритм своего собственного сердца, — ей хотелось быть с ним, показать, как сильно она его любит, какая она уже взрослая… и насколько готова стать его женщиной.

Но Нэш только отрицательно покачал головой и твердо сказал:

— Ты не можешь остаться здесь, Фейт, ты ведь понимаешь это…

И затем, прежде чем она успела произнести хоть слово, он легко подхватил Фейт на руки, отнес в ее комнату и уложил в постель, как будто она была маленькой девочкой, а не взрослой девушкой…

Еще один раскат сотряс дом, заглушив ее крик. Она схватила подушку Нэша и накрыла голову. И только немного успокоившись, Фейт осознала, что подушка хранит запах Нэша.

Именно этот запах вызвал волну чувств, которая обрушилась на нее. Глаза Фейт наполнились слезами. Все могло бы быть иначе, если бы только Нэш выслушал ее, поверил ей, если бы он любил ее. Она снова была в прошлом, которое не отпускало и разрушало ее.

… В выходные Нэш сказал ей, что будет вынужден уехать по делам в следующий уикенд. Она никогда бы не догадалась, какой смысл заключался во внешне невинном интересе девочек, будет ли дома Нэш.

— Нет, — ответила она.

В страшном сне невозможно было бы представить, что из этого выйдет. О том, что они задумали, она узнала случайно. Одна девочка предупредила ее, что замышляется грабеж.

До «Хаттон-хауса» было три мили. Фейт бежала всю дорогу, превозмогая боль в боку, в ужасе думая, что будет, если она опоздает.