Хотя это как раз понятное желание, это же для дела: чем больше я ей нравлюсь, тем легче будет выполнить условия спора. Но Тошу все же можно было и не брать на удушающий. Он мне это еще припомнит.

– Позвони своему другу, – вдруг тоненько попросила Мышонок, вырывая меня из моих мыслей. – Пусть вернется и откроет нам дверь.

– Хорошая мысль, – с готовностью согласился я, – пойдем в раздевалку.

По темному коридору мы пробрались в мужскую раздевалку, я пошарился в своем шкафчике и с разочарованием сообщил, что мобильник оставил в машине. Про то, что сделал это специально, говорить, конечно же, не стал.

– Давай позвоним с моего, – в голосе Мышонка уже явно звучали панические нотки. – Диктуй номер! Пока он не ушел далеко!

– Крис, я ни одного номера наизусть не помню, у меня они все в памяти телефона забиты.

– Пошли на вахту! – дернула она меня за руку. – Там должно быть написано, куда звонить в экстренных случаях!

Внутри меня поднималось бешенство. Ну вот какого фига она такая активная?

– Мышонок, – я выдохнул и постарался спокойно ей все объяснить, – у меня будут большие проблемы с тренером, если мы позвоним руководству или службе охраны. Я и сам не должен был сегодня тут находиться, и уж тем более не имел никакого права притаскивать тебя.

– А у меня будут большие проблемы дома, если я не приду ночевать! – вдруг крикнула она и всхлипнула.

– Ну детка, – я приобнял ее, и она даже не отстранилась, – ты же можешь позвонить своим родителям и сказать…

– Что сказать? Что меня закрыли на ночь в спортивном клубе с каким-то парнем? Да папа тут же примчится на всех парах и разнесет это здание по кирпичикам. И уж поверь мне, достанется нам обоим. Тебе даже больше.

– Мышонок, – я уже с трудом сдерживался, ее паникерство начинало меня откровенно бесить, – а обязательно говорить им правду? Скажи, что у подружки задержалась, что в клуб поехала…

– Меня не отпускают на ночь! Никуда!

– Ну на вписке ты же как-то оказалась.

– Это была разовая акция. И мама сказала, что больше никуда меня не отпустит. Царев, ты такой странный! Как будто у тебя у самого мамы нет.

– Ну…в каком-то смысле нет, – вдруг признался я. – Она в Италии живет с тех пор, как мне 14 исполнилось. А отец мне никогда ничего не запрещал.

– О, прости, – тонкие пальчики Крис вдруг нашли мою руку и осторожно ее погладили, – я не знала. Ты поэтому такой…

– Какой?

– Ну…как будто безответственный. Делаешь, что хочешь. Ой, прости, это как-то ужасно прозвучало.

– Да нет, нормально, – пожал я плечами. Хотя на самом деле мне было немного неприятно. Я наоборот ответственный! С тех пор как вернулся из Лондона, живу отдельно от отца – в своей квартире, сам быт организую, сам за машиной слежу. Что, если меня родители не пасут, как Мышонка, я сразу раздолбай? Ну да блин, можно подумать!

– Не обижайся, – она снова коснулась моей ладони, и от этого невинного касания меня внезапно окатило горячей душной волной, – давай лучше думать, как нам отсюда выбраться.

– Никак, детка, – выдохнул я и неожиданно для себя стиснул ее руку, – звони родителям, и будем ждать утра. Ты же не боишься со мной тут ночевать?

– Еще раз назовешь меня деткой, Царев, и я тебя стукну!

– Рискни, – ухмыльнулся я, – с тобой справиться будет намного проще, чем с Тошей.

– Не смешно, Кир! – одернула она меня и замолчала, явно о чем—то задумавшись. А потом вдруг решительно спросила:

– А где здесь туалет?

– Вон там, за поворотом.

– Отлично, пошли! – одной рукой она вцепилась мне в предплечье, другую вытянула вперед с включенным на телефоне фонариком.

– Оу, детка, я думаю, ты там и без меня справишься.

Руки у Мышонка были заняты, поэтому она просто пнула меня коленом по заднице. Довольно чувствительно, надо сказать. Я с трудом сдержался, чтобы не дернуть ее на себя и через аккуратный захват не опустить на пол. Боюсь, этого бы она мне не простила. Хотя соблазн ощутить ее под собой был, конечно, очень велик…

– Кирилл, – Кристина посмотрела на меня, и голос ее прозвучал серьезно и просительно, – мне очень нужно домой, понимаешь? Пожалуйста, давай вместе, я одна не справлюсь. Посмотрим окна в туалете, может, их можно открыть. Это пока все, что мне пришло в голову. А ты что думаешь? Ты же здесь лучше все знаешь.

Я едва не выматерился. Вот Мышонок, Мышонок, взяла и уничтожила мой хороший план на корню. Придется мне теперь изображать из себя рыцаря в сияющих доспехах.

– Хорошо, – сказал я почти грубо, – подожди меня пять минут: я переоденусь, и пойдем искать выход.

Следующие полчаса я чувствовал себя идиотом: когда шел, словно взломщик, по темным коридорам клуба, когда шарился по разным кабинетам, а особенно когда распечатывал узкое окно в туалете, заклеенное на зиму, а потом вытаскивал оттуда застрявшего Мышонка (я просто в шутку предложил, а она вдруг взяла и полезла. Решительная девчонка, что уж тут скажешь!)

– Крис, я ж просто вслух подумал, зачем ты сразу в это окно ломанулась? – отчитывал я ее, а сам косился на наливающийся кровоподтек у нее на руке. Какая нежная у нее кожа, чуть сильнее схватил, и все – синяк.

Крис только смущенно пыхтела и отводила глаза. Что, малыш, не я один тут сегодня пытался произвести впечатление, да? Жаль, что сегодня у нас с тобой ничего не будет. Почему-то чем дальше, тем сильнее мне этого хочется. Наверное, и правда запретный плод манит.

Когда я решил, что мы уже достаточно наигрались в приключения, то максимально достоверно изобразил озарившую меня гениальную идею и побежал на вахту за ключом от служебного входа. Молча открыл неприметную дверь и выпустил нас с другой стороны здания.

–Так просто? – не поверила Крис, когда мы наконец оказались на улице. – А почему мы сразу так не вышли?

Потому что мы и не должны были выйти! Мы должны были обниматься в темном зале на мягких матах! Эх, такой был план хороший…

– Я забыл про эту дверь, – не очень убедительно буркнул я, – но потом вспомнил, как видишь.

– Спасибо! Спасибо тебе большое! – она вдруг порывисто меня обняла. Тонкие руки оплели мою шею, а меня окутало запахом ландышей. Но едва я успел прижать к себе Мышонка, как она уже отпрыгнула в сторону, смущенная донельзя.

– Значит, мне тебя трогать нельзя, а тебе меня можно? – спросил я, улыбаясь. Какая она все же забавная. И какая искренняя в своих проявлениях.

– Я случайно, – пробормотала Кристина сконфуженно, – просто хотела поблагодарить.

– Хотела – благодари, – нагло ухмыльнулся я и подошел ближе, – ни в чем себе не отказывай!

Взгляд Мышонка скользнул по моему лицу, а потом остановился на губах. Огромные карие глаза с таким неприкрытым желанием смотрели на мой рот, что мне дико хотелось преодолеть тот шаг, что нас разделяет, и поцеловать ее. Глубоко, сильно, даже жестко. Потому что нельзя, малыш, так смотреть на взрослых мальчиков. Они же не из железа сделаны. Я так точно не из него.