– Она врет, – заявляет Миранда. – Точно я говорю? Третье – ложь?

Саша пожимает плечами, принимая невинный вид:

– Не знаю. Поживем – увидим.

– Эмма, ваша очередь, – говорит Кристал. – Две правды и одна ложь.

Я делаю глубокий вдох, чтобы потянуть время. Я знала, что этот момент придет, но я не могу придумать ничего подходящего. У меня есть что рассказать, но я не хочу делиться этим с миром.

– Первое. Мой любимый цвет – фиолетово-голубой. Второе – я была в Лувре. Дважды.

– И третье? – подначивает Миранда.

Я думаю еще, перемалываю формулировки и решаю сказать что-то среднее между правдой и ложью.

– Когда мне было тринадцать, я сделала кое-что ужасное.

– Последнее, – говорит Миранда, и девчонки кивают. – Ну, если бы вы сделали что-то ужасное, вы бы в этом не признались во время игры.

Я улыбаюсь, притворяясь, что они правы. Они не понимают, что смысл игры не в том, чтобы одурачить других ложью.

Смысл в том, чтобы запутать их правдой.

Пятнадцать лет назад

Вторая ночь в лагере снова прошла без сна. Она оказалась еще хуже. В коттедже не было электричества, а значит, не было ни кондиционера, ни вентилятора. От июньской жары не спасало ничего. Я проснулась до рассвета, вся мокрая, и почувствовала, что между ног очень влажно. Я залезла в трусы – на указательном пальце была кровь.

Я тут же запаниковала. Конечно, я знала про менструацию. Девочкам из моего класса все объяснили заранее, за год – и моя мать была очень рада, потому что ненавидела чересчур личные темы. Нам рассказали, почему случается менструация. Нам рассказали, как она проходит. И вместе с тем, мисс Бакстер, добрая, но не очень далекая учительница физкультуры, забыла рассказать нам, что делать, когда это случается.

Я выползла из постели в ужасе и панике. Неловко вскарабкалась на верхнюю кровать, боясь чересчур широко расставлять ноги. Я не поднималась по лестнице, я по ней прыгала, подтягиваясь на боковинах. Кровати тряслись. Под конец путешествия Вивиан почти проснулась. Она хлопала глазами под прядью светлых волос.

– Да что ты делаешь?

– У меня кровь идет, – прошептала я.

– Что?

– Кровь идет, – повторила я как можно значительнее.

– Ну возьми пластырь.

– Между ног.

Вивиан широко раскрыла глаза и убрала с лица волосы:

– Ты имеешь в виду…

Я кивнула.

– Первый раз?

– Ага.

– Черт. – Она вздохнула, то ли от раздражения, то ли от жалости. – Пойдем, в душевой есть тампоны.

Я пошла за Вивиан, едва переставляя ноги, как утка по грунтовой дорожке. В какой-то момент она оглянулась:

– Иди ты уже нормально, выглядишь полной дурой.

Внутри Вивиан зажгла свет и повела меня к ближайшей кабинке, схватив тампон из автомата на стене. Я спряталась внутри и действовала по инструкциям Вивиан.

– Мне кажется, я все правильно сделала. Но я не уверена.

– Если неправильно, станет понятно.

Я осталась сидеть в кабинке, чувствуя себя униженной. Настала пора женственности. От одной мысли я испугалась и загрустила, а потом расплакалась, больше не в силах удерживаться. Я же не плакала прошлой ночью.

Вивиан услышала и спросила:

– Ты ревешь?

– Нет.

– Ревешь, я же слышу. Я захожу.

Я и слова сказать не успела, а она уже была в кабинке и закрывала дверь за собой. Она подвинула меня и уселась рядом.

– Да ну, – сказала она. – Все не так уж плохо.

– А ты откуда знаешь? Ты же меня всего на три года старше.

– Ага, на целую вечность. Поверь мне. Спроси у старшей сестры.

– Я единственный ребенок в семье.

– Очень жаль. Старшие сестры – это просто отлично. По крайней мере, у меня была отличная.

– Я всегда хотела сестру, – сказала я. – Чтобы она меня учила всякому.

– Вроде того, как тампон туда засовывать каждый месяц?

Несмотря на страх и дискомфорт, я рассмеялась. Я начала хохотать и обо всем забыла.

– Так-то лучше, – сказала Вивиан. – И никаких слез. Я запрещаю. И раз уж я и так тут из кожи вон лезу, предлагаю тебе мои услуги в качестве суррогатной старшей сестры. Следующие полтора месяца говори со мной о чем угодно.

– О мальчиках можно?

– У меня полно опыта, – горько рассмеялась она. – Поверь мне, Эм, от них больше проблем, чем веселья.

– А сколько у тебя опыта?

– Если ты спрашиваешь, трахалась ли я, то да.

Я немного отпрянула от нее. Я никогда не встречала девочку, которая занималась этим.

– Ты выглядишь возмущенной, – сказала Вивиан.

– Но тебе же только шестнадцать.

– Более чем достаточно.

– Тебе понравилось?

Вивиан ухмыльнулась:

– А то!

– А ты его любила?

– Иногда дело не в любви, – сказала она. – Иногда ты просто видишь и хочешь кого-то.

Я сразу подумала про Тео. Он был очень красивый и мускулистый. Один взгляд в его сторону нарушал мое душевное равновесие. И только теперь, в полуразрушенной кабинке туалета, я поняла, что испытываю желание.

Я чуть было не расплакалась снова, но вдруг услышала, что дверь открылась, а потом по полу застучали чьи-то шлепанцы. Вивиан посмотрела в щелку и обернулась ко мне с широко распахнутыми глазами:

«Охренеть», – сказала она одними губами.

«Кто это?» – беззвучно отозвалась я.

Вивиан не удержалась и взбудораженно прошептала:

– Тео!

В душе начала хлестать вода. В самом дальнем углу. Я почувствовала, что у меня даже голова кружится от всех этих эмоций. Тепло. Счастье. Стыд. Мальчик мылся в душе, а я была рядом!

Нет, не мальчик. Мужчина.

И не просто мужчина, а Тео Харрис-Уайт.

– Что будем делать? – прошептала я.

Вивиан не ответила. Она вышла из кабинки и потащила меня следом. Она без остановки хихикала, а я въехала плечом в контейнер для бумажных полотенец.

– Стой! – сказал Тео в душе. – Кто идет?

Мы обменялись взглядами. Я паниковала. Вивиан была в восторге.

– Это Вивиан, – хитро сказала она по слогам, растягивая «а».

– Привет, Вив.

Тео произнес это так обыденно, что я сразу заревновала. Вот же Вивиан повезло, Тео ее знает. Тео с ней здоровается. Вивиан заметила мою зависть и добавила: